изголовью, но Назар ловит коленом расползшийся в ногах халат. Пояс тут же слабеет, оголяя мое декольте.
Зеленый взгляд затягивает тучами. Дыхание становится тяжелее. Он скользит носом по выпирающей ключиц, надавливает зубами там, где располагается сонная артерия.
— Погоди, — хриплым голосом прошу я. Царапаю ладонями широкие плечи, давлю на затылок. — Погоди. Еще один вопрос не дает мне покоя.
— Потом.
— Нет! — увернувшись от поцелуя, требую я.
Недовольный стон вырывается из груди Назара. Вдавив руками матрас, он в один рывок переворачивается на спину и падает на постель рядом со мной.
— Если между вами с Аннет ничего не было, то почему она уверенна, что ты поверишь в общего ребенка?
Тяжелый выход Горского расставляет все по местам. Я попала в точку.
— Вы с ней действительно спали в Греции, — не переспрашиваю, просто констатирую факт вранья.
— Что ты хочешь от меня услышать, Каролина? Ты тогда разорвала наши отношения и подала на развод. Знала, насколько для моего бизнеса важна поездка в Грецию. Знала, что я не сорвусь с места и не помешаю тебе, поэтому провернула всё это. Ещё и достаточно цинично сообщила о своем решении через долбанное эс-эм-эс. Еще б телеграмму отправила.
— Я потом передумала.
— Очень взрослый поступок.
— Как и спать со своей помощницей.
Глава 6
Каролина.
Вместо того чтобы собирать вещи и с криками метаться по дому, я просто лежу без движения на кровати. Смотрю в потолок и слушаю тяжелое дыхание мужа.
Тупая боль сидит под лопатками. Раскрытие доселе неизвестных подробностей двухлетней давности калечат старые раны с новой силой. Тот год был дном наших отношений. Непроглядная глубина. Беспросветная тьма и безнадежность.
Моя зацикленность на собственном теле достигла апогея. Я ежедневно изнуряла себя тренировками и диетами. В дни показов или фотосессий целый день не брала ни крошки в рот. Я ненавидела собственные фотографии. Я злилась, когда видела свои «пухлые» щеки на обложках глянца в уличном киоске. Мне везде мерещились лишние сантиметры и жир, когда остальные модели казались с идеальными пропорциями.
Страшно было даже голову повернуть в сторону некогда любимых лакомств. Дыхание сбивалось, если нос чуял умопомрачительный запах свежеиспеченных булочек с корицей. Пуговица штанов моментально впивалась в талию, стоило хотя бы подумать о запретном сахаре.
Пока вокруг все твердили, что я худая как вобла и мне срочно надо набрать вес, я видела свои обвислые плечи и толстые ляжки.
Назар пытался следить за моим питанием. Бился за каждую ложку, которую я могла проглотить. Он постоянно находил тарелки с нетронутой едой, которую я прятала, имитируя полноценные приемы пищи.
Ссоры, ультиматумы, крики и обвинения постоянно звучали в стенах нашей квартиры.
Из-за недостатка полезных микроэлементов и витаминов, которые дают нам продуты питания, весь организм дал сбой. Настроение скакало словно на Американских горках. Менструация прекратилась, либидо сровнялось с плинтусом.
На одном из показов я упала в обморок и меня увезли в больницу. Оттуда в специализированную клинику. Психологи, терапии, капельницы, строгий надзор. Принудительное лечение не только тела, но и души.
Я не знаю, как это выдержал Назар. Без понятия на каких зарядах работали его внутренние резервы. Я не давала ему ни капли любви, ни нежности, ни ласки. Только обвиняла, проклинала, ненавидела.
Это была не жизнь. Существование. Будь я на его месте, давно бы опустила руки и сдалась. Если человек не хочет бороться, значит такова его судьба. Но Горский терпел. Бился за меня, за нас до последнего.
До лечебного «санатория» я собирала чемоданы и сбегала из квартиры, наверное, по два-три раза в месяц. Пряталась у сомнительных знакомых, с которыми знакомилась за кулисами показов, на которые меня все реже звали. Не рисковала бежать к родному отцу, так как он всегда недолюбливал Горского. Да и там меня найти было слишком просто.
Моя жестокая игра в прятки резко заканчивалась через день или два. Назар врывался среди ночи в чужие дома и забирал меня домой.
Поездка в Грецию состоялась ровно через два месяца после моего выхода из клиники. Назар очень переживал, что ему на столько длительный срок придется оставить меня одну. Предлагал поехать с ним, но тогда моя терапия и посещение групп поддержки пришлось бы прервать.
Я убедила Горского ехать в другую страну, на кону стоял его бизнес. Компания сотовой связи, которая принадлежала их семье, стояла на пороге слияния с европейским гигантом. Объединенная компания планировала обслуживать порядка пятидесяти миллионов абонентов. Сумма сделки перевалила десятизначную отметку.
Он несколько раз повторил, что сорваться и прилететь по моему первому зову не сможет. Я заверила, что со мной все будет в порядке. А потом сбежала и подала на развод.
Часы сигналят о наступлении полуночи.
— Есть еще что-то, о чём мне стоит знать, Назар? Раз уж у нас получается такой себе вечер откровений. Хуже всё равно уже не будет. Кто еще был у тебя кроме Аннет? Олеся из бухгалтерии? Или быть может кто-то из моделей: Стеша, Майя, Аня?
Гремучая смесь злости и боли выходит через язвительный тон голоса. Я пытаюсь надавить на Назара, пытаюсь сделать ему хоть немного больно. Его эмоциональная стабильность выводит из себя. Где его тревоги, где переживания, где хоть какие-то чувства?
— Каро, остановись, — дёрнув меня за локоть, рычит Горский.
— Я просто хочу знать сколько их было. — переворачиваюсь на бок и смотрю мужу в глаза. — Сколько ещё женщин гипотетически могут появиться с фотографиями детей на нашем пороге? Со сколькими ты спал, пока я была в стационаре?
— Каролина! Ты переходишь грань.
Голос мужа наконец-то дрогнул. Но меня уже не остановить.
— Грань чего? Супружеской верности или человеческой морали?
Застонав как раненый зверь, Назар резко встает с постели.
— Пожалуй, сегодня я посплю в гостевой спальне. У тебя явно горячка.
— Я хочу развестись, — бросаю я напоследок Горскому.
— Раз хочешь, то вперёд. — набрасывая на плечи серую футболку, говорит Горский. Сталь в его голосе холодит плечи. — Больше я останавливать тебя не стану.
Не проронив больше ни слова, я молча наблюдаю за тем, как муж хватает подушку и плед и уходит из комнаты. Тело трусит от ужаса. Слезы собираются в уголках глаз.
Назар тянется к ручке двери, чтобы закрыть за собой дверь. Видимо забыл, что сам её и вышиб около часа назад.
— Завтра позову мастера, чтобы вернул всё как было, — притормозив у порога, деловым тоном вещает Горский. — В одиннадцать состоится встреча с Дерзким. Не забудь. Подбор образов к фотосессии для журнала «СтарПипл» и интервью.
Отворачиваюсь от мужа, не
