легонько толкаю её в плечо.
— Ты такая сексуальная сразу становишься…
— Ну, хватит.
— Ладно-ладно, релакс. Так вот. Я не смогу советоваться с тобой по каждому поводу. Да и не хочу. Не про меня это. Но я согласен, что надо считаться с твоим мнением. Больше скажу, оно мне важно. Я правда много думал о том, что ты мне говорила. И решил, что ты во-многом права. Но мы как-то так познакомились по-дурацки немного, что, честно скажу, я подрастерялся мальца. Напугал тебя вначале, а потом всё пытался вылезти из этой жопы, в которую сам себя и загнал. Понимаешь, какая штука, Олесь, ты мне сразу в душу запала. И я от себя сам такого не ожидал. А учитывая то, что ты, будто крепость неприступная была, я включал свою стандартную привычку брать нахрапом. Ну, и косячил, не без этого. Но, честно, я и до сих пор не понял, какая стратегия поведения с тобой — правильная. Хочется быть настоящим, понимаешь? И обижать тебе при этом не хочется. Больше скажу, мне как-то даже больно тебя обижать. Ты уж этим не пользуйся, пожалуйста. Мне ж не насрать на тебя. Очевидно же, нет?
Вздыхаю. Улыбаюсь.
— Что? — хмурится он.
— Ты грубый, — мягко и даже, наверное, нежно, произношу я.
Он чешет затылок и тоже вздыхает.
— Да, есть такое. Извини.
— Не извиняйся. Я поняла.
— Я постараюсь не быть таким быдлом.
— Ты — не быдло.
Он внимательно смотрит мне в глаза. Серьёзный такой…
— Ты на меня не злишься?
— У-у, — улыбаясь, качаю головой я.
— Совсем-совсем?
— Совсем-совсем.
— И даже на то, что я одежду твою выкинул?
Вздыхаю. Снова улыбаюсь.
— И даже на это. Но ты, пожалуйста, так больше не делай.
— Я и не собирался! — очень мило распахнув глаза, горячо восклицает он.
Придвигает ко мне тарелку с пиццей.
— Доедай, — улыбается он. — Я не буду больше.
— В меня столько не влезет! — восклицаю я.
— Ну, тогда не доедай, — соглашается он. — Это я ухаживаю так неловко.
Внимательно смотрю в его тёплые глаза.
— Ты прекрасно ухаживаешь, — серьёзно говорю я.
— Как медведь в посудной лавке, ага… — хмыкнув, произносит он.
Допив чай, ставит чашку на стол.
— Подлить тебе ещё? — кивнув на чайник, спрашивает он.
Бросаю взгляд на лежащий на столе смартфон. Пятнадцать минут осталось. Скоро надо будет возвращаться на работу. А так не хочется…
— Чуть-чуть, — благодарно взглянув на Льва, киваю я. — Мне скоро обратно.
— Да, я понимаю.
Они пристаёт, берёт чайник и тихонько наполняет мою опустевшую чашку. Затем наливает и себе.
— Наелась, — довольно улыбаюсь я, и чуть откидываюсь на диванчике. — Ты прав: очень вкусная пицца.
— Я рад, — улыбается он в ответ.
Несколько секунд мы просто нежно смотрим друг другу в глаза.
— Вообще я думал, ты меня нахер пошлёшь… Пардон. Нахрен.
Смеюсь.
— Ты делаешь успехи.
— Стараюсь, чё.
— А почему ты так думал?
— Прикалываешься? У меня на секс вся надежда была. А ты и после него, злюкой осталась.
— Нет, — посерьёзнев, тихо возражаю я. — Я не злюка.
— Точно?
— Да, точно. И я очень по тебе скучала.
— Правда? — удивляется он.
— Правда, — совершенно серьёзно отвечаю я. — Даже не представляешь, насколько.
На некоторое время он даже зависает. Думает.
— Слушай, тебе сколько лет?
Несколько опешиваю от этого неожиданного вопроса. Тем более, что я ему уже говорила. Забыл?
— Двадцать шесть…
— Супер. А я — постарше.
— Я помню…
— То есть, мы оба — взрослые люди, да?
— Да… — тихо и настороженно отвечаю я. — И в чём подвох?
— Да нет никакого подвоха. Что ж ты всё не расслабишься-то никак. Просто предлагаю тебе переехать ко мне.
— Что? — едва не подавившись чаем, тихо уточняю я.
— Переехать ко мне, говорю. Понимаешь, какая штука. Я когда уходил тогда, точнее, перед этим, стоял перед кроватью и смотрел на тебя, спящую. И знаешь, это трудно довольно описать, но я чувствовал себя… хорошо. Мне было дико по кайфу, что проснувшись, я увидел рядом тебя. Просто по кайфу, понимаешь?
Оторопело смотрю на него. Вообще не ожидала подобного предложения.
— Мы же едва знакомы…
— И чё? — искренне удивляется он. — Вот и познакомимся получше, поживя вместе. А как я тебя ещё узнаю толком? Наездами, как татаро-монгол?
Невольно смеюсь. Но нервно, наверное.
— Слушай, я…
— Да погоди ты спорить. Ты выслушай, окей?
— Хорошо, — слабо киваю я.
Вижу, что он волнуется. Собирается с духом. Чуть вдохнув, резко выдыхает.
— Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Теперь я офигеваю настолько, что зависаю похлеще, чем он пару минут назад.
— Это… троллинг такой? — выдавливаю из себя.
— Почему "троллинг"? — хмурится он. — Я всерьёз.
— Женой?
— Ну да. Женой. Мне жена нужна. Причём не всякая, а конкретно ты.
— Это ты как понял?…
— Ну, как. По тому, как к тебе отношусь. По тому, что чувствую, когда ты рядом. Прусь я от тебя, Олеська. Правда, прусь. Нравишься ты мне, пиздец как. И затрахался я уже пытаться это проанализировать. Не получается. Просто балдею от того, что ты рядом. От твоих улыбок. От того, как ты пахнешь. От того, как… как кончаешь. От многого, Олесь. И я тебе слово даю: я реально постараюсь не быть такой эгоистичной скотиной, каким был. Правда, только с тобой. Потому что в бизнесе, я уж как-нибудь сориентируюсь. Хотя… Нет, — хмурится он. — Пока так.
— А зачем тебе жена?
Более идиотского вопроса я, наверное, задать не могла. Но я настолько обалдевшая, что просто растерялась.
— Холодно мне одному, Олеська. И без тебя тоскливо стало. Прям тоскливо. Хочу, чтобы тыл у меня был. Чтоб вот такая боевая девчонка, как ты, рядом ночью спала. Точнее, "не такая, как ты", а ты. И детей я хочу. Заебался уже один. А те девчонки, которых я знаю — они все… — вздыхает. — Они про другое. Им бабки мои нужны. Знаешь, я ведь несколько охерел… Бля, пардон. Извини, пожалуйста. Охренел. Когда понял, что тебе на бабки мои насрать. Бля…
