— Меня кое-что беспокоит…
Он медленно перемещается по кровати и ложится на бок, так что теперь наши лица оказываются на одном уровне и очень близко. Положив руку мне на бедро, Джейк наклоняется вперёд и целует в кончик носа.
— Ты выглядишь невероятно великолепно этим утром, — произносит он, и я улыбаюсь. — Что именно?
— Мой отец. Ты действительно думаешь, что он приказал Питу и Гранту следить за нами?
Он наблюдает за мной несколько мгновений с нежной улыбкой на губах.
— Да, я уверен.
Мои губы сжимаются. Поскольку мой отец сказал, что он докопался до сути угроз, у него может быть только одна причина, для слежки за нами.
— Потому что он думает, что мы… — я опускаю голову, позволяя своему взгляду сфокусироваться на подбородке Джейка. Я не знаю, как это выразить словами. Я не могу сказать ему, что влюбилась в него. В основном потому, что я всё ещё не поняла, какими Джейк видит наши отношения. Как он себя чувствует в них. Помимо потребности защитить меня, всё другое выходит за рамки его профессиональных обязанностей, что ещё он чувствует? Насколько серьёзно он воспринимает нас?
Схватив меня за руку, Джейк приподнимает меня, манипулируя моим телом по своему желанию, тем самым заставляя сесть к нему на живот. Я не возражаю, в голове полный кавардак. Он подносит мои руки ко рту и целует костяшки пальцев. Это жест любви, и мои мысли начинают путаться ещё больше. В последний раз, когда он позволил своим личным эмоциям взять вверх над разумом, по его собственному признанию — это привело к серьёзным последствиям. Но я слишком боюсь спрашивать, что случилось. Или спрашивать, как всё это связано с женщиной на фотографии. Это, очевидно, болезненная история, но я поняла одну вещь. Должно быть, он любил её. Я чувствую себя ужасно из-за ненависти, которую чувствую, когда думаю об этом.
— Хочется тебе этого или нет, ангел, но твой отец не будет счастлив от этой новости. Я готов к этому, и ты тоже должна быть готова.
— Да, — бормочу я, немного успокоенная тем, что мы с Джейком, кажется, думаем в одном направлении. — Хотя, когда ты говоришь, что готов, что ты имеешь в виду? — это тоже вызывает беспокойство. Я не могу позволить или смириться с тем, что Джейк может стать убийцей моего отца. Я вздрагиваю, в моей голове всплывают воспоминания из вчерашнего дна, когда он в одиночку уложил толпу взрослых мужчин.
— Он попытается помешать мне увидеться с тобой. Я не позволю этому случиться.
— Как? — он говорит слишком неопределённо. Мне нужны подробности, чтобы быть готовой ко всему.
Уголки его губ слегка приподнимаются в понимающей улыбке, словно он понял ход моих мыслей.
— Я не причиню вреда твоему отцу.
— Обещай мне.
— Я обещаю.
— Спасибо. — С огромным облегчением я опускаю свою грудь на его и прижимаюсь к нему, чувствуя, как он щетиной трётся о мой висок.
Джейк вздыхает, долго и ровно, он рукой обхватывает мой затылок и прижимает к себе.
Мы расслабляемся в приятных объятиях друг друга, и всё вокруг кажется таким умиротворяющим, пока лёгкий стук в дверь не заставляет расслабленное тело Джейка напрячься. Он замирает и, кажется, перестаёт дышать, я начинаю вырываться из его объятий, но мои попытки тщетны он так и продолжает удерживать меня в плену своих рук. Его внезапная насторожённость и нотки напряжения, начинающие витать по комнате, заставляют его перейти в боевую готовность.
— Джейк, в чём дело?
Стуки становятся громче, и их становится больше, и ещё громче. Я отдаляюсь от Джейка в мгновение ока.
— Оставайся здесь, — резко приказывает он, вскакивая с кровати.
Я откидываюсь на спинку кровати, прикрывая одеялом тело, как будто жалкие тонкие простыни могут защитить меня от незваного гостя. Всё его тело дрожит от напряжения, а челюсти сжаты. Я видела, его таким раньше. В момент опасности. Он лезет под матрас, не сводя глаз с двери в свою спальню, и достаёт пистолет.
— Срань господня! — я отползаю ещё немного назад, мои глаза прикованы к оружию, которое всегда идеально входит в его ладонь. Словно это продолжение его руки. — Джейк…
— Тихо, Ками! — шипит он, медленно снимая оружие с предохранителя. Он щёлкает, когда Джейк делает шаг к двери спальни.
Даже полностью обнажённый, он выглядит смертельно опасным, каждый мускул на его спине и ногах готов к тому, чтобы нанести удар. Он крепко прижимает пистолет к бедру, его палец на спусковом крючке. Он быстро выглядывает из-за двери, затем исчезает из поля зрения, а я остаюсь в кровати, дрожа и пытаясь отдышаться.
Часть меня требует, чтобы я пошла за ним. Часть меня говорит, что мне нужно оставаться на месте. Часть меня приказывает бежать. Я чувствую себя маленькой и беспомощной, съёжившись на кровати, тишина убивает меня, пока я жду… Я не знаю. Чего я жду? Криков? Выстрелов?
— Чёрт возьми! — кричит Джейк. Моё сердце уходит в пятки и разрывается, страх душит меня. Но я не могу пошевелиться. Страх приковал меня к месту. Слышу отборный мат и несколько глухих ударов… А потом тишина.
— Джейк! — я кричу, моё тело оживает и за секунду я встаю с кровати, отбросив простыни в спешке. Ответа нет, и я зависаю на грани полного ужаса, не зная, что делать дальше. — Джейк!
Дверь распахивается, и я отскакиваю назад. Мне требуется несколько секунд, чтобы прийти в себя, и ещё несколько, чтобы разглядеть, что силуэт, появившейся в дверном проёме, не принадлежит Джейку.
Это женщина.
— О, это просто чертовски идеально! — кричит она, раздражённо размахивая руками в разные стороны перед моим лицом.
Я медленно отхожу в сторону, собираю простыни, чтобы прикрыть свою наготу, и смотрю на неё оценивающим взглядом. Она невысокая, но выглядит внушительно, у неё чёрные короткие волосы, уложенные в лаконичную причёску в стиле пикси. На ней серый костюм-юбка, под блейзером белая рубашка. Кто это?
Джейк появляется за её спиной, возвышаясь, его плечи и голова возносятся над её крошечной фигуркой. Он выглядит задумчивым. Мне это не нравится.
— Я чуть не снёс твою грёбаную башку, Люсинда, — ворчит он, бросая на меня обеспокоенный взгляд.
Люсинда? Кто, чёрт возьми, такая эта Люсинда?
— Я бы хотела, чтобы ты это сделал! — огрызается она, резко поворачиваясь и оказываясь лицом на одном уровне с сосками Джейка. Она фыркает, отступает назад и поднимает взгляд, в то время как Джейк смотрит на неё немного устало. — Потому что это, — она указывает рукой назад в направлении кровати или в направлении меня, — заставляет меня хотеть вышибить себе мозги!
Я обиженно таращусь, а Джейк закатывает глаза.
— Не заставляй меня затыкать тебе рот, — бормочет он, разворачиваясь и направляясь к стулу. Он всё ещё полностью обнажён и кажется совершенно не обеспокоен этим. И Люсинду, кем бы она ни была, тоже не смущает масса обнажённых мышц. Он натягивает боксеры и выходит из комнаты.
Она начинает идти за ним, её гнев кажется осязаемым.
— Полетят головы, Джейк! Пострадает всё грёбаное агентство!
О-о-о…
Я начинаю понимать, в чём её проблема. Она коллега, и она беспокоится о последствиях нашего с Джейком романа. Гнев моего отца — это то, что, как я хорошо знаю, может вызвать проблемы у Джейка и агентства, в котором он работает.
— И это только потому, что ты не смог удержать свой грёбаный член у себя в штанах! — продолжает она разглагольствовать. — Не можешь удержать его при виде очередной дырки! Если у неё есть пульс и она готова трахнуться, то всё, дан зелёный свет, верно?
Я с отвращением отшатываюсь, оставаясь на кровати и слушая тираду Люсинды о глупости Джейка, но они не спорит, не произносит ни слова. Затем всё стихает, и я задаюсь вопросом, вероятно, вполне резонным в данной ситуации, не мог ли он придушить её. Я встаю с кровати, завернувшись в простыни, и крадусь к двери, внимательно прислушиваясь к любым признакам удушения. Но когда я переступаю порог огромной гостиной дома Джейка, то вижу, как они оба сгорбились над столом, который стоит перед окном от пола до потолка, глядя на экран компьютера. Люсинда очень даже жива.
