в небытие канализационных труб.
Тыльной стороной ладони вытираю губы, встаю с теплого кафеля. Стягиваю с тела остатки одежды и залезаю в пустую ванну. Поджимаю колени к подбородку. Кручу кран и делаю температуру воды повыше.
Смотрю на струю горячей жидкости, покачиваю плечами.
Когда вода доходит до груди, закрываю вентиль. Вытягиваю ноги и медленно скольжу под воду. Кожа краснеет, мышцы расслабляются, открытые раны на ногах пощипывают.
Кисну в «парном молоке» минут двадцать, потом смываю остатки подиумного образа с помощью мочалки. Заворачиваюсь в большой махровый, мягкий халат и заползаю под одеяло на середину нашей с Назаром большой двухспальной кровати.
Спать не хочется, есть тоже не горю желанием. Бесцельно смотрю в стену спальни, прислушиваясь к любому шуму. На часах уже девять вечера, а Горского до сих пор дома нет.
Включаю телевизор, чтобы заполнить гнетущую пустоту. Не только комнаты, но и души.
В самый важный для меня вечер Назар предпочел выбрать компанию другой женщины.
Глава 5
Каролина.
Резкий стук в дверь пробуждает меня от дрёмы. Нецензурные выражения доносятся из коридора. Фокусирую сонный взгляд на горящем экране телевизора, где идет какой-то фильм про африканские племена. Хмурю лоб, потирая помятую щеку. Перевожу взгляд на табло электронных часов, стоящих на прикроватной тумбе.
Начало двенадцатого. М-да.
— Каролина, открывай! — Горский настойчиво лупит кулаком в запертую дверь.
Не запылился суженый. От злости сжимаю губы.
— Возвращайся к любовнице, Горский! — рявкаю я и переворачиваюсь на другой бок.
— Если сейчас же не откроешь, я её выбью.
— Валяй!
Не оборачиваясь, с пренебрежением машу рукой. Накрываю голову подушкой и закрываю глаза. Пусть творит, что хочет. Он уже показал себя во всей красе, оставив меня саму.
Треск дверной коробки раздаётся в ту же секунду. Подрываюсь с постели от испуга. Сердечный ритм скакнул под двести.
— Какого чёрта ты делаешь, Назар?
— Я просто хочу спать в своей постели.
Муж отталкивает сорванную с петель дверь к стене и проходит в спальню словно это не он только что вышиб её плечом. Стряхнув с плеч штукатурку, он вынимает запонки с манжет, расстегивает пуговицы и снимает рубашку. Оголившись по пояс, Назар чешет свои кубики пресса и зевает.
Ошарашенно смотрю на абсолютно непробиваемое лицо мужа. Мозг вскипает от такого нахальства.
— Да он издевается! — бурчу себе под нос и вскидываю ладони к небу. В два шага подлетаю к Горскому и дёргаю его за плечо. — Быстро собирай манатки и шуруй к своей белобрысой мартышке и её детёнышу.
— Я никуда не собираюсь. Мой дом здесь, рядом с женой.
Горский продолжает избавляться от одежды. Отщелкнув металлическую бляху на ремне, он быстро стягивает с бёдер темно-синие слаксы и остается в одних боксерах.
— Тебя ничего не смущает, Назар?
— А должно? — вскинув бровь, переспрашивает муж.
— Не отвечай вопросом на вопрос.
Сверлим друг друга взглядами, сражаемся в безмолвной битве. Первой сдаюсь я, так как не выдерживаю вихря эмоций, кипящих в собственной голове.
— Мне реально надо брать клещи, чтобы вытащить из тебя хоть слово, Назар? Игра в молчанку, после всего, что сегодня наговорила Аннет, — худшее что ты мог придумать. Хотя бы из уважения ко мне, мог бы и открыть рот. — Последние слова практически шепчу, из-за давящих на горло слёз.
Скрещиваю руки на груди и поднимаю подбородок повыше. Не потому, что такая гордая, просто боюсь разреветься белугой.
Я редко слышала слова любви от Назара, но всё равно знала, что он меня по-настоящему любит. Его поступки были красноречивее самых романтичных признаний на свете.
Муж помог уйти из худшего модельного агентства, смог убедить пройти лечение, когда у меня появились проблемы с пищеварением. Он дежурил у моей кровати сутками, после несчастного случая в горах. Моё дефиле на закрытии Недели Моды, так же осуществилось только благодаря его протекции.
Хмыкаю. Слёзы на щеках, которые произвели фурор этим вечером, тоже получается его рук дело.
Давлю внутренней стороной ладони на грудную клетку, словно получится каким образом успокоить ноющее сердце.
— У Баженовой действительно есть сын, — горячий выдох Назар касается моих лопаток.
— Ваш сын, ты хотел сказать, — поджав губы, язвительным голосом исправляю я.
— Конечно нет. За кого ты меня принимаешь?
— Но она же сказала… А тест ДНК? — разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и с недоверием глазею на Горского. Он уже успел надеть на нижнюю часть туловища спортивные штаны. — Почему ты ничего ей не возразил?
— Иначе Аннет не поверила бы мне, — улыбнувшись, спокойно признается муж.
Голова гудит от количества информации, попавшей за сегодня ко мне в голову. Сложить все в единую картину в два счета не получается.
— Я не понимаю. Зачем?
— Идею с вымогательством явно придумала не Аннет. Она простой исполнитель. Чтобы выйти на реального организатора, я вынужден «клюнуть» на наживку.
Опускаюсь на край кровати, не разрывая зрительного контакта с Назаром. Его лицо расслаблено, плечи свободны.
Подтянув штанины вверх, муж садится на корточки прямо передо мной. Берет мои ладони в свои руки и начинает успокаивающе гладить.
— Почему ты мне ничего не сказал? — утихомирив пыл, спокойно переспрашиваю я. Вырываю руку и касаюсь любимой щеки. Гладкая кожа пышет жаром. — Я же места себе не находила. Я поверила, что ты меня предал, — последние слова ломают меня, и слеза таки катится по щеке.
— Извини. — Осторожно стирая большим пальцем мокрую дорожку, просит прощения Назар. — Всё должно было получиться как можно правдоподобнее.
— Дурак! — толкаю мужа своим кулаком в плечо. Завожусь с пол оборота. — Я тебе что кукла какая-то? Использовал меня и даже не печалишься по этому поводу. Нельзя вот так просто убивать меня на глазах у этой белобрысой курицы. Я едва свой выход на показе не провалила из-за твоих игр. Ты хоть представляешь, чтобы было, если бы закатила там скандал?
— Я знал, что ты справишься. Ты же боец, Каролинка. Пройдешься по головам ради собственных целей.
— Есть с кого брать пример.
— И именно поэтому мы с тобой и любим друг друга. Два сапога — пара, как говорится.
— Нам больше подходит пословица про сатану.
Громкий смех Горского проносится эхом по комнате. Мои губы тоже растягиваются в легкой улыбке. Бью еще раз мужа в грудь.
— За что?
— Просто бесишь!
— Звучит как вызов.
Горский упирает руки в кровать по обе стороны от меня. Его улыбка становится шире, обнажая белоснежные ровные зубы. Он медленно встает с колен.
Я вынуждена выгнуть спину и отклониться назад, вжимаю локти в кровать.
Муж похож на опасного хищника, который гипнотизирует игривым взглядом свою жертву. Пытаюсь отползти к
