class="p1">Он такой милый сейчас, что пытается не говорить грубо, что я таю просто… И слёзы на глаза наворачиваются.
— Всё-таки, я быдло, — хмурясь, вздыхает он.
— Ты не быдло, мой хороший…
— Как? — вскинув на меня глаза, быстро произносит он. — Как ты сказала сейчас?
— Мой хороший…
— Ох, бля…
К своему изумлению, я замечаю, что у него глаза будто увлажняются. Основанием ладони, он быстро протирает один, и встаёт.
— Ща я, Олеська. Ща приду. В туалет схожу и приду, лады?
— Конечно… — нежно отвечаю ему я.
Вижу, что он, заморгав, отворачивается. А затем стремительной походкой направляется в зал.
Пока он отсутствует, нервно, с колотящимся сердцем, пью чай. Из-за того, что дрожат пальцы, чашка на блюдце слегка позвякивает. Разволновалась я ужасно. И вообще не понимаю, как на всё это реагировать. Понимаю только одно: мне так приятно, что я растерялась даже. Мне никто никогда не делал предложения. И уж точно не думала, что предложение может звучать так…
Лев возвращается и быстро усаживается напротив.
— Ну, как? Поживём вместе?
— Слушай, я…
— Напугал я тебя опять, да? Олеськ, ну, не захочешь если за меня замуж, я ж неволить-то не стану. Обещаю тебе, что буду с тобой считаться. Честное слово, Олесь. Я правда осознал. Просто не умею я с нормальными девчонками общаться. Но я научусь. Слово даю. А моё слово, Олесь, оно значение имеет.
— Я знаю.
— Тебе подумать надо, да?
— Нет. Я готова тебе прямо сейчас ответить.
Сглатывает. Вижу, как подскакивает, прячется за бородой, и вновь опускается кадык. напряжённый, сосредоточенный, он смотрит на меня с ожиданием.
Набираю немного воздуха в грудь. Дрожу вся. Трепет невероятный.
— Я… — в горле прям пересыхает. Жалко чай закончился. — Я… готова попробовать. Но я не обещаю тебе, что стану твоей женой. Так можно?
Глаза его наполняются теплом. Улыбаются.
— Можно, — отвечает он.
Встаю. Он тут же следом.
— Лёвушка, мне пора бежать. Иначе мне выговор сделают. Или оштрафуют. Я бы не хотела.
— "Лёвушка"… — чуть оторопев, тихо отзывается он. — Надо же… Меня так только мама называла…
— Ты серьёзно? — удивляюсь я.
— Серьёзно. Я для всех то Лев Александрович, то Лев. И точка.
— И для меня?
— Нет. Мне нравится. Очень.
Стоит какой-то растерянный немного.
Выхожу из-за стола. Он делает ко мне шаг, обнимает за талию и…
и… мы целуемся.
Наверное, слишком нескромно для ресторана. Но мне плевать. Правда, плевать.
Балдею я от этого поцелуя…
— Я тебя провожу, — он берёт меня за руку. — Пардон. Не так. Провожу тебя, окей?
— Конечно, — улыбаюсь я. — Мне будет приятно.
— Я тогда заберу тебя вечером?
— Да, — улыбнувшись, киваю я, и тут же хмурюсь: — Только мне нужно будет домой заехать. Вещи всякие взять.
— Без проблем вообще, Олесь. Отвезу, подожду, помогу, если нужно. Вообще без проблем. Можешь на меня рассчитывать.
Обнимаю его. Целую в губы, чувствую кожей жёсткость усов и бороды. Прижимаюсь щекой к его груди.
Он обнимает меня, утыкается губами в волосы, и несколько секунд мы так и стоим.
Затем, когда я беру сумочку с диванчика, он подзывает нашего официанта, и когда тот подходит, достаёт из внутреннего кармана пиджака портмоне, вынимает оттуда пятитысячную купюру и протягивает ему.
— Спасибо, — кивает официант. — Надеюсь, вам у нас понравилось. Сдачу сейчас принесу.
Лев касается ладонью его плеча.
— Не нужно.
Официант, гладковыбритый шатен лет тридцати, чуть склоняет голову.
— Благодарю вас. Хорошего дня!
— И вам, — отзываемся мы с Лёвой практически одновременно.
В офис я всё-таки опаздываю. И прихожу туда немного растрёпанная, но безумно счастливая. Потому что в машине мы много нежно и страстно целовались. Причём так, что я очень возбудилась. И жду теперь вечера с ещё большим нетерпением. Так сильно хочу вновь отдаться своему теперь Льву…
Мне даже требуется время, чтобы хоть немножко настроиться на рабочий лад.
Но первый же звонок после этого — заканчивается успешной сделкой. Причём сумма такая, что я когда оформляю заявку в общей базе, вижу, как спустя пару секунд на меня смотрят со всех сторон коллеги с распахнутыми от восхищения глазами.
— Нихрена себе… — слышу я голос кого-то из парней за дальними столами.
— Похоже, наша Олеся вернулась, — усмехнувшись, произносит Лия Абрамовна.
А ещё я вижу Машкины глаза. Взгляд тёплый. И в нём совсем нет зависти.
Солнце заливает комнату. Лепестки лилий в его свете становятся ещё более очаровательными. За окном — загородного дома — роскошный сад, который я очень люблю. Я смотрю на цветущие кусты, слушаю птичье многоголосье и нежно глажу ладонью округлившийся живот. Чувствую себя счастливой женщиной.
И мне это уже привычно. Когда я забеременела, то собиралась уйти в декрет. Но подумав, решила уволиться. Раньше бы ни за что так не сделала, но как-то так тихо-плавно поняла, что я — действительно замужем. И что у меня пропала необходимость делать какую-то отдельную карьеру.
Мне нравится быть женой. Хозяйкой дома. И осознавать, что я скоро я стану мамой.
За десять месяцев совместной жизни со Львом я поняла три вещи. Очень важные вещи.
Первое: я смогла простить себя только после того, как смогла простить маму. И вот ровно с того момента наши отношения значительно потеплели. И теперь я общаюсь с ней кду с большей радостью, чем раньше. И звоню не только, когда мне нужна поддержка. Но и узнать: нужна ли поддержка ей.
Второе: мужчины сложнее, чем кажется. Легко клеить ярлыки. Куда сложнее, выслушать друг друга и понять. Быть способным уступить друг другу там, где речь идёт о важных для твоей половины вещах. Сильные мужчины ранимее, чем кажется. Даже если с виду — скала скалой. Просто довериться женщине в таких вещах им нередко трудно. Думают, что выглядят при этом, как маменькины сынки. Очень важно найти подход. Такой, чтобы твой мужчина считал тебя действительно самым родным и близким человеком. Чтобы мог доверять.
Третье: как ни крути, а без взаимного уважения крепкая и счастливая семья невозможна. Уважение — один из важнейших её столпов. Жалко, что этому не учат в школе. И важно понять это, когда вступаешь во взрослую жизнь.
Лев — по прежнему хищник. В бизнесе, в спорте, на
