у него.
Я все кручу в голове слова про память. Так он, получается, не помнил меня? А я-то боялась, что найдет и будет мстить. Ведь так Басманов сказал. А что если это правда, и тот просто подставил Феликса?
Ведь тогда выходит, что Леша у кого-то другого был…
— Не думай ни о чем, — неожиданно говорит Багров, ставя меня в душевую. — Я все решу, золотце. Тебе не нужно больше напрягаться самой.
— Да что ты? И каков будет счет? Сколько еще раз я должна буду тебе дать?
Вместо вспышки и агрессии получаю понимающий взгляд и поцелуй в ладошку.
— Ты злишься, это нормально, — совершенно спокойно говорит он.
— Зато ты поразительно спокоен для того, кто потерял память, а потом все вспомнил.
Он равнодушно пожимает плечами, деловито настраивает воду и вообще чувствует себя как дома. Словно это привычно для нас — вот так вместе стоять под душем, мыть друг друга…
— У меня было время все обдумать. Хотя признаюсь, я был в бешенстве, когда вспомнил, что это ты меня отравила.
— Это было просто снотворное!
Феликс насмешливо смотрит на меня.
— Так Басманов сказал?
Я теряюсь. Потому что ведь и правда — я взяла его пузырёк и даже не усомнилась в том, что именно в нем. Была настолько убита новостью про брата, что не задалась подобным вопросом.
— А это не так?
— От снотворного не бывает таких последствий, — подтверждает Багров мою догадку.
— Боже, я не знала… Это правда был яд?
— Скорее всего сильное психотропное. Но теперь уже не выяснить, — отвечает он, а сам хмурится, и при этом взгляд становится таким холодным, что я невольно ёжусь.
Феликс будто отмирает и тут же смягчается.
— Прости… Георгий… Он сказал, что в полиции нам не помогут и что найти Алексея можно, только загнав тебя в угол и выяснив все напрямую. Я…. Я очень испугалась за него и согласилась.
— Я бы никогда не сделал этого, — качает головой Феликс.
— Даже если бы злился?
Он отводит взгляд и долго долго молчит.
— Я не хороший человек, Злата. Думаю, ты уже это поняла. И моя душа… Если она, конечно, ещё есть, — со странной горечью произносит он, — она черна, золотце. Но ты… Рядом с тобой я чувствую себя иначе. Будто второе сердце появляется. И я не хочу
это терять. Так что да, тебе бы я не причинить такой боли. Хочу, чтобы ты была рядом, и я не отпущу тебя.
— Заставишь быть с тобой?
— Буду добиваться. Я упорный, ты же это знаешь.
— И что на этот раз? Чем будешь шантажировать?
— Ничем. Но из твоей жизни я не исчезну.
— А если я выберу другого? Тогда что? Просто посмотришь со стороны? — Нет. Покажу, что я лучше. — О! Ну, конечно! Ведь у моего избранника чудесным образом станет меньше зубов, да? — язвительно выплевываю. Феликс раздраженно фыркает. — Конечно, нет. Я уже понял, что ты подобные методы… хм… не приветствуешь. Вздыхаю и отворачиваюсь, потому что банально хочется спрятать от его взгляда. — Ты не оставляешь мне выбора. Чем это лучше того, что было раньше? — Может, и ничем. Но я честен с тобой, Злата. Будет лучше, если я пообещаю отвалить, а потом сделаю по-другому? Ну и вот как ему донести, что именно не так в нашей ситуации? — Слушай, я не силен во всех этих штуках, — вдруг заявляет Багров. Говорит он неохотно, и судя по всему признавать подобное для него сложно. — Все эти отношения… Я в такое не пробовал. Понимаешь? — Почему? — мне и правда интересно. Он ведь взрослый мужчина, так неужели ни разу он не влюблялся? — Не повезло встретить ту самую… — пафосно начинает он, ловит мой взгляд и, усмехнувшись, мотает головой. — Да похрен, забудь. Не надо мне это было. Не хотел. Не искал. Вот и все. Меня устраивало как было — встречи для физического удовольствия. — А теперь, значит, не устраивает? — Верно. Я не сразу это понял. И может, я снова буду косячить, но это не значит, что отступлюсь. Я молчу. И это Феликс воспринимает как согласие к перемирию — потому что его руки начинают гладить более активно и даже нагло. Вот только я не согласна, нет. Снова секс ничего не решит для нас. Если уж и пробовать, то не так.
— Феликс, нет, — твердо произношу и выставляю перед собой руки, чтобы донести до него серьезность моих слов.
— Нет? — удивленно приподнимает брови. — Ты уверена?
— Более чем. Ты снова давишь на меня. Я не могу так. Не хочу.
Ему это явно не по душе, но Багров молчит. Поэтому я беспрепятственно выхожу из душа, оборачиваюсь полотенцем.
— На ночь глядя-то не выгонишь? — доносится мне в спину.
Я едва успеваю спрятать улыбку. Ну, конечно. Глупо было надеяться, что он сдастся.
— А тебе, что, негде жить?
— Если ты забыла, то я вот только вспомнил, кто я.
— И где же ты жил все это время?
Оборачиваюсь и с интересом жду ответа.
— Снимал комнату в хостеле.
— Ты? — Он только жмёт плечами.
— Работая грузчиком, мало что можешь себе позволить.
Я изумленно смотрю на него, представляя этого шикарного мужчину в каком-то среднестатистическую хостеле или разгружающим фуру с продуктами.
— Правда теперь я немного продвинулся по карьерной лестнице, — усмехается он. — Или что, простой работяга тебя уже не так привлекает?
Его вопрос звучит обидно. Меня так и подмывает ему высказать, но в то же время я чувствую некую вину за то, что с ним произошло. Хотя могла ли я поступить иначе в тот момент?
— Ты и сам понимаешь, что дело не в социальном статусе, — устало отвечаю. — Если хочешь, можешь остаться, но спать будешь на диване.
Быстро выхожу из ванной и буквально бегом иду переодеваться. На удивление Феликс не торопится меня догонять. Даже напротив. Ещё довольно долгое время слышу шум воды в ванной. Я успеваю застелить диван и подготовиться ко сну, когда он появляется в дверях. Сейчас я жалею, что выбрала однушку. Ведь так мы могли бы лечь в разных комнатах.
Багров проходит оценивающим взглядом по комнате, и я уверена — разглядывает он вовсе не степень богатства убранства. А спальные места.
— Спокойной ночи, — бормочу и выключаю ночник, чтобы хоть как-то обезопасить себя. Так хоть я не буду видеть его идеальное тело.
Я завёрнута в одеяло по самую макушку, но все равно напряжённо слежу за действиями гостя. Слышу, как он доходит до дивана и, кажется, присаживается на него.
Облегчение вперемешку с неуместным разочарованием топят меня. Закрываю
