- Нет, - вдруг заявил Давид, - это ты проваливай, Шах.
Я коротко выдохнула. Боже, два упрямца. Дерзких, взрослых, буйных. Невыносимо огромных. Я в шоке уставилась на Басманова.
- Что ты сказал?
Эмин помрачнел и, кажется, приготовился.
К неминуемому сражению, где останется только один.
- Я здесь кое-кого жду. И если ты не хочешь проблем, - Давид дерзко ухмыльнулся, - проваливай ты.
- Каких еще проблем? О чем ты, Давид? – спросила я.
Эмин переменился в лице и молниеносно схватил меня за руку, привлекая к себе.
- Идем, Диана.
- Куда? Что происходит, Эмин? Кого он ждет? Кого он ждет возле моего дома, черт возьми! Давид!
Я обернулась, когда Эмин подхватил меня на руки и закинул себе на плечо, унося прочь.
- Не задавай вопросы, ответы на которые не хочешь знать, Диана.
Я затихла, провожая Давида взглядом. Он был напряжен, и я уверена, он до сих пор сочувствует моей участи принадлежать Эмину, но ничего не может с этим поделать. Ни тогда, ни сейчас.
Давид бросил на меня последний взгляд, а перед тем, как мы с Эмином повернули к озеру, я увидела, что он открыл пассажирскую дверь.
И улыбнулся кому-то. Кому-то, кого я уже не видела.
Конечно, Эмин знал, где искать меня и знал про любимое мною озеро. Летом мы собирались здесь с родителями, соседями и их детьми, но сейчас, в конце ноября здесь никого не было.
Эмин не сомневался, что я приду сюда. Я все еще остаюсь его женой, хотя и полна решимости перестать быть таковой из-за того треклятого видео.
И если бы дело было только в видео…
Но ведь Алена сказала правду. Ему мало быть любимым, мало ласки, Эмину не хватает меня. Катастрофически. Жаль только, что разлюбить меня он не может, и в этом проклятие Эмина Шаха.
Эмин опустил меня на сырую холодную землю, и я содрогнулась. Злой Эмин – это еще то приключение на американских горках.
Ноябрь этого года выдался не слишком холодным, морозы еще не ударили, как и снега. На качелях было расстелено соседское одеяло, я присела на краешек.
Эмин подошел ко мне – порывисто, резко.
- Диан, я люблю тебя.
Диана.
Маленькая.
Моя девочка.
Или то, с чего все начиналось - Девочка Эмина. Так легче, так без имен.
Боже, о чем я думаю? В груди такая боль прожигающая. Он был с другой, ему не хватило моей любви.
- Скажи мне все, о чем ты молчала пока я разбирался со всеми проблемами. Я хочу знать причину твоего бегства.
- Проблема? Значит, теперь так называют таблетку?
Эмин помрачнел. Занервничав, я переместилась на другую сторону – ближе к озеру. От него пахло детством. Жаль только, что сейчас вода от холода потемнела, переливаясь серым безжизненным оттенком, а по краям и вовсе образовался тонкий слой льда.
- Причину, - жестко чеканит Эмин и подбирается ближе.
- Я не бежала, Эмин. Каждый год я навещаю могилы отца и своей подруги. Перед зимой там нужно было хорошенько прибраться.
- С каких пор ты можешь уезжать, ничего не сказав мне?
- Если бы ты только ночевал дома, всенепременно.
Он все же сел рядом со мной. Качели исступленно дернулись, и нас качнуло назад. Боже, он как ураган, сейчас все снесет и даже имя мое в порошок сотрет.
Такой Эмин не управляем.
Такой Эмин забирал меня из родного дома, когда мой юный мир рухнул в одночасье.
- Я вернусь с тобой в Волгоград. Но больше второй не буду, Эмин. Ты должен отпустить меня и решить, чего ты хочешь сам.
- Не говори, не разобравшись Диана.
- Я останусь жить в Волгограде, чтобы мы оба принимали участие в воспитании нашего сына.
- Замолчи! – рявкнул он.
- Замолчать? А она тоже молчала?
Эмин снизил тон. Вплоть до молчания. Я поежилась.
- Ты позволял ей говорить, когда она жила на Батальонной.
- Что за бред ты несешь?
Меня было не остановить. Остра на язык, как любил говорить Эмин. Вся в бабушку, которую он терпеть не мог.
- Ты позволял ей уходить из вашего дома. Позволял возвращаться. Ты, наверное, никогда не приводил ее в чувства взмахом руки, ведь, наверное, - я набрала кислород в легкие, - тогда она бы не любила тебя. Не дарила бы ласку, за которой ты продолжаешь возвращаться на Батальонную.
Эмина перекосило. Правда слух режет, верно? Выворачивает наизнанку все внутренности до боли.
- Подумай дважды, прежде чем что-то утверждать, Диана. Иначе ты за каждое слово свое ответишь.
- Это угроза?
Желваки заходили на его скулах. Я отвернулась, прогоняя из сердца непрошеный страх. Что будет, что же будет?
- Я лишь попросил думать. Дважды.
В таком состоянии Эмин был опасен. Не для меня, а для кого-то поблизости. Слава богу, что Давид умчался почти сразу после нашего прощания.
- Я все видела своими глазами, Эмин.
Эмин ударил.
Кулаком в качели, выкрашенные в яркий зеленый. Я содрогнулась, но в этот раз не от холода. Внутри что-то заледенело, а в следующую секунду разбилось вдребезги.
Я вскочила с качель, а он дернулся следом с угрожающим рыком:
- Немедленно сядь!
- Ни за что, Эмин.
- Сядь, я сказал. И говори, что ты видела, маленькая. Говори, а затем я покажу тебя свою версию.
- Свою версию? Надо же, с ней ты был мягче, Эмин. Все ей позволял, а у меня же одни запреты.
- Не сравнивай себя со шлюхой. Ты моя жена. Законная. И у нас произошла только одна проблема: я не уберег тебя от встречи с ней.
- Что? Только одна проблема? – выдохнула я.
- Я посмотрел камеры. Видел, куда ты отходила и знаю о вашем разговоре. Клянусь, я давно хотел прокрутить записи, но смерть Вадима переиграла всякие планы, - Эмин устало вздохнул, - будь уверена: она поплатилась за ту встречу, Диан. Понесла наказание.
- Если для тебя проблема, что я узнала о вашей связи… то иди к черту, Эмин Шах!
Эмин чертыхнулся, подорвавшись за мной следом, а смог поймать лишь на берегу - когда мои ноги уже утонули в холодной воде, сломав тонкую корку льда.
Но это не отрезвило меня. Ничуть.
- Глупая, моя девочка… ну что ты наделала? Теперь простудишься. Я вызову Колю, чтобы приехал.
- Не нужно Колю! Никого не нужно. Оставь своих мордоворотов за пределами этого места, молю!
Оттолкнув Эмина, я шагнула дальше. Вглубь. Черные джинсы намокли почти до колен, в невысокую обувь сразу забился лед, а на коже наверняка проявятся синяки от его разрушения.
Мне нужно было остыть. Не хочу, чтобы Эмин приводил меня в чувства, он ведь сам на грани. На грани, поэтому ступает за мной, утопая в потемневшей от холода воде.
В воде страшно. Зубы стучат, иногда прикусывая кожу губ.
Дело ведь не в видео. Этот монтаж послужил лишь триггером, спусковым крючком. Дело в нас с Эмином. В том, кто есть мой муж и за кого он меня принимает.
За девочку. Непослушную, непокорную.
За маленькую.
За ту, которую можно посадить за семью замками, и она не станет сопротивляться.
Раньше бы не стала. Но не теперь. Не сегодня.
Глава 50
- Выходи из воды, Диана, - скомандовал Эмин.
- Эмин, она звала меня на Батальонную. Приглашала в ту ночь, когда ты в очередной раз задержался. Я, конечно, не поехала, и тогда она прислала мне фотографии. И видео. Ты был с ней. На постели в комнате с камином. Это так больно, Эмин, но ведь дело совсем в другом. Ей дозволено больше, чем мне, но почему?
Его челюсти стучали друг о друга. Мои тоже. Только сумасшедшие заберутся в воду в ноябре. В пальто, в кожаных ботинках. Больные. Мы с ним больные.
- Тебе еще детей рожать, маленькая. Бегом из воды. Пошли.
Эмин дернул меня за руку, но я не сдвинулась с места. Тогда он поднял меня на руки – мокрую и оттого тяжелую - и вернул на качели. Подогнул одеяло, укрыл от ветра, закрыл собой. По его синим рукам вижу, как ему холодно.
Затем Эмин набрал Коле, чтобы тот «немедленно подъехал на машине и забрал нас отсюда».
- Не нужно, Эмин! Не нужно. Мне тоже больно.
