На стол передо мной Саша ставит тарелку с мороженым. С новым мороженым из холодильника. И чашку чая с бергамотом. Даже не знала, что он есть. Перевожу взгляд на любимого.
— Твоё мороженое растаяло, — ведёт плечом.
— Спасибо, родной, — улыбаюсь и чмокаю его в щёку, когда Саша садится рядом и пододвигает мой стул впритык к своему. Закидывает руку на спинку и пальцами поглаживает плечо.
— Когда скажут, как вы итоговое сочинение написали? — отпивая из чашки чай, интересуется Виктор Павлович.
Саша отвечает, а я уже ничего не слышу. Я просто наслаждаюсь моментом. На светлой кухне, которая стала уютной нашими с Машей стараниями, вкусно пахнет выпечкой и тихо ведётся семейная беседа. За окном валит снег, укрывая белым одеялом промёрзшую землю и деревья. На кухню заходят Маша и Лёва. Маша руками обвивает шею Виктора Павловича и целует в щёку. Мужчина расплывается в счастливейшей улыбке. Лёва начинает сыпать шутками, вызывая у нас смех. И в этот момент я совершенно отчётливо чувствую, что счастье бывает одним на всех. Потому что этим прекрасным декабрьским вечером каждый сидящий на этой кухне чувствует, как счастье плещется в каждой клеточке тела. Счастье, которое не измерить никакой величиной на свете.
Глава 37
Даша
— Дашка, не хочешь сегодня в кинотеатр сгонять с нами? — рядом со мной на подоконник приземлился Марк, парень из параллельного класса. Закинул мне руку на плечо и подул в ухо.
— Нет, у меня планы на вечер, — я повела плечом, скидывая чужую руку. Никогда не любила чужие прикосновения. Только от прикосновений Саши всегда рвёт крышу.
— Даш, пойдём. Уже все ваши согласились. Учимся последний год, скоро все разъедимся по разным городам, фиг знает, когда ещё увидимся.
— Я готовлюсь к ЕГЭ, Марк. У меня вечером репетитор. А потом свидание с любимым парнем.
— С парнем и потом можно пойти на свидание, — продолжил настаивать парень. — А вот поход в кино сразу двумя классами — большая редкость.
— Что ты прицепился ко мне? — вспылила я. — Я не хочу, понимаешь? Я не хочу тащиться в кинотеатр! Я лучше посмотрю дома телевизор со своим парнем.
— Да…
— Руки убрал, — голос раздался сбоку. Так как моя голова была повёрнута в Марку, я не заметила появления Саши. — Если ты не уберёшь свою бл*дскую руку с плеча моей девушки через секунду, я переломаю тебе каждый палец.
— Так вот, как выглядит твой парень, — лениво хмыкнул Марк, нехотя убирая руку с моего плеча. — Так приходите оба. Кто мешает? — пожал плечами и встал с подоконника. — Классная водолазка, — подмигнул он, удаляясь по коридору.
А я почувствовала, как вокруг сгущается воздух. Я каждой клеточкой своего тела чувствовала, в какой ярости сейчас Саша. Повернулась к парню. Так и есть. Стоит, сжимая и разжимая кулаки, и смотрит на меня убийственным взглядом. Я вскинула брови.
— Что-то не так?
— Какого ху… Какого хрена он тебя лапал? — сжимает кулаки, смотрит исподлобья.
— Он меня не лапал, Саша, — отвечаю спокойно. — Он просто положил мне руку на плечо.
— Я видел, как ты мило с ним ворковала, — рычит и делает стремительный шаг ко мне. Нависает скалой надо мной. Глаза чёрный, будто сама бездна поселилась в них. — Что он от тебя хотел, Колючка?
— Звал сходить в кино, — я откидываюсь назад, вжимаясь в стекло. Смотрю в чёрные глаза. И чувствую, как низ живота скручивает в узел. Чёрт. Почему он такой красивый сейчас?
— В кино? — кулаком с силой треснул по подоконнику. Почувствовала, как он опасно затрещал. — А больше он ничего не хочет?
— Нет. Ничего. Только звал пойти в кино вместе с нашими одноклассниками, — я пожимаю плечами.
— Какого хрена ты позволила ему себя лапать? — обвинительно.
— Саша, — я надавила ладонями ему на плечи, когда парень прямо таки навис надо мной, вдавливая в стекло позади, — он просто положил мне руку на плечо. Твоя ревность выходит за рамки. Я не твоя собственность. Я не могу все двадцать четыре часа находиться рядом с тобой.
— Ты моя, — пальцами цепляет подбородок и смотрит в глаза.
— Я твоя девушка, да. Возможно, твоя любимая. Не знаю. Ты мне ни разу этого не сказал. Но я не твоя собственность, Саша, — разозлилась до чёртиков. Отпихнула руку, которой он сжимал мой подбородок. — Отпусти меня.
— Нет, — сжимает бёдра руками. Вжимает в себя. Начинает часто дышать.
— Я сказала, отпусти, — терпеливо повторяю я. — Я не хочу отношений, где меня будут ревновать к каждому столбу. Я не давала поводов для ревности. До тебя, Саша, у меня не было парней. Я даже не целовалась. Это значит, что никто не привлёк моего внимания до тебя. Я не виноват, если я могу кому-то нравиться или кто-то решит обратить на меня внимание. Напротив, мне кажется, тебе должно быть приятно, что на твою девушку обращают внимание. Марк не сделал абсолютно ничего такого, из-за чего стоило бы устраивать такую сцену ревности. Научись контролировать свои эмоции, потому поговорим.
— Колючка, — шёпот становится виноватым.
— А сейчас дай мне слезть с подоконника. Окно холодное. У меня замёрзла спина, и разболелась голова. Я пойду к медсестре и отпрошусь домой.
— Я провожу, Даш, — играет желваками.
— Я сама. Подумай над моим словами. Поговорим завтра.
— Колючка, — осторожно перехватывает руку, — не злись.
— Саш, — я устало прикрываю глаза. Хочется расплакаться. Я слишком сильно его люблю. Слишком остро реагирую даже на такое простое касание. Но его ревность пугает. Я знаю, во что это может вылиться. — Я прошу одного — переосмыслить своё поведение. Ты подумай, на кого ты похож, когда ревнуешь. На пустом месте. Чем ты лучше своего отца, — осмеливаюсь выпалить. Вскидываю глаза и вижу, как Саша отшатывается.
— Не смей сравнивать меня с ним, — выплёвывает.
— Не стану, если ты не будешь себя так вести, — пожимаю плечами.
Кончиками пальцев провожу по щеке парня и ухожу в кабинет медсестры, чтобы она отпустила меня домой.
Уже дома, лёжа на диване и читая статью по литературе, увидела рекламу, которая зацепила мой взгляд. Обычная реклама духов. Женщина в бежевом платье, которое красиво развивается за спиной. Но привлекло моё внимание её лицо. Я уверена, что именно это лицо я видела несколько месяцев назад на надгробии. Лицо Машиной мамы. Голубые глаза. Пухлые губы. Аккуратный нос. Нет. Просто совпадение. Такого быть не может. Но пальцы не слушают доводов разума. Я делаю скриншот и в поисковике делаю поиск по картинке. И мне выдаёт поисковик сотни фотографии, глядя на которые, я чувствую слабость во всём теле. Слишком сильно похожа эта женщина на Машу. А точнее сказать, Маша на неё. Но знаменитую за рубежом модель зовут Ангелина Петрова. Хочу посмотреть интервью, прочитать биографию, но такой информации нет. Неизвестен год рождения. Ничего не известно о личной жизни. В биографии перечисляются лишь показы мод, где она была моделью. Я хмурюсь. Возможно ли такое, что Машина мама на самом деле жива? Но ведь я своими глазами видела могилу! И её фотографию на надгробии. Что если эта женщина просто так сфотографирована? Что если она просто сильно похожа на Машу?
Я морщусь от того, как сильно болит голова. Растираю пальцами виски. Я понимаю, что так просто я не успокоюсь. Я должна убедиться, что эта женщина никак не связана с Машенькой. А если связана, то… то узнать, почему она оставила такую чудесную девушку.
В социальных сетях нахожу почту, по которой можно связаться с Ангелиной. Раз сорок печатаю и стираю сообщение. Столько же правлю.
«Доброго времени суток, Ангелина.
Заранее прошу прощения за беспокойство и за вопросы, которые я задам. Я знаю, что они могут показаться странными, но есть вещи, которые мне необходимо узнать. Я совершенно случайно увидела вашу фотографию на рекламе духов. И вы мне напомнили одну мою знакомую девушку. Ей семнадцать. И два года назад она потеряла свою мать. И, прошу сразу прощения, но именно вашу фотографию я видела на кладбище. Возможно, это просто совпадение. А быть может, вы её родственница. Я вас прошу ответить только на один вопрос — знаете ты ли вы Марию или Веру Синичкиных?
