class="p1">— Я знала, что ты выкинешь что-нибудь в этом роде. Иначе, ты не был бы собой. Поэтому я поступила так, как поступила.
Тайлер отстраняется и заглядывает мне в глаза:
— О чём ты?
Я отвожу взгляд, беру его за руку и тяну к крыльцу:
— Давай сядем.
Мы опускаемся на ступеньки, я подтягиваю к себе колени и обнимаю их руками. Заранее готовлюсь к тому, что Гиллу не понравится то, что я расскажу. Внутри всё напрягается.
Но я всё равно выдыхаю:
— Я заявила на Ульмана в полицию.
— Ты… что?..
Я смотрю на Гилла и рассказываю с самого начала:
— Я размышляла над этим планом с того момента, как приняла тот факт, что ты не отступишься с поисками. Я знала, что тот, кто бы это ни был, останется калекой, если не хуже. Ты едва не прикончил того парня за то, что тот меня ударил, а тут… В общем, как только ты уехал, я вернулась к твоему знакомому и попросила, чтобы он скинул эти видео на флешку. А до этого позвонила Ульману и потребовала, чтобы он срочно со мной встретился.
— Что?! — возмущается Гилл. — Какого… Ты могла пострадать, Сабрина!
— Пострадал он, — усмехаюсь я. — Итак, у меня на руках имелись видео-доказательства того, что Ульман тащил меня, бесчувственную, наверх, но на этом всё. Прошло больше года. Я не заявила на него сразу. Никто в полиции мне не поверил бы. Поэтому мне, превозмогая страх и отвращение, нужно было с ним поговорить. «Выбить» из него признание. И здесь мне помогла Тина — она снимала нас на видео, а мой телефон играл роль микрофона. Он признался, Тай, — выдыхаю я и закрываю глаза. В воспоминаниях всплывает его хищная улыбка. — И я была неединственной его жертвой.
Гилл резко выдыхает, словно его ударили под дых, а затем яростно хрипит:
— Больной ублюдок. Зря ты не позволила мне сломать ему ребро-другое.
— С ним разберётся полиция, слышишь? — вновь смотрю я на Тая. Он, сжав челюсть, смотрит в сторону. — Он уже у них. Дело будет громкое — они намерены найти каждую из его жертв, чтобы посадить за решётку на долгие-долгие годы. И поэтому, Тай, ты мне будешь нужен. Все в университете узнают о том, что меня изнасиловали. Мне не справиться одной. Пожалуйста.
Тай вглядывается в меня так, словно не понимает о чём я говорю, а затем до него доходит то, что я боюсь его потерять из-за сплетен, которые обязательно расползутся во все стороны, как клубок змей из перевёрнутой корзины, и обхватывает моё лицо ладонями:
— Эй, тебе не избавиться от меня, ведьма.
— Точно? Ты не злишься на меня?
— Сабрина, я тебя не заслуживаю, — притягивает он меня к своей груди, обнимает крепко. — Ты умная, смелая и сильная. Да, я не в восторге от того, что не сломал этой мрази нос, но ты всё сделала правильно. Ты удивительная. И я разобьюсь в лепёшку, чтобы хотя бы отчасти тебе соответствовать.
— Вообще-то я полюбила тебя ненормальным и импульсивным, — тихо смеюсь я, глотая слёзы, а затем заглядываю ему в глаза: — А ещё ты удивительный и потрясающий. Великолепный Тайлер Гилл, как он есть.
Он ведёт бровями, мол, с правдой не поспоришь, улыбается, а затем склоняется и нежно меня целует.
Я въезжаю в ворота родительского особняка и паркую машину рядом с машиной отца.
Но выходить из салона не спешу.
Вчера состоялся суд над этой мразью, урода упекли в психушку, потому что, когда он понял, что ему не отвертеться, начал косить под психа. Впрочем, плевать. Сабрина права — главное, что он больше не гуляет на свободе.
Беспокоит меня другое.
За прошедшую неделю многие узнали, что я и Сабрина вместе. Урод, что разыскивал Низмо, наверняка, тоже. До меня он достать не может, но его парни не теряют на это надежды — уже не в первый раз замечаю, что они за мной следят. И я боюсь, что кто-нибудь из них вновь решит добраться до меня через мою ведьму.
Поэтому я должен сыграть на опережение.
Я киваю самому себе, выхожу из машины и иду в дом.
На меня буквально с порога налетает мать:
— О Тайлер! О мальчик мой! Он приказал мне ничего тебе не говорить и пообещал, что не выкинет меня на улицу! Что будет заботиться и обо мне, и о тебе! Мой привычный образ жизни останется прежним! Особняк тоже останется мне! И у тебя! У тебя он квартиру не заберёт!
Я хмыкаю. Теперь ясно для чего отец приказал мне сюда явиться.
— Тиана, ради Бога, заткнись, — появляется он из дверей кабинета собственной персоной. — Я в состоянии сам всё объяснить нашему сыну. Тайлер.
Отец оставляет для меня дверь кабинета открытой. Я захожу в комнату следом за ним и закрываю её.
— Документы уже готовы, мы с твоей матерью больше не муж и жена, — заявляет отец, стоя у окна, ко мне спиной.
— Я встречаюсь с дочерью твоей… любовницы? Или кто она тебе теперь? В общем, не жди от меня удивления.
— Сабрина Остин, да, наслышан, — кивает он самому себе и разворачивается ко мне лицом. — В таком случае, просвети меня, почему ты платишь за лечение Фионы Лец? С ней ты тоже встречаешься?
— Откуда…
— Я могу не знать, на какую сумму ты, например, пообедал, но такие крупные счета не остаются без моего внимания. Объясни, почему ты снова с ней связался? Я же говорил тебе держаться от неё подальше.
Я чешу бровь пальцем и падаю в кресло напротив рабочего массивного стола:
— Девчонка меня шантажировала, я не нашёл другого способа избавится от неё.
— Чем она могла тебя шантажировать? — сухо интересуется отец.
— Правдой. Она знает, что я тебе не родной сын. Была в моей комнате, когда ты устроил скандал матери.
— И ты…
Я его перебиваю, зная наперёд то, что он скажет:
— И я повёлся на её шантаж, чтобы сохранить твоё благосостояние, да. И своё заодно.
Отец вздыхает и садится за стол:
— Надо было сразу прийти ко мне. Моему благосостоянию ничего не угрожает. Как и твоему. Я — главный наследник. Ты — мой сын. Этого ничего и никто не исправит. Даже разное ДНК. Это понятно?
— То есть…
— То есть ты сглупил, верно. Я тебе много раз говорил, что нет ничего важнее семьи. Да, мы далеко не пример для подражания, но мы — семья. А остальные люди…
— Лишь средство для достижения своих целей,
