И она ненавидела это.
Может быть, следует отправить еще одно сообщение, просто чтобы сказать ему, что люблю его?
— Даже не думай об этом, — сказал Норт, забирая у нее телефон. — Он сказал, что ему нужно время подумать. И тебе это тоже нужно, Хол. Он не хочет панической реакции. Он не хочет, чтобы ты бросалась к его ногам. Он хочет, чтобы ты действительно подумала об этом. Чтобы ты пошла к нему с принятым решением. Чтобы открылась ему. Покажи ему, что ты потратила время, чтобы понять, как много он значит для тебя.
Холли моргнула, раскрыв рот.
— Что? — Норт нахмурился.
— Откуда ты все это взял? — она шмыгнула носом.
— Я провожу много времени с Эмбер, — он пожал плечами. — У нее еще хуже с отношениями, чем у нас. И когда они идут не так, я должен сидеть и смотреть с ней фильмы.
— Какого рода фильмы?
— Печальные истории. Не знаю, — он снова пожал плечами. — Но совет все еще в силе. Мы, Винтеры, не очень хороши в отношениях. У нас не было хороших образцов для подражания. А у тебя все еще хуже, потому что ты тратишь свою жизнь, разгребая проблемы в отношениях других людей. Неудивительно, что ты цинична.
— Ты думаешь, я цинична? — ее сердце забилось чуть сильнее.
— Думаю, что ты носишь цинизм, как одеяло, — Норт улыбнулся, чтобы смягчить боль от своих слов. Не то чтобы это помогло. — Потому что, когда что-то идет не так, ты можешь утверждать, что с самого начала знала, что так будет. Почему-то это заставляет тебя чувствовать себя в большей безопасности.
Ух ты, а это больно.
Но в его словах было так много правды.
— Наверное, я давным-давно поняла, что единственный человек, на которого я могу положиться, это я сама.
Норт грустно улыбнулся ей.
— И я ненавижу, что так сложились обстоятельства для тебя. Для нас. У нас была бабушка, и она была замечательной, но мы заслуживали лучших родителей. Для всех нас. Ты оглядывалась вокруг и задавалась вопросом, почему мы все еще одиноки в нашем возрасте?
Холли прикусила губу.
— У нас были отношения. Эверли вышла замуж. Аляска влюбляется почти в каждого, кого встречает. Даже ты иногда ходишь на свидания.
— Я хожу на свидания, но никогда не вступаю в отношения, — он поджал губы. — По тем же самым причинам, по которым и ты этого не делаешь.
— Вау.
— Что?
— У меня серьезный разговор с Нортом Винтером. Кто бы мог подумать?
Он фыркнул.
— Ты очень низкого мнения обо мне.
Она схватила его за руку и сжала ее.
— Это не так, правда. Я родилась уже поклоняющейся тебе, моему герою. Мы все поклонялись. Помнишь все эти снежные бои, когда мы были детьми? Мы часами спорили о том, кто должен быть на твоей стороне. И посмотри на это место, — сказала она, указывая за кулисы. — Ничего бы этого не случилось, если бы не ты. Мы бы все не были здесь, спасая бабушкин город. Я самого высокого мнения о тебе.
Его губы изогнулись в улыбке.
— Ты такая милая. Но позволь мне задать тебе вопрос.
— Хорошо?
— Если бы тебе пришлось выбирать между спасением Винтервилля и любовью к Джошу Герберу, что бы ты выбрала?
Холли нахмурилась.
— Полагаю, я уже сделала свой выбор, не так ли?
— Нет, ты этого не делала. До недавнего времени ты думала, что можешь получить все. Ты собиралась сказать ему об этом завтра и думала, что он поймет. Но сейчас ты знаешь, что он не понял. Поэтому я спрошу еще раз, если бы тебе пришлось выбирать, каким путем ты бы пошла?
Холли судорожно сглотнула. Холодные пальцы страха раздвигали ее ребра одно за другим. И ее сердце — то самое, которое она все эти годы пыталась уберечь от печали, — чувствовалось разбитым и беззащитным.
«И, кстати, я полностью и бесповоротно влюблен в тебя.»
Ей следовало поднести трубку к губам и сказать ему, что она тоже его любит. Надо было рассказать ему о Винтервилле и вместе найти решение.
Она должна была доверять ему. Доверять своим суждениям о нем.
Вместо этого она притворилась, что не слышит.
— Он, — прошептала она. — Я бы выбрала Джоша.
Норт кивнул, выглядя совершенно не удивленным.
— Вот что тебе нужно ему сказать. Думаю, что это то, что должен услышать каждый парень. Что он возглавляет твой список. Что ты выбираешь его.
Ее глаза наполнились слезами.
— Я должна была выбрать его с самого начала. Потому что таким образом я бы выбрала то, что лучше для меня.
— Я отвезу тебя прямо туда после шоу.
— Я могу доехать туда сама.
— Ты плачешь уже два часа. Ты почти ничего не видишь своими опухшими глазами. Думаю, что будет безопаснее, если я сам поведу машину. Думай об этом, как о моем подарке тебе. За то, что помог тебе все испортить.
— Мне не нужна была большая помощь в этом, — пробормотала она.
— Да, но я все равно взял с тебя обещание не говорить ему. И это на моей совести. Так что позволь мне помочь тебе сегодня вечером.
Она кивнула, слова застряли у нее в горле.
— Спасибо, — сумела прохрипеть она.
Грей Хартсон заканчивал свою песню, и вся аудитория стояла, покачиваясь в такт музыке.
Черт возьми, он симпатичный мужчина.
Его жена и дети стояли по другую сторону сцены и улыбались ему, как будто он был каким-то Рок-Богом. Эверли познакомила их ранее, и Холли нашла их такими милыми и добрыми. Мэдди Хартсон обняла каждого из них и пообещала приехать в Винтервилл вместе с семьей, как только все закончится.
Грей взял последнюю ноту, и публика начала кричать, топать ногами и хлопать в ладоши. Он поднял руку, приветствуя их всех, затем взглянул за занавес, ожидая указаний. Норт кивнул ему.
— Дамы и господа, прежде чем я уйду, я хотел бы спеть вам еще пару песен. Но на этот раз мне нужна небольшая помощь. Кто-нибудь знает кого-нибудь, кто может петь, как Кэнди Винтер?
— Эверли! — крикнул чей-то голос. — Тебе следует спросить Эверли.
— Да! Нам нужна Эверли Винтер, — согласился кто-то еще.
Внезапно театр наполнился криками, призывающими ее выйти на сцену. Эверли подошла к кулисам, ее лицо было бледным, как снег.
— Ты готова? — спросила ее Холли. Она ни словом не обмолвилась с Эверли о своих проблемах с Джошем. Кузина была слишком взвинчена для этого.
— Ни капельки, — призналась Эверли, нахмурившись, когда посмотрела на Холли. — Ты в порядке? У тебя красные глаза.
— Грей Хартсон всегда заставляет меня плакать, — солгала Холли. — Теперь хватит обо мне. Тебе нужно выйти на сцену.
Грей крикнул:
— Леди и джентльмены, пожалуйста, поднимите руки для единственной и неповторимой Эверли Винтер!
Громкость возгласов возросла, отчего у Холли зазвенело в ушах. Эверли обняла Аляску и Норта, затем схватила Холли за руки.
— Все будет хорошо, правда?
— Все будет замечательно. Ты потрясающая. А теперь иди туда и повеселись.
Эверли глубоко вздохнула и вышла на сцену, публика взорвалась.
— Она расхаживала туда-сюда в своей гримерке, — прошептала Аляска Норту. — Я никогда не видела ее такой нервной. Думаю, что выступление здесь много значит для нее.
Грей поцеловал Эверли в щеку, и она засияла перед аудиторией, как будто ей было все равно на все на свете, не говоря уже о том, что несколько мгновений назад она была полна беспокойства. Холли совсем забыла, насколько прирожденной артисткой была ее кузина. Она унаследовала звездные качества Кэнди, это уж точно.
— Ну, что мы будем петь? — спросила Эверли, поднимая бровь на аудиторию. — Одну из твоих песен?
— Я подумал, что мы должны спеть одну из твоих.
— Но у меня нет никаких песен, — заметила Эверли. — Я не мега-суперзвезда, как ты.
Публика посмеялась над ее нахальством. Она была так хороша в этом.
— В таком случае, давай споем рождественскую песню. У меня есть идеальный вариант, — Грей кивнул пианисту. Зазвучали низкие пронзительные ноты «Сказки Нью-Йорка», и Грей наклонился к микрофону, запев о кануне Рождества в вытрезвителе.
Аудитория вздохнула, когда Эверли ответила ему, игривая и дерзкая, рассказывая ему обо всех рождественских обещаниях, которые он дал ей, но не выполнил.
