– Это с тобой, Танюша?
– Со мной, Дмитрий Васильевич! – Танюша смеется. – Это мой муж – Егор, а это наши друзья – Аня и Антон, мы идем к Светлане Николаевне, она нас ждет.
– Ждет, ждет, – закивал головой Дмитрий Васильевич, – и Иван Семенович уже пришел, тоже ждет.
По знакомому уже коридору до знакомого кабинета они шли молча. Что-то волнующее, немного нервное витало вокруг и не позволяло говорить о предстоящем событии, а говорить о чем-то другом просто не было никакой возможности, потому что ни о чем другом даже не думалось.
Светлана Николаевна поднялась им навстречу, по-родственному расцеловалась с Таней, радостно приобняв остальных. Иван Семенович оказался высоким худым мужчиной с хорошо поставленным «учительским» голосом и проницательными глазами. Он сразу взял инициативу в свои руки, спросив:
– Ну-с, молодые люди, может быть, вы нам расскажете, в чем, собственно, дело? – И, видя, что они как-то растерялись, очевидно, не зная, с чего начать, продолжил, помогая: – Про Анну я уже наслышан от Светочки.
Было странно слышать, как он называет солидную женщину Светочкой, но было похоже, что ее это ничуть не смущает:
– Да, я все рассказала Ивану Семеновичу про тебя, Анечка. Может быть, покажешь ему колечко?
Это был самый верный ход. Аня с готовностью сняла с пальца кольцо и протянула Ивану Семеновичу. Тут же все включились в обсуждение: «Посмотрите, Иван Семенович, ведь верно же, похоже на вензель?», «Поглядите, бриллиант какой красивый!», «А вот, Иван Семенович, теперь посмотрите на брошку…» Вот так незаметно и плавно и перешли они к рассказу о своем открытии. Показали и брошь, и дневник, и несколько фотографий, которые захватили с собой. Светлана Николаевна принесла поэтажные планы здания, и они, склонившись над столом, увлеченно и ошеломленно убеждались в правильности своих догадок.
– Да, – покачал головой Иван Семенович, – интересное кино…
Было смешно и странно слышать из уст старого учителя, немного даже демонстративно придерживавшегося «высокого штиля» речи, такое незамысловатое современное выражение. И все засмеялись.
– Смейтесь, не смейтесь, – сказал Иван Семенович, – но, Светочка, на мой взгляд, настало время пригласить сюда директора.
Светлана Николаевна ушла, а Иван Семенович продолжал расспрашивать Аню о ее семье. Показала Аня и золотой талер, отданный ей вчера Виктором, и рассказала историю их знакомства. Старик задумался.
– Мне обидно, что этот мальчик пошел по неверной дорожке, – сказал он грустно, – но если он все-таки отдал вам эту вещичку, – он поднял талер на цепочке и, покачивая из стороны в сторону, полюбовался его блеском, – может быть, еще не все потеряно?
Директор музея, энергичный мужчина средних лет, слушал внимательно, иногда уточняя кое-какие детали. Взглянув на план, положил рядом брошь, постучал пальцами по столу, опершись руками на его край, и спросил коротко:
– И что теперь? Ломать нужно?
– Думаю, ломать не придется, – степенно сказал Иван Семенович, – скорее всего, если граф придумал план-брошь, ему надо было продумать и изящный способ открытия тайника: он должен открываться пусть замысловато, но легко. Попробуем догадаться.
Ниша, обозначенная на брошке зеленым камнем, была приспособлена под небольшую кладовку, где хранился архив бухгалтерии музея. Около двух стен стояли шкафы, заполненные документами, около третьей – полупустой стеллаж, четвертая стена была свободной.
– Танюша, ты у нас главная разгадывальщица, – Аня подмигивает подруге, – давай показывай, где тут тайник и как его открыть.
Таня улыбается. Она осматривается вокруг, разглядывая стены. Впрочем, все внимательно и немного хаотично осматривают стены. Кладовка совсем небольшая, и одновременно там всем стоять тесновато, поэтому Антон и Егор вышли в коридор, предоставив место женщинам и Ивану Семеновичу. Директор тоже стоял в коридоре и внимательно смотрел на происходящее.
– Почему вы осматриваете все подряд? – не выдерживает Антон. – Стенка, обозначенная изумрудом, по-моему, вот эта, за стеллажом.
Все дружно оборачиваются к нему.
– Трезвая мысль! – неожиданно весело говорит директор. – Может, хоть простукивать будем?
– Можно и простукивать – начинайте, – делает приглашающий шутливый жест Иван Семенович. – А мы подумаем еще немного.
Потом, обращаясь к Антону, разъясняет:
– Мы, молодой человек, осматриваем все стены потому, что рычаг управления тайником необязательно должен находиться на той же стенке, что и сам тайник, понятно?
Антон ничуть не смутился и сказал:
– Это если тайник закладывался при строительстве, а если он его устроил непосредственно перед отъездом, то это просто заложенный камень.
– Верно, – согласился старый учитель так, как будто Антон отвечал выученный урок, – молодец. Попробуй отработать эту версию, а мы подумаем над первой.
Антон закрыл глаза и представил себе пустую комнату. Он стоит у входа и держит в руках небольшой ломик. Где он станет делать отверстие? Невысоко, потому что работать ломом на вытянутых вверх руках очень тяжело, плюс надо помнить, что он – это не он, а девяностолетний старик. Стоп. Это невозможно, он не мог сам ломать каменные стены. Либо он кого-то просил, что маловероятно, либо тайник уже был. Либо…
– А что это за помещение? – громко спросил он. – В смысле что здесь было раньше? При графе?
– Это были хозяйственные помещения, – немного удивленно отозвалась Светлана Николаевна, – подсобки разные, кладовки, это же подвал практически.
– А конкретно, что конкретно было в этой комнате?
– Такой информации у нас нет, – растерянно ответила Светлана Николаевна. – В каких-то нишах продукты хранились, в каких-то утварь, за стенкой комната побольше – это кухня.
– Кухня! – Антон так обрадовался, что Аня подумала, уж не издевается ли ее неугомонный муж, не играет ли опять в плейбоя.
– А можно посмотреть? – спрашивает Антон. – Пожалуйста!
Никто не заподозрил Антона в издевательствах, и поэтому все дружно потянулись в соседнее помещение. Комната и в самом деле оказалась довольно большой, но вся она была заставлена столами, стульями, шкафами и буфетами.
– Здесь у нас хранилище мебели, – пояснила Светлана Николаевна. – Проходите, смотрите.
Антон, не обращая внимания на мебель, быстрым шагом прошел к стенке, соединяющей эту комнату с маленькой нишей, и внимательно осмотрел ее.
– Если я не ошибаюсь, то печь стояла именно в этом углу, – сказал он не поворачиваясь.
– Возможно, – несколько неуверенно подтвердила Светлана Николаевна, – только ее давно уже разломали. Еще до революции кухню, где все готовили, перенесли в другое помещение, а здесь только разбирали продукты и делали грязную работу: мясо порубить, картошку перебрать…
