Мама была разбита на голову. Но Максим оставил за собой контрольный выстрел.
- Кстати, коробку мне вашу с лекарствами давайте сюда, - потребовал он, когда мама сняла с плиты закипевший чайник. – И пакетик какой-нибудь ненужный.
- Зачем? – прошептала она.
- Просрочку выброшу.
Он старательно перебрал содержимое аптечки и сложил все просроченное в пакет. А заодно и то, что, по его мнению, маме было совершенно ни к чему. Набралось прилично.
- Давайте… давай выброшу в ведро, - мама явно собиралась после нашего ухода вернуть все на место.
- Еще чего! – хмыкнул Максим. – С собой заберем и по дороге выбросим.
Засиживаться мы не стали. Выпили чаю и начали собираться. Мама больше не доставала Максима ядовитыми вопросами, только косилась на него с выражением почти священного ужаса.
- Приезжай еще, - сказала она ему на прощание.
- Непременно, - улыбнулся Максим самой мерзавской из своих улыбок.
Выбравшись за ворота, я отъехала метров на двадцать и прижалась к обочине. Поставила на паркинг и захохотала, всхлипывая и подвывая.
- Рыба моя, не плачь! Я же сказал, что все будет норм, - сам едва сдерживая смех, уговаривал меня Максим. Руки его при этом загадочным образом оказались под моей курткой.
- Фокин, убери лапы! – потребовала я, вытирая слезы. – Потому что я сразу начинаю тебя хотеть. А нафига оно мне сейчас?
- Не уберу! Наоборот, буду лапать тебя по-всякому. Чтобы ты потом была злющая и голодная.
- Да я ж тебя насмерть сожру, чучело! – пообещала я, выковыряв его ладони из-под куртки и включив драйв.
= 37.
- Ты знаешь, Максим, - сказала я, когда мы остановились на повороте, пропуская поток по Выборгскому шоссе, - я после вчерашнего нашего разговора как-то по-другому на родителей взглянула.
- После какого именно разговора? – уточнил он.
- О беременностях, детях. Помнишь, как я на тебя в декабре фыркнула, когда мы на крыльце стояли?
- Еще бы. Я с женатыми дел не имею, отвали, Фокин, на хрен. И что изменилось?
- Для меня всю жизнь эта история была образцом, как не надо. Но если подумать… Они друг друга любили тридцать пять лет. И все это время отец был женат на другой женщине. Когда мама забеременела, он хотел развестись и на ней жениться. Это я совсем недавно узнала, брат рассказал. Но как-то так получилось, что его жена тоже оказалась беременна. Кирилл младше меня на три месяца.
- Как-то так получилось, - хмыкнул Максим. – Само собой. Хорошо сформулировала. Я понял, Нина. Он остался с семьей, хотя и тебя признал, и о вас всю жизнь заботился. Мама твоя говорила. Ты поэтому вчера спросила, что было бы, если б и ты, и Зоя оказались беременны?
Я старательно вглядывалась в поток машин без единого просвета.
- Нин, я сказал вчера, что не стоит об этом говорить, но, похоже, ошибся. Давай все точки над i расставим. Четко и определенно. Да, мы с тобой уже любили друг друга, но оба спали с другими. Это было. Это факт. Могла такая вещь получиться? В теории - да.
- Хочешь честно? – я наконец повернула и тут же остановилась на красный. – Все это время, как только у тебя звонил телефон или пищал, что сообщение пришло, у меня появлялась мысль: а вдруг это Зоя с радостной новостью.
- Нинка… - Максим закатил глаза. – Я сказал, что в теории такое могло быть, а на практике - нет. Но даже если предположить, то с ней бы я из-за ребенка не остался. Тебя ведь это волновало? Ну да, я был бы еще большей сволочью, чем сейчас, потому что бросить беременную женщину и уйти к другой на порядок хуже, чем бросить невесту перед свадьбой. Но я не считаю, что для ребенка лучше, если между родителями полная задница. Он был бы мой, и я бы о нем заботился, как твой отец. А тебе пришлось бы с этим смириться.
Он посмотрел на меня искоса, словно сомневаясь, стоит ли продолжать.
- И давай заодно в другую сторону, чтобы закрыть тему. Если бы ты была беременна и оказалось бы, что это не мой ребенок, я бы все равно остался с тобой. Конечно, если бы ты сама этого захотела. Ты для меня важнее. Ты и твои чувства ко мне.
Я проглотила тугой комок и положила руку ему на колено. Но в этот момент Жорик поймал колею, и мне пришлось вернуть ее на руль. До следующего светофора мы ехали молча. Того самого, где все и произошло год назад. И я снова остановилась на красный. В правом ряду. Вот только еще не стемнело. И снег не шел.
Мы с Максимом посмотрели друг на друга. Он дотянулся и поцеловал меня. И попросил, улыбаясь:
- Только, пожалуйста, Нин, не зацепи сейчас кого-нибудь еще. Третий в стае нам не нужен… взрослый, я имею в виду.
- Я не буду перестраиваться. Ну, с годовщиной знакомства? Кстати, куда мы вечером пойдем?
- И тебя. Давай куда-нибудь рядом с домом. Чтобы пешком дойти. Есть там одно место на Маяковской, «Ха…
- …чапури и вино», - закончила я. – Давай. Только столик закажи, а то суббота. Да еще старый Новый год.
Когда вечером мы шли, держась за руки, в ресторан, я подумала, что все-таки стоило выбрать другое место. «Хачапури и вино» было у нас с Германом одним из самых любимых. Да и Максим, наверно, бывал там с Зоей. И тут же одернула себя.
В конце концов, почему мы должны из-за них лишаться того, что нам нравится? Места, которые будут только нашими, еще успеем найти. Может, если мы позволим призракам немного пожить рядом, вместо того чтобы выгонять их пинками, они быстрее уйдут сами?
Мы заказали хинкали с сулугуни, большой имеретинский хачапури и гранатовое вино.
- С собой возьмем? – спросила я.
- А как же! – с обидным энтузиазмом кивнул Максим. – И побольше.
- Нам мама надавала всего на неделю.
- Съедим. Будем на работу брать.
В пятницу и субботу ресторан закрывался в час ночи, и мы засиделись. Пощипывали по кусочку хачапури, пили вино и болтали обо всем, что приходило в голову.
- Слушай, ты можешь поверить, что мы с тобой знакомы год, а вместе всего две недели? – спросил Максим, словно подслушав мои мысли. – Мне кажется, что уже столько времени прошло. А я о тебе знаю так мало.
- А что ты хочешь знать?
- Все, - категорично заявил он. И уточнил: - Все, что ты захочешь рассказать. Кстати, уже почти двенадцать, мы сейчас и старый Новый год прошляпим. Как насчет шампанского?
- Ой, нееет! – скривилась я. – Стопудово оно будет теплым и мерзким. Ты же помнишь…
В полночь мы выпили вина, поцеловались, а потом Максим спросил, глядя куда-то в район моего подбородка.
- Нин, а ты вообще как смотришь на то, чтобы пожениться?
- Фейспалм! – застонала я в ладонь. – Фокин, ты безнадежен!
- А что не так? – он обиженно нахмурился.
- А какой ты ответ ожидаешь получить на такое предложение?
- Да или нет.
- Да или нет будет, если ты скажешь: «Нина, выходи за меня замуж!» А так я могу ответить что-то вроде «ну, в принципе, не против, как-нибудь, когда будет время».
- Ну извини, - Максим держал мою руку в своей и медленно поглаживал пальцы. – Я еще никому никогда предложение не делал. В следующий раз буду знать.
- Это в какой еще следующий раз? – я пнула его под столом.
- Считай, что это была просто репетиция. А сейчас будет генеральный прогон. Эх, стоило все-таки шампанское заказать.
Он посмотрел по сторонам и заметил на подоконнике смятую обертку от шоколада. Дотянулся, расправил, вытащил фольгу. Сложил ее в полоску и свернул колечком.
- Нина, выходи за меня замуж! Теперь правильно?
- А на коленку? – фыркнула я и протянула палец, на которое он надел кольцо из фольги. – Да!!!
- На коленку будет на премьере, - пообещал он, поцеловав меня. - И кольцо настоящее.
- Это в каком-то фильме было. Кольцо из фольги. Или в книге? Не помню. А если серьезно, Максим, давай немного попозже. Понимаешь, почему?
- Пусть все отойдут от первого раза, ты это имеешь в виду?
- Да, - кивнула я. - И давай не будем устраивать цирк для миллиона гостей. Я бы вообще тихо в загсе расписалась.
