— Говоря о последствиях, Вы имеете в виду, что после аборта в будущем я не смогу забеременеть? — уточнила я.
— Как врач, я должна объяснить, что на Вашем сроке мы не сможем медикаментозно прервать беременность. — по-медицински строго и одновременно тактично ответила врач. — Процедура будет выполнена механическим способом. Вы понимаете, о чем идет речь?
По коже побежали мурашки. Словосочетание «механическим способом» пугало. Примерно я догадываюсь, о чем говорит врач.
— Да. — кивнула я. — Я подумаю.
Я вышла из кабинета с дрожащими руками. Я, наверное, уже в сотый раз спросила и, судя по условиям моей жизни спрошу еще не один раз. Боже, за что мне это все? По талону я прошла в кабинет ультразвуковой диагностики, где на маленьком черно-белом мониторчике мне показали моего малыша. У него уже есть ручки ножки. Крохотное тельце. Головка. Затем я услышала, как бьется его сердечко. Желания убить эту кроху оставалось все меньше, а ведь где-то через семь месяцев я смогу держать его на руках. Он живой. Рассматривая снимок, который мне дал врач, я понемногу осознавала, что внутри меня маленький человек. Было немного жутко, но в то же время тепло на душе.
Вернувшись домой, я помылась, улеглась на кровать, включила компьютер и начала читать про механические аборты, а Тедди облизывал мой живот. Ох, я такого за вечер насмотрелась, так впечатлилась, что, закрыв глаза, мне вся эта гадость мерещиться. Представив, что моего ребенка убьют подобным образом, привело меня в лютый ужас. Разве он заслужил? На ровном месте я разревелась. Решения принято. Черт с работой. Плевать, если отец будет настаивать на аборте. Я не позволю убить мою крошку, которую до этого очень хотели. Как я плакала, когда видела отрицательные тесты. Уже забыла.
— Мама и сейчас тебя хочет, малыш. — пробормотала я, поглаживая свой живот. — А папа…
Не уверена, что Кирилл обрадуется. А он вообще поверит? Точно, он будет глубоко уверен, что этот ребенок от Олега. Что за бред! Пусть уверяется дальше. Будет тяжело. Придется работать до последнего. Мне нужны деньги, чтобы прокормить и себя, и ребенка. Не исключаю, что отец снова перестанет со мной общаться, но меня уже не переубедить.
Походив немного по квартире, поразмышляв над своим будущим, я решила, что терять мне уже откровенно нечего, и «обрадовать» отца этой новостью. Я не прошу у него денег. Я уже живу на свою зарплату. Поддержит он меня или нет, не понятно. Для начала нужно просто поговорить. Удобно разместившись в одеяле, я взяла в руки телефон и набрала отцу. В Москве сейчас около одиннадцати. Не думаю, что он спит. Шли длинные гудки. Никто не брал трубку. Я хотела сбросить, но папа ответил:
«Добрый вечер, Лера».
«Добрый вечер, папа. Ты не занят? Можешь говорить?» — проговорила я.
«Нет, я ждал, когда ты позвонишь. Собственно, сам хотел. Ты хорошо устроилась?» — замялся папа.
«Да, прости, привыкала к новому месту. Плюс, дом дедушки и бабушки немного, эм, обветшал и запылился. Я занималась его благоустройством. Ты сам как?» — виновато пробормотала. Совесть гложет. Обещала позвонить, а сама забыла за две недели.
«Прекрасно, спасибо. Я думал, ты не хочешь мне звонить. Тебя хорошо приняли в посольстве?» — с облегчением ответил папа.
«Все хорошо в посольстве. Мне нравится новая работа. Конечно, по сравнению с некоторым я еще совсем новичок, но я быстро учусь». — оживилась я.
«Я рад, что ты довольна. Как в целом Англия?» — пытался поддержать умирающий разговор папа.
«Лучше, чем Россия. Правда, иногда не хватает солнышка, но к этому постепенно привыкаешь». — неохотно выплюнула я.
«Надеюсь, тебе там будет лучше». — с грустью ответил папа.
«Пап, у меня к тебе есть серьезный разговор. Я не знаю, порадует ли тебя это или, наоборот, расстроит, но, пожалуйста, выслушай меня до конца. Хорошо?» — перешла к самому главному я.
«Я слушаю». — тихо ответил отец.
«Вообщем, я беременна и решила оставить этого ребенка». — нервно сглотнув, рубанула с плеча я.
Папа шумно и тяжело вздохнул в трубку, затем замолчал. Я не прошу его войти в положение. Возможно, ставить перед фактом тоже не есть хорошо. Просто я не знаю, как иначе сказать ему.
«Шведов уже знает?» — первое, что папа спросил у меня.
«Н-нет, и, наверное, не узнает». — у меня дрогнул голос от напряжения.
«Ну и правильно. Я не хочу, чтобы у моего внука или внучки был такой никчемный папаша». — спокойно ответил папа.
«Ты не против, если я оставлю этого ребенка? Я думала, честно сказать, ты не оценишь моего порыва». — призналась я.
«Знаешь, это даже хорошо. По крайней мере ты не будешь совсем одна в другой стране. Ребенок приучит тебя к ответственности». — с целью подшутить выдал папа.
«Как будто я безответственная мамаша». — обиженно пробормотала я.
«Не обижайся. Ты себя хорошо чувствуешь? Ничего не беспокоит?» — уже серьезно спросил папа.
«Я в порядке. Я бы не догадалась сделать тест, если бы не задержка. У меня нет никаких признаков». — ответила я, немного замявшись.
«Тебе повезло. Твоя мама не могла даже подняться с кровати». — усмехнулся папа.
«Не смущай меня, пожалуйста!» — воскликнула я.
«Не буду. Какой у тебя срок?» — осторожно спросил папа.
«Десять недель». — коротко бросила я.
«Много. Тебе нужно поговорить с начальником. Если он не войдет в положение, я подключу своих знакомых, чтобы с ним договориться». — начал размышлять папа.
«Я пойду к нему завтра, поставлю его в известность». — расслаблено ответила я.
«Что ты планируешь делать дальше?» — задал мне весьма прагматичный вопрос папа.
«Буду работать до последнего. Я не могу подвести людей, но так или иначе мне все равно придется уйти в декрет». — вздохнула я, подтянув ноги к себе.
«Не перенапрягайся и больше следи за собой. Я в любом случае поддержу тебя. Если понадобиться, прилечу в Лондон». — уверенно пробубнил папа.
«Спасибо, папа». — прошептала я папе.
«Не стоит, Котенок. Я всегда должен был думать о тебе». — ласково ответил папа.
«Спасибо, что смог понять». — пробормотала я.
«Который час в Лондоне?» — спросил папа.
«Девять часов вечера, а что?» — удивилась я.
«Думаю, тебе особенно в твоем положении пора отдыхать. Как я уже говорил, больше заботься о себе: правильно питайся, много отдыхай и не нагружай себя лишней работой. Заботься о моем внуке, поняла?» — обеспокоено сказал папа.
«Да, папа. Я запомнила и иду спать. Спокойной ночи». — зевнув, ответила я.
«Спокойной ночи». — проговорил папа и завершил вызов.
Я выключила ночник. Хочу спать. Сильно. Меня ждет тяжелый день. Следующим утром я поехала на работу. Поговорила с начальником. Было неловко, ведь в прошлый раз я призналась, что ближайшие пату лет ни семьи, ни детей у меня не предвидится. Тем не менее, мистер Харис вошел в мое положение. Неплохо. Теперь я могу выйти в декрет, когда захочу. Вернее, когда захочу после достижения обязательного срока беременности, разумеется. Чувства были странные. Вроде бы ничего не изменилось, но внутри меня растет живой человек. Мне еще привыкать и привыкать.
В свой выходной я сидела на диване и пыталась отодрать Тедди от своего живота. Сидит и облизывает его, а мне щекотно. Повестка моего выходного звонок Кириллу. Я разглядывала его контакт в моем телефоне и думала, что делать. Порадовать его долгожданным пополнение или нет. Цепочку моих рассуждений прервал звонок Милены.
«Привет, как дела?» — ответила я.
«Лера, только не вздумай делать аборт!» — громко вскрикнула Милена, что я решила отодвинуть трубку от телефона.
«Не собираюсь. Милена, кто тебе вообще такой бред сказал?» — спросила я, пытаясь немного успокоить Милену.
«Никто, папа проболтался, что ты беременна, и я подумала, что ты тоже решилась». — замялась Милена.
«Значит, слух, что ты сделала аборт, правда?» — догадалась я.
«Д-да». — голос Милены дрогнул.
«Можно спросить? Как так вышло?» — решила все-таки уточнить я.
