Я замялась, не желая казаться мелочной и незрелой. Он обхватил мою шею, абсолютно доминируя, заставляя меня встретить его взгляд.
— Мне не нравится думать о тебе с другими женщинами.
Я выплевываю слова, пытаясь высвободиться из его хватки. Но у меня не получается. Он прижал мои руки, не позволяя мне двигаться. Улыбка искривила его губы, усиливая мое возмущение.
— Не смейся надо мной, — отрезала я.
— Никогда, — ответил он, его выражение стало серьезным. — Я улыбнулся, потому что мне нравится, что ты ревнивая. — Его губы скользнули по моей коже. — Тебе нечего бояться, tesoro. Ни одна из этих женщин ничего для меня не значила. У меня не было с ними никакой связи, кроме того, что мы делали. С тобой все совсем по-другому.
— Почему? — спросила я, все еще немного обиженная.
— Потому что я забочусь о тебе. Потому что смотреть, как ты распадаешься на части от удовольствия, — самое прекрасное, что я когда-либо видел. Потому что я не хочу, чтобы это было на один раз. Я хочу большего с тобой. Мне нужно все.
Я уткнулась лицом в его шею, мне нужна была минута, чтобы обдумать его слова. Он гладил мои волосы в успокаивающем, терпеливом ритме.
— Как это будет? — наконец спросила я.
— Мы начнем медленно. Исследуя, как будет реагировать твое тело, что тебе нравится и не нравится.
— А если мне не понравится?
— Тогда мы не будем это делать.
— Означает ли это… — я замолчала, даже не желая произносить эти слова вслух.
Он схватил меня за подбородок, приподняв одну бровь. Я хмыкнула.
— Если мне это не понравится, ты пойдешь в клуб и найдешь других женщин, которых можно связать?
Взгляд Маттео потемнел.
— Нет, жена. Я не буду искать других женщин.
Несмотря на его строгий тон, это немного успокоило мое напряжение. Я закусила губу.
— Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что тебе нравится быть с кем-то покорным? Я не знаю, смогу ли я это сделать. Не хочу быть тряпкой.
Звук, похожий на рычание, раздался в горле Маттео.
— Ты блять никогда не будешь тряпкой. Ты моя королева. Твое подчинение — это то, что ты даешь добровольно и уже дала мне. Как ты себя чувствуешь, когда я обучаю тебя в офисе? Когда контролирую тебя во время секса?
Мои щеки горели.
— Это приятно, хотя и довольно таки извращено.
Маттео кивнул, на его лице не было никаких признаков осуждения.
— Вот видишь, tesoro. Ты уже ясно дала мне понять, как ты к этому относишься. Я жажду контроля. Ты жаждешь подчинения.
— Ой. Наверное, я думала, что подчинение — это что-то другое.
— Я могу подтолкнуть тебя к твоим пределам. Я доминирующий, командующий засранец. Но у тебя всегда есть сила. Если что-то не так и нам нужно сделать паузу, просто скажи мне или скажи «желтый». А если ты испугаешься, тебе станет больно или захочешь остановиться по какой-либо причине, скажи «красный».
Я провела пальцами по его челюсти и кивнула. Он подвинулся так, чтобы оседлать мои бедра, не нагружая меня своим весом.
— Не знаю, как мне так повезло.
Его взгляд задержался на мне, и это заставило меня почувствовать себя сексуальной, а не застенчивой.
Он обхватил мои щеки, а затем медленно провел руками по моей ключице, по рукам, а затем снова заскользил вверх, прорисовывая узор вверх и вниз по моему туловищу. Я резко вздохнула, когда он обхватил мою грудь, но его прикосновения оставались удручающе легкими. Я попыталась выгнуться, прижимаясь ближе, и ухмылка, появившаяся на его губах, сказала мне, что он точно знает, что я делаю.
— Кто-то очень жаждет прикосновений?
Его губы коснулись моего уха, и по мне пробежала дрожь.
Его руки продолжили путь вниз по моему телу, сжимая мои ягодицы и бедра. Он схватил низ платья, поднимая его вверх по моим ногам, прежде чем полностью снять. Я резко вдохнула. Он почти ничего не сделал, а моя кожа уже горела.
Он поднял мою ногу и прижался губами к лодыжке. Ощущение пальцев, губ и дыхания на моей коже вызвало жар внутри меня, особенно когда он двигался выше по моей ноге. Но когда он добрался до моей киски, все, он легонько поцеловал мой клитор через кружевное нижнее белье, прежде чем поцеловать мою другую ногу.
— Маттео, — заныла я, когда он вернулся к моей киске, на этот раз просто дыша на нее. — Мне нужно больше.
Он мрачно усмехнулся и сел.
— Ты получишь ровно то, что я тебе дам, tesoro.
Его кожа была горячей, когда он снял с меня бюстгальтер и взял мой сосок в рот, заставив меня извиваться.
Когда он встал с кровати, я возмущенно вскрикнула и потянулась к нему.
— Такая нуждающаяся, — ответил он с усмешкой.
Он исчез в гардеробной и появился с черной сумкой. Вытащил веревку, прежде чем снова лег на кровать, усадив меня. Он сидел позади меня, его грудь плотно прижалась к моей спине, поддерживая меня и заставляя чувствовать себя желанной и защищенной. Затем веревка оказалась в его руках и скользнула по моей коже.
— Какие ощущения?
Его слова вибрировали у моей шеи.
— Все хорошо, — сказала я.
Веревка была твердой и текстурированной, но не слишком грубой.
Он мурлыкнул, начиная оборачивать веревку вокруг моей груди. Он поднял мою грудь, сжимая каждую в своих больших руках, прежде чем провести веревку под ними. Его рука сжала мое горло, и я вздрогнула.
— Ты так хорошо справляешься.
Когда он убрал руку, я посмотрела на ромбовидный узор веревки на своей груди. Ее хватка на мне была крепкой, словно продолжение прикосновений Маттео.
— Как тебе?
Я повернула голову и нежно поцеловала его в губы.
— Все хорошо.
Он ответил на мой поцелуй, прежде чем встать и уложить меня на кровать. Это движение заставило веревку сдвинуться на моей кожи, ее трение контрастировало с мягкостью матраса. Затем он отвел мою руку в сторону и застегнул широкую манжету на моем запястье. Я встретила его взгляд, широко раскрыв глаза.
— Я не собираюсь крепко связывать тебе руки, лишь настолько, чтобы ты это почувствовала.
— Что ты чувствуешь? — прошептала я.
— Чувствую полный контроль над тобой.
Он привязал веревку к манжете на запястье, а затем прикрепил ее к боковой части каркаса кровати, затем повторил то же самое с другой стороны. Я потянула веревку, и меня охватила вспышка паники, когда я поняла, что не могу пошевелиться, не могу встать. Его руки тяжело лежали на моем животе, когда он наблюдал за мной, терпеливо ожидая, пока я привыкну к новым ощущениям.
Прикосновение Маттео заземлило меня. Я глубоко вздохнула, и мои мышцы расслабились.
— Так хорошо, — пробормотал он мне в кожу. — Такая смелая, такая красивая.
Его слова заполнили ту больную пустоту внутри меня, которая никогда не чувствовала себя достаточно хорошей, исцеляя острые края раны, которую я носила так долго в себе. Я не до конца верила в то, что я смелая или красивая, по крайней мере, пока, но мне никогда не надоест слышать, как он это говорит.
49
МАТТЕО
Моя маленькая жена связана, ее мысли уходили в то сладкое пространство, где она могла полностью отпустить ситуацию. Ее тело было расслаблено, идеально подчиняясь.
Я наклонился и нежно поцеловал ее лоб, нос и губы. Она ответила тихим всхлипом. Самый сладкий звук, который я когда-либо слышал.
Моя рука проскользнула по ее груди, проверяя, не пережимают ли веревки, прежде чем схватить еще одну.
— Я свяжу тебе ноги, детка.
Прошло много времени с тех пор, как я занимался связыванием — по крайней мере, в сексуальном плане. Я часто использовал свои навыки, чтобы пытать своих врагов.
Но ничто не могло подготовить меня к интенсивности связывания Софии.
Я изучил, как адаптировать связывание для больных синдромом Элерса-Данлоса, даже разговаривал с одним из риггеров12 клуба, у которого был опыт работы с такими людьми. СЭД Софии означал, что она была очень хрупкой, и мне нужно было быть осторожным, не позволяя ее телу принимать положения, которые могли бы вызвать нагрузку на ее мышцы или вызвать риск вывиха или воспаления суставов. На ее коже также было легче оставить следы — когда я ее шлепал, у нее оставались синяки, — поэтому я надел ей на запястья мягкие кожаные наручники. Последнее, что я хотел сделать, это связать ее ноги узлом, который бы держал их вместе.
