Выполняю, о чем он просит, чего хочется мне самой.
Во рту его и мой вкус, в теле — звонкая радость и приятное опустошение. Мыслей нет, только эйфория от единения…
Подняться нет сил, просто перекатываюсь на спину, Дан отстегивает себя, сползает пониже, обнимает, целует в шею.
— Это самое долгое воздержание, что у меня было.
— То есть, ты меня серьезно ждал?
— Как никого другого. Как ничто. Я… — глаза Дэна застывают. — Я бы не знаю, что с собой сделал, если бы ты не очнулась.
— Ты бы любил нашего сына за двоих, прекращай думать о плохом. Я здесь, рядом с тобой. С нами наш сынишка…
Переведя дыхание, прижимаюсь к Дану, целую его лицо, шею, глажу ладонями по груди и торсу.
— Люблю тебя, очень-очень, Дан.
— Минуту, — отвлекается.
Тянется куда-то вбок, к тумбе. Выдвигает первый ящик и достает две коробки. Одну откладывает в сторону, вторую протягивает мне на ладони.
— Я кое-что сделал. В своей новой официальной жизни, так сказать, — ухмыляется.
— Что?
— Изменил фамилию. Убрал отчество. Теперь я официально Данис Осло. Мне кажется, звучит намного благозвучнее, чем предыдщая фамилия. Знаю, для девушек это важно. Поэтому теперь я со спокойной душой могу предложить тебе выйти за меня, зная, что не подосру своей не самой благозвучной фамилией.
С самым серьезном выражением на лице, открывает коробку, протягивает кольцо.
— Ты выйдешь за меня?
Обалдеть… Он и в этом вопросе сначала подумал обо мне, о моем удобстве, мыслях, сомнениях и только потом… о себе. Боже, как это… трогательно!
Надо соглашаться. Прямо сейчас! С деталями разберемся позднее, не то потом придется снова с него клещами вытаскивать.
— Да, конечно. Я… Согласна!
Он молча надевает кольцо на палец, обнимает, и я слышу, как на самом деле волнуется его большое и горячее сердце. Аааа… Виду же не подал, уверенный мой.
— Люблю-люблю, — шепчу ему, целуя. Он отвечает так же, в тон мне, срывающимся голосом:
— Люблю-люблю. И вот это… Пожалуйста, тоже…
Во второй коробке — навороченные часы. Покруче всяких безумно обручальных колец. Отслеживают все на свете, чуть ли не положение Земли в нашей галактике, показывают бесконечно много. Точность запредельная, стоимость… лучше не повторять вслух, чтобы не упасть в обморок.
Во рту пересыхает.
— Не снимай их, пожалуйста. Я всегда хочу знать, как ты себя чувствуешь и где ты находишься.
Ох, черт… Зная Дана, понимаю, что он от своей работы не собирается отказываться, а значит, за сложные случаи будет браться сам. И я не стану требовать, чтобы он бросил все, что ему нравится. Он и так пошел мне навстречу бесконечно многое количество раз.
— Это очень… Очень значимый подарок! — шепчу взволнованно.
Дан сразу же снимает мои старые часы и застегивает на запястье новые. Теперь я чувствую себя по-настоящему окольцованной, принадлежащей ему.
От счастья в голове звенит мелодия… Приятная, взволнованная, о чем-то высоком, со вкусом настоящего счастья.
— Ты даже не представляешь, как я рада, что тот мошенник сдал мне именно твой дом. Это был просто подарок судьбы… И ты — лучший. Самый лучший.
Дан прикрывает глаза, жмурится.
— Я не слишком много болтаю?
— Если будешь болтать о том, как сильно ты меня любишь и хочешь, болтай, — разрешает кивком. — Я не против.
— А если я еще буду показывать? Тоже не против?
— Всегда за, — поймав мои губы, целует уверенно, и мы снова забываемся друг в друге.
***
Через три года в нашей с Даном семье родилась дочка, Алина. Я бы и раньше, ох…
Но Дан неукоснительно следовал разрешениям врачей, и такого глыбу, как мой муж, было просто не сдвинуть в вопросах безопасности и всего, что касается моего здоровья.
Мой персональный ангел-хранитель, из плоти и крови, любимый…
