ненадолго закрывает глаза.
— Кстати, это очень вкусно. — Я думаю, что она закончила со своими вопросами, но не тут-то было. — Итак, если у тебя есть семья, они живут близко, и они празднуют, почему бы тебе не отпраздновать с ними?
— Мой брат умер пять лет назад, и я не люблю праздновать без него, — признаюсь я, и, это, возможно, первый раз, когда я произношу эти слова вслух.
— Это так печально. Я сожалею о твоей потере. — Найя опускает взгляд на свою пустую тарелку из-под супа, а затем качает головой. — Держу пари, твоей семье теперь еще труднее праздновать без вас обоих.
— Что? — мне требуется секунда, чтобы осознать, о чем она говорит. Что моя семья не только потеряла Аспена на Рождество, но теперь они потеряли и меня. Блядь.
Мина ворочается рядом с Найей, и когда она собирается переместить поднос, я сажусь и беру его у нее. Она съела почти все и, я уверен, готова снова заснуть.
— Я отнесу ее, — предлагаю я, когда Найя пытается поднять девочку. Она, вероятно, все еще измотана лихорадкой.
— Спасибо, — она слабо улыбается, и ее глаза тяжелеют, когда мы возвращаемся в хозяйскую спальню. Как только я укладываю Мину в постель, Найя забирается рядом с ней, и я собираюсь уходить. — Утром мы не будем тебе мешать, — объявляет она, а затем зевает.
Моя первая мысль — сказать ей «нет», но я прибегаю к более мягкой тактике.
— Шторм еще не утихнет. Здесь ты в безопасности. Никакой спешки.
Ее глаза закрываются, как только голова касается подушки, но я почти уверен, что вижу, как она кивает.
— Ладно, — удается пробормотать ей, прежде чем раздаются тихие звуки ее дыхания.
Так тихо, как только могу, я закрываю дверь и возвращаюсь в гостиную, чтобы прибраться. Оглядываясь вокруг, я вижу свой дом глазами Найи и не могу не повторить ее слова.
Действительно ли моя семья потеряла меня вместе с Аспеном?
Найя
Прошлой ночью нам с Миной не потребовалось много времени, чтобы заснуть. Она всегда любила поспать, и мы могли целыми днями обниматься и смотреть фильмы.
Я провожу пальцами по ее волосам и думаю о том, что Фрейзер сказал прошлой ночью.
Здесь ты в безопасности.
Это неправильно, надеяться, что снегопад не прекратиться? Было бы неплохо остановиться где-нибудь ненадолго, чтобы расслабиться и собраться. Мы в бегах всего несколько дней, но кажется, что прошли недели. Это первый раз с тех пор, как мы уехали, когда я могу сделать глубокий вдох.
Нам повезло.
Переворачиваясь на спину, я понимаю, что прошло много времени с тех пор, как я чувствовала хоть какую-то удачу. Я не знаю, кто послал нам Фрейзера, но сварливый великан спас нас, а затем предложил остаться подольше.
Я целую Мину в щеку, прежде чем соскользнуть с кровати. Я умираю от желания помыться, потому что штаны для йоги и свитер, которые были надеты несколько дней назад, кажутся отвратительными.
Оказавшись в душе, я расслабляюсь, прислонившись к кафельной стене, и позволяю теплой воде стекать по мне. К тому времени, когда заставляю себя выйти, я чувствую себя в миллион раз лучше. Обернув волосы полотенцем, а затем еще одним вокруг тела, я отправляюсь на поиски одежды. Не желая снова надевать свои грязные вещи, я оглядываюсь в поисках чего-нибудь еще, что можно было бы надеть. Я сорвала джек-пот, когда открыла ящик и нашла боксеры вместе с толстыми носками.
Это хозяйская спальня? Она определенно достаточно милая, но я и представить себе не могла, что Фрейзер поселит меня в своей комнате. Потом я задаюсь вопросом, где же спит он.
После того, как надеваю боксеры, я нахожу одну из его футболок и иду развешивать свои полотенца. Я осознаю тот факт, что мы здесь гости, и не хочу заставлять его сожалеть о том, что он предложил нам остаться.
Не желая будить Фрейзера, я тихонько открываю дверь спальни, чтобы осмотреть дом. Внезапно мне становится особенно любопытно, где он спит. Или, может быть, я хочу увидеть его снова.
Когда я украдкой заглядываю в ближайшую дверь, вижу, что это комната для гостей. Шторы раздвинуты, позволяя лунному свету проникать внутрь и отбрасывать мягкий свет на нетронутую кровать. Я подхожу к следующей двери и, когда толкаю ее, вижу, что это кабинет.
— Меня ищешь? — глубокий знакомый голос раздается у меня за спиной, заставляя подпрыгнуть.
— Ах… — я так растеряна. — Который час? — быстро спрашиваю я, чтобы сменить тему.
— Немного за полночь. Ты спала всего несколько часов, — говорит Фрейзер, а затем встает с дивана. — Тебе что-то нужно? — его тон твердый, отчего мне хочется выпрямиться.
— Нет. — Я делаю шаг назад.
— Черт, — бормочет он. — Я не пытаюсь быть мудаком. Возможно, я провожу здесь слишком много времени в одиночестве.
— У тебя немного раздраженный голос, — мягко говорю я, а затем делаю шаг к нему.
— Я не раздражен. — Он проводит рукой по короткой щетине. — Или раздражен, но не на тебя.
— Тогда на кого ты раздражен? — когда я подхожу ближе, вижу, что лежит на столике перед диваном. На нем лежат винтовка и пистолет, какие-то грязные тряпки и маленькая коробка. — Фрейзер?
— Я всего лишь чищу их. Я спрячу их, когда закончу.
— Почему ты чистишь их посреди ночи?
— Не хотел, чтобы Мина их видела. — Как ни странно, это мило.
— Но их нужно было почистить сейчас? — я хватаюсь за спинку дивана и стараюсь не волноваться.
— У меня дома две девочки, которые от чего-то бегут, и я понятия не имею, насколько все плохо. Так что да, их нужно почистить сейчас.
Да, это вроде как сексуально. Пугающе, но сексуально.
— Садись, — приказывает он, но протягивает мне руку, чтобы я взяла ее. Когда я вкладываю свою ладонь в его, он подводит меня к дивану рядом с собой. Когда я сажусь, он отпускает меня. — Оставайся на месте.
Фрейзер подбрасывает в огонь еще несколько поленьев, прежде чем отправиться на кухню. Я не могу отвести от него глаз, пока он ходит по комнате, и только тогда замечаю, что он сменил джинсы на спортивные штаны. Когда он возвращается, у него в руках кружка, и он протягивает ее мне.
— Мина сказала мне, что я готовлю самый лучший горячий шоколад, — он ухмыляется.
— Спасибо, — говорю я и беру у него кружку.
— Не говори ей, что это рецепт моей мамы.
— Я сохраню твой секрет.
Фрейзер садится рядом со мной, и я вижу, что он смотрит на футболку,
