Он дал мне выговориться, так же, как и тогда у реки.
Не думай об этом, предупредила я сама себя. В прошлый раз, когда я выворачивала душу перед Финном, это закончилось тем, что моя рука оказалась на его штанах.
— Пит Сэндлер-Росс — козел. — Сказал он через мгновение.
Я засияла.
— Я знаю, у кого есть переносные бары.
Я сузила глаза.
— Откуда ты знаешь такое место?
— Я знаю Дэна. Он владелец «Экстремальной Аренды».
Я протянула руку в пространство между нашими машинами.
— Ты знаешь Дэна, который владеет «Экстремальной Арендой».
Его губы расплылись в улыбке.
— Я знаю Дэна.
— Лично?
— Мы играем сегодня.
— В песочнице. — Выдохнула я. — Во что вы играете?
Он ухмыльнулся.
— Музыка.
— Сколько?
— За что?
— За доступ к его номеру. — Я покосилась на него, оценивая. — Первенец? Самодельные наркотики? Мой рецепт чернично-грушевого дайкири?
Он задержал на мне взгляд на секунду дольше обычного, затем раскрыл свой телефон и что-то набрал на нём, затем закрыл его.
— Я сказал ему позвонить мне, и что у организатора мероприятий чрезвычайная ситуация, которая принесет ему кучу денег.
— Я твой должник.
Эта улыбка была медленной и опасной.
— Так пойдём со мной.
Я почувствовала вибрацию, возможно, счастья, замерцавшую во мне. Это нехорошо. Я откашлялась.
Двигатели машин начинали оживать. Далеко в начале пробки машины уже продвигались вперёд. Я откинулась на сиденье и сглотнула.
— Чем ещё ты собираешься заниматься вечером, Джейни? Переживать?
— Я не переживаю. А оцениваю. Все возможные катастрофы.
Он слегка улыбнулся и пожал плечами.
— Тебе выбирать.
Моторы взревели, и яркие красные стоп-сигналы машин, стоящих впереди нас, замигали, создав небольшую рябь в темноте вдоль машин.
— Что скажешь, Джейни?
Мое сердце забилось.
— Да. — Сказала я.
Что я только что сказала?
Он повернул ключ зажигания.
— Следуй за мной.
Моя голова шла кругом.
— Куда?
— Зависит от того, чем ты хочешь заняться. — Он замолчал. — Ты голодна?
— Нет.
— Хочешь выпить? — машины впереди нас начали двигаться.
— Нет. — О, Боже, теперь у меня неприятности.
Я чувствовала, как он наблюдал за мной.
— Хочешь посмотреть, где я живу?
Теперь мы оба прекрасно знали, что он предлагал. Пришло время внести немного ясности в этот момент.
Я сделала глубокий вдох и сказала.
— Конечно. — Потому что, если я хочу быть плохой, то буду очень, очень плохой.
Он усмехнулся, когда переключил скорость и направил свой грузовик вперёд.
— Следуй за мной, красавица.
Я чувствовала себя красивой, великолепной, головокружительной и безрассудной. Это было лучше, чем снять бюстгальтер. Намного лучше, чем всё то, что я делала последние несколько лет своей жизни. Может, даже последние пять лет.
Хорошо, может семь.
Ладно, одиннадцать и около семидесяти двух дней.
Я дико жестикулировала человеку, ехавшему позади машины Финна, и он пропустил меня. Я могла бы поцеловать его, но обошлась одним благодарным кивком, а затем выехала за красным помятым грузовиком Финна.
К чёрту карты. На эту ночь.
Глава 3
Финн
К ЧЁРТУ ВСЁ.
Я посмотрел в зеркало заднего вида, когда включил поворотник. Она была по-прежнему там, позади меня, длинные тёмные волосы, высокие скулы, грязная сексуальная улыбка, заразительный смех. Возможно, было ошибкой привести её сюда, но к чёрту всё. Я сделал довольно много ошибок в своей жизни. Пусть Джейни МакИнни станет одной из них.
Джейни МакИнни со своей светской мамой — или настолько светской, насколько можно быть в Додж Ран — и своим папашей алкоголиком, но политически сильным, была заводилой всего, что происходило в городе, от возгласов до общественных вопросов по сбору одежды. Она была живым вечным двигателем для выполнения всякого дерьма, всегда улыбающаяся и светящаяся. Дерзкая.
Досадно.
Не считая той ночи у реки.
Я закончил школу на год раньше неё и был на ежегодном городском празднике только для того, чтобы сопровождать свою племянницу, которая известна своей лёгкой безбашенностью. Я побрёл к тёмной реке, и динамо в лице Джейни МакИнни набросилась на меня и начала жаловаться на школу и город, уставшая быть бесполезно идеальной.
Она моргнула, когда я позвал её. Затем улыбнулась. После она приподнялась на носочки и поцеловала меня, покраснев, а я подумал, что моё тело взорвётся.
Во второй раз.
Одиннадцать лет спустя я по-прежнему чувствовал эти отголоски.
Если всё, что ей требовалось, чтобы разжечь свой огонь, это напомнить, что нельзя позволять людям манипулировать собой, я мог бы обучать её весь день напролёт.
Я повернул на длинную пыльную полосу, которая вела к моему дому и нескольким другим. Дэстени Фоллс был небольшим городком, который находился по соседству с несколькими богатыми, а мой дом находился на окраине. Всего несколько людей проживало здесь на площади от двадцати до пятидесяти акров, спускавшихся к ручью, который превращался в кристально чистую реку. По крайней мере во время дождя.
Я преднамеренно снизил скорость на пыльной, неровной дороге. Что, скорей всего, было отличной метафорой для предстоящего вечера. Притормозить.
Я подъехал к дому. Он был наполовину шедевром. Построенный сотню лет назад в стиле старого амбара. В последние годы я начал ремонтировать его с нуля, расширяя зону проживания, и сконструировал дополнительные три тысячи футов дома с высокими выгибающимися потолками. Однажды это станет деревянным собором. Поистине потрясающе. После того, как я вбухаю миллион долларов и огромную кучу непосильного труда. Но он — мой и стоит того.
Хотя на это уйдёт время.
Возможно, очередная отличная метафора ночи.
Я заглушил мотор и вышел, как раз в тот момент, когда она подъехала.
Сегодня я её интрижка. Прям как в ту ночь у реки.
Я согласен на это. Потому что с трудом её помнил.
Я вылез из грузовика и ждал. Так долго ждал. Небольшое облако пыли поднялось из-под её низко посаженой машины, как в мультфильмах, когда она заглушила мотор и вышла. Она прикрыла глаза от вечернего солнца, светившего ей в лицо, и сказала очень мягко.
— Привет.
Мой член встрепенулся.
— Привет.
Она посмотрела мне за плечи на холмы, марширующие с северной стороны, пышные и бесшумные, ослепляюще зелёные. Затем она посмотрела на открытое пространство душистой долины от высоких, сухих, шелестящих трав. Длинные белые заборы обрамляли мои луга и спускались к ручью, который превращался в реку за их пределами.
— Это прекрасно. — Повторила она.
— Спасибо.
Она повернулась в сторону каркасной части моего дома со светящимися на солнце балками.
— Вау. — Она помолчала мгновение. — Твой?
— Мой. — Я почувствовал яростное наслаждение от этого. То, как она сказала «вау».
— Ты сам это делаешь?
— С некоторыми друзьями, но в основном сам. Оригинальная часть дома сбоку, и там я живу. Его можно разделять, пока я работаю над остальной частью.
— Красиво.
— Спасибо.
— На самом деле здорово.
— Ну, на самом деле, спасибо.
Она перевела свой взгляд.
— И немного безумно. Я имею ввиду, — она указала рукой между нашими телами, — это немного безумно.
— Ладно.
Она поморщилась из-за меня. Или, возможно, от солнца.
— Правильно?
— Правильно.
Она поморщилась снова.
— Это тебя не беспокоит?
Я пожал плечами.
— Красиво и немного безумно. Я справлюсь.
Её щёки округлились от улыбки.
— Ага, — сказала она мягко. — У тебя никогда не было проблем с безумием.
— Это ты поцеловала меня.
— Я, должно быть, спятила, — засмеялась она.
— Дважды?
Улыбка стала довольно широкой. Она склонила голову, и на секунду я подумал, что, возможно, зашёл слишком далеко, затем она посмотрела назад с прежней улыбкой. Нет. Для Джейни ничего не было слишком. Она может не знать об этом, но я знал. Она двинулась к двери новой постройки.
