Коля примчался за половину минуты, но я не собиралась уходить, не прояснив ситуацию.
- Тебе тоже больно? – спрашивает муж, понизив тон, - слушай, я ведь тебе ни разу не напоминал, что ты скрыла свою беременность от меня. Я просто тихо разобрался с главным врачом клиники, а тебя ни словом не упрекнул. Я ведь почти четыре года сына не видел. За что, Ди? За мою любовь к тебе? Неужели я был совсем зверем? А ты о какой-то шлюхе мне сотый раз напоминаешь.
- Мне жаль, Эмин. Я сотню раз просила прощения. Но и ты поверь: я не сбегала. Я каждый год прилетала сюда перед сессией, и в этом году не могла не вернуться.
- Я знаю. Я все знаю.
Эмин замолчал, тяжело дыша. Его рот был распахнут, а на улице минусовая.
- В какой момент все покатилось в бездну? Я больше не хочу так, Диан.
- Ничего в бездну не катилось, Эмин. Ведь мы оттуда даже не выбирались.
- Что ты сказала? – Эмин прищурился.
- Ты не изменился, Эмин. Ты все тот же беспощадный, властный, жесткий. Мечта любой девушки, но только не той, что довелось познать твою любовь. А сюда я прилетела лишь благодаря тому, что твой отец… - я запнулась, - твой биологический отец отвоевал для меня право на эти крохи свободы.
- Жаль, что тот безумец не оправдал твоих надежд. Но я не способен меняться. Чуть прогнусь, и мне конец. Как Вадиму. Понимаешь?
- Мне страшно за наших детей, Эмин.
Я замолчала, осекшись об его острый взгляд.
- Почему ей все, а мне ничего? Одни запреты. Пусть жестоко звучит, но я чувствую себя девочкой, которая одна у родителей. Единственный ребенок, которому нет замены, и им очень страшно, что он уйдет из их жизни.
Я вдруг усмехнулась, вспомнив.
- Папа мне всегда твердил, что вот у наших соседей справа четверо детей, а я у них одна, этим он и обосновывал мне всякие запреты. Между прочим, те соседи справа разрешали своим детям многое.
- Ты сама ответила на свой вопрос. Ты у меня одна, Диана.
Коля покорно был рядом, как и остальные из сектора охраны.
- Ты все сказала, маленькая. Теперь настала моя очередь.
С этими словами Эмин взял меня за руку, усадил в автомобиль и сказал, что мы едем в одно особенное место. Этим местом оказалась знакомая девятиэтажка. В голове что-то щелкнуло, и картинки посыпались одна за другой.
Это был Андрей. Человек, в чьей квартире Эмин выходил меня много лет назад, когда спас меня от людей Булата и увез из отчего дома.
Здесь он мыл меня, кормил с ложечки и укладывал спать. И впервые сказал, что я принадлежу ему.
- Привет, Диана, - подмигнул Андрей.
- Здравствуй, - кивнула я в прострации.
В одной из комнат была она. Алена. Жалкая, падшая. В ее глазах плескался страх, а еще отчаяние - будто она знала, что из этой комнаты она больше никогда не выйдет на свободу.
- Боже, - я не выдержала и прижала руку к губам.
Я знала, что мой муж жестокий человек, но никогда бы не подумала, что когда-то это коснется женщины, с которой он иногда встречался.
- Эмин, что ты сделал с ней?
- Ничего. В ту ночь, когда тебе прислали видео, я действительно был у нее, Диана. Потому что узнал, что она встречалась с тобой.
Я покачала головой. Так все равно нельзя, пусть и столько зла принесла эта женщина – ни к чему так пугать ее.
Увидев меня, страх в ее глазах удвоился.
- Эмин, я хочу уйти отсюда, - попросила я, - мне тяжело смотреть на нее… на такую.
- Я бы тоже не хотел этой встречи. Но мне важно, чтобы ты поверила мне. Ради тебя я организовал ее перелет.
Я кивнула. Спорить бесполезно. Шоу устроено ради меня.
В эту минуту в комнату вошел Коля, а Андрей будничным тоном попросил располагаться поудобнее. Я оказалась на кресле возле входа. Коля кивнул в знак приветствия, и я сделала то же самое.
- Работай, Коля, - скомандовал Эмин.
Жестко, равнодушно. Этим тоном он ударил ее без рук.
Слава богу, она просто сидела на стуле. На ее лице не было следов пыток, просто по бокам от нее стояли широкоплечи парни, которые не допустят, чтобы женщина наделала глупостей.
- Начинай говорить, - отдал приказ Коля.
Коля будто брал интервью. Выглядело ужасающе, я боялась представить, что будет, если Алена откажется отвечать на заранее подготовленные вопросы.
- Как только я познакомилась с Эмином, он сказал, чтобы я не придумывала себе ничего. Никакой любви. Только потребности.
Голос Алены был наполнен всхлипами, а вот Коля… Коля был безжалостен. Я не видела его, но его тон – он о многом говорил.
О судьбе этой женщины, например.
- Когда он тебе это сказал?
- Два года. Два года назад.
- Сколько лет ты знаешь Эмина?
- Тоже два года. Два года. Я ей солгала! Умоляю, мне очень жаль!
Алена не смотрела на меня. Ей запретили или ей просто стыдно?
Потекшая тушь, сорочка на нагое тело. Именно та сорочка, что была на видео. Внутри что-то осело, заставило утихнуть. В ту ночь, когда мне пришло видео, он ворвался к ней, и не в порыве страсти швырнул в стену, а потому что узнал, что Алена сунулась ко мне.
Вот, что разозлило Эмина и сподвигло сорваться среди ночи.
- Дальше, - поторопил Эмин.
- То есть вы никогда не жили вместе? – уточнил Коля.
- Нет. К сожалению, нет. Он всегда уходил, не разрешал просыпаться рядом.
- Когда вы виделись с господином Шахом в последний раз?
Алена опустила голову, и мне стало ее жаль. Вот же глупая, боже. Мне жаль ту, что ублажала Эмина.
- Последний раз в октябре, тогда он вернулся из Волгограда. Эмин бросил бумаги мне на стол. Сказал, что на счету лежит приличная сумма, чтобы уехать на курорт и найти нового спонсора, а еще квартиру оставил.
- Ты умышленно записала и смонтировала видео, которое отправила госпоже Шах?
- Я заплатила, чтобы смонтировали, и после ухода Эмина этой ночью сразу же отправила. Я знала, что это сработает.
Я поднялась с кресла. Все, что нужно было услышать, я услышала.
Эмин не изменял мне. С момента, что я вернулась в Волгоград, он больше не возвращался к ней. Эмин все это время жил один, а я надумала себе все, лишь бы не верить ему.
Таблетка сама так сказала. И я была убеждена, что говорила она не только потому, что на нее давили. Такая, как она, не стала бы лгать даже под дулом пистолета в то время, как у нее есть прямая возможность ударить меня посильнее.
Но она это не сделала. Потому что Эмин действительно был верен мне.
- Не трогайте ее, - сказала я.
Алена заплакала, а сзади раздались апплодисменты Эмина и его слова:
- Ты жалеешь ее. Это похвально, Диана. Но эта женщина провинилась не только перед тобой, но и перед законом.
- О чем ты говоришь, Эмин? – не поняла я.
- Да, госпожа Шах, вы слишком добры к этой женщине, - пояснил Коля, - но она не просто отправила вам поддельное видео. Если бы в ту ночь вы, подвергнувшись эмоциям, отправились на Батальонную, там бы вас ждала засада.
Ничего не объясняя, Эмин махнул рукой, и в квартиру ворвался омон. Они уложили ничего не понимающую Алену на пол. Она кричала, брыкалась, вырывалась, но, когда на ней защелкнулись наручники, она сникла и зарыдала.
Чуть позже Эмин показал мне исходники того видео. Первая часть состояла с прошлой ночи, а вот вторая… это было прошлое. Их прошлое. И кольца там не было, потому что на тот момент я воспитывала нашего с Эмином сына в Калининграде и даже не знала о существовании таблетки.
Я была уверена, что эту женщину я больше не увижу. Эмин позаботится об этом.
Да, Эмин солгал мне, что продал Батальонную, хотя по факту он поступил щедро по отношению к той, что потратила свои годы на мечты о моем муже.
И если бы раньше я продолжала себя накручивать, то сегодняшний день расставил все по местам.
Андрей угостил нас кофе, а Коля чуть позже сказал:
- Я ручаюсь за каждое слово этой женщины, Диана. Несмотря на жестокость господина Шаха, я более верных людей не видел. Клянусь вам.
- Спасибо, Коля. Я верю.
