ли?
— Был огорчён, сильно, — задыхаюсь от эмоций, — когда узнал.
— Но не очень-то удивился, верно?
— Нет… я… удивился. Как же может быть иначе?!
— Может, Алекс. Вы ведь конфликтовали в последнее время, да? Вспоминай.
— Мы не конфликтовали!
— А ваши друзья свидетельствует об обратном!
— Какие еще друзья?
— Ну, в частности, девушка, которую ты опознал.
— Этого не может быть, — шепчу одними губами.
— Не веришь, Алекс? Могу даже показать, — он аккуратно достаёт из узкого портфельчика бумаги. Крутит у меня перед глазами какие-то от руки исписанные листы с показаниями, с подписью Стеллы. Но я не знаю ее подписи, я вообще едва ли видел хоть однажды ее почерк. Следак удовлетворенно кивает, — итак, теперь, когда ты убедился, я задам тебе важный вопрос. Из-за чего именно был ваш основной конфликт, я бы даже сказал, вражда, по свидетельствам очевидцев?
— Но я не припоминаю такого! — отвечаю, чуть не плача от бессилия, и это является правдой, — какая нахрен вражда?
— Бывает, Алекс. Ты подзабыл. А может быть, тебе стыдно! Я подскажу. Из-за девушки.
— Из-за какой девушки?! — взрываюсь, — у нас никогда не было конфликтов из-за девушки.
— Спокойнее, Алекс. Объясни.
— У Старка, вернее, у Тома, была своя девушка, у меня — своя.
— У Старка, значит? Прозвище, да? — он что-то помечает в своем блокноте, — и как же звали его девушку, кто она?
— Бритни, фамилии не знаю, — вытираю покрывшийся испариной лоб. Я вообще почти ничего не знаю о девушке Старка, зато очень явственно ощущаю, как меня все глубже засасывает в эту адскую трясину вопросов-ответов.
Как удавка на шее, все туже и туже. Кто убил Старка и почему Стелла лжесвидетельствует против меня?!
— Где она работает, может быть, учится? Как ее найти?
— У меня нет ее контактов, честно, — развожу руками. Следак понимающе качает головой.
— Ну хорошо, Алекс. А чем занимаешься ты? Как вы познакомились со Старком?
— В закусочной «Берри», — называю наугад. Мы и правда часто бывали там, — я англичанин, приехал поступать сюда учиться, но мне не хватило денег — меня ограбили почти сразу после приезда. Я могу показать свои документы, доказать вам, — запинаюсь.
— Допустим. Но на что ты живёшь? Где работаешь? Нам нужны контакты твоего работодателя.
— У меня были кое-какие сбережения, украли не все… и я находил иногда разовую работу по объявлениям, обычно это было участие в рекламных акциях. Телефоны не сохранились.
— У вас был конфликт из-за этой девушки, не так ли? — он снова поднимает со стола фото Стеллы, — из-за Алисии Эванс! Ты признаешь, что у вас с ней был роман?
— Признаю, — отвечаю беспомощно. То, что у нас было, это, конечно, сложно назвать романом. Я бы сказал, разовый перепихон где-то на заре нашего знакомства. Кажется, она даже одно время запала на меня, но вряд ли серьёзно. Мы несколько раз бывали в барах, разных, и нас могли видеть, отрицать это было бы опасно, — но… скорее, короткие отношения. Мы были больше как друзья.
— А вы знали, что у них с Томом тоже был роман? — его переходы ко мне то на «ты», то на «вы» тоже немного сбивают.
— Нет, — отвечаю абсолютно искренне, — вряд ли это возможно.
— Почему? — тут же задаёт он вопрос, и я понимаю, что у меня нет на него ответа. Он прищуривается, пока я мучительно размышляю, а почему, собственно, так сказал.
— Ну хорошо. Не можешь ответить. — Он опять разворачивает передо мной ноутбук с тем видео на паузе, и кладёт на стол простые часы. Такие, как на видео. Холодею, — это механические часы старого образца. Их сейчас не купишь в современных магазинах, — он говорит медленно, намеренно растягивая слова. Режет взглядом, — но можно купить на маленьких стихийных базарчиках, которых хватает в Южном Бронксе. Впрочем, их не так уж и много. И на одном из таких базарчиков тебя опознали по фото, Алекс. Как покупателя вот этих самых часов! А ведь действие cамодельной взрывчатки, унесшей жизни Тома и еще одного человека, запустили именно они. Это доказано экспертами.
Цепенею.
— Что скажешь, Алекс?
Меня лихо закручивает в воронку леденящего кровь ужаса и, поскольку я продолжаю молчать, потому что эти его слова — правда, он произносит:
— Я понял, Алекс. Обрати теперь внимание на дату записи, — слежу за его пальцем взглядом, — пятое августа две тысячи пятого года. Итак, теперь скажи мне, где ты находился примерно с десяти вечера и до пяти утра шестого августа две тысячи пятого года?
Я точно знаю, где я находился в это время, но ответить получается не сразу. Из-за кома в горле.
— Я был в своей съемной квартире, — называю ему точный адрес, — со своей девушкой, будущей женой, Женей Колосковой. Если вы найдёте ее, то она сможет это подтвердить!
— До самого утра?
— До самого утра.
Он с сосредоточенным видом берётся за блокнот и ручку.
— Адрес, телефон девушки?
— Телефон не отвечает, — сглатываю, но диктую номер, который выбит наизусть в моей памяти, а затем адрес общежития, — но она уже не живёт там! — Добавляю.
— А где живёт? — с интересом уточняет следователь.
— В Украине, — крепко сцепляю руки, так как меня уже начинает пробирать неконтролируемая дрожь.
— Конкретнее, адрес?
— Я не знаю, — моя беспомощность в этой ситуации очевидна даже для меня самого.
— И это будущая жена?! — он недобро прищуривается, усмехаясь. Закрывает блокнот, небрежно бросая ручку.
Я вздрагиваю от этого звука и просто безучастно жду, что он скажет дальше.
— Как-то она очень уж вовремя исчезла, не находишь? А может быть, она существовала только в твоем воображении? Думаю, я уже могу сказать тебе, Алекс. Твои дела очень плохи.
Я молчу, глядя на стол перед собой. В голове вдруг складывается какая-то комбинация, как щелчок. Он уже сворачивает свои бумаги в портфель, когда я говорю, что знаю, кто мог убить Томаса Вуда.
В его тусклых глазах загорается интерес. Он снова садится за стол.
— И кто же?
— Том был не совсем сирота, у него есть дядя, — выдаю торопливо. Мне очень не хочется садиться в тюрьму, загубив на корню всю свою жизнь, — Бенджамин, он называл его дядя Бенджи, фамилии не знаю! Том рассказывал мне когда-то, что он зарабатывает на жизнь играми в карты, официально он вряд ли где-то работает. Это все, что я знаю, но убийство Тома может быть как-то связано с ним..
— Зеро, Алекс, — следак устало усмехается и встаёт, снова взявшись за ручку своего портфеля. Таких, как я, у него, наверное, десятки, а может быть, сотни, — у него действительно был дядя! Это его труп был найден рядом
