пока он решался. Врать он мне не станет, поэтому либо промолчит, либо расскажет все как есть.
Он выбрал второй вариант:
– Если ты хотела услышать, что с ним все прекрасно, то я тебя разочарую. Ему едва ли проще, чем тебе. Он перестал ходить на тренировки: – Я до боли сжала вилку в ладони, чувствуя, как ее края впиваются в кожу. Брат продолжал: – И начал сильно пить. Тренер Джонсон на полном серьезе обещал исключить его из команды.
«Прости, Мик, прости… Я делаю все это, чтобы защитить тебя от этого психа», – как мантру повторяла я про себя.
– Не могла бы ты мне объяснить: зачем весь этот цирк, если вам обоим плохо?
– Я не могу… Прости.
– Ты же понимаешь, что это и звучит, и выглядит глупо?
Я лишь пожала плечами.
После завтрака, который я так и не смогла съесть полностью, Стефан отвел меня на занятия, как маленькую. И проследил, чтобы я точно зашла в аудиторию.
– Я уже думал, что ты решила бросить этот курс, – вместо приветствия сказал мне Бен, когда я опустилась рядом. – Эй, ты чего? – он вглядывался в мое поникшее лицо. – Что-то случилось, Ева?
– Давай просто послушаем эту лекцию, – буркнула я.
Мне не хотелось говорить что-либо в аудитории, полной посторонних глаз и ушей.
Лекция прошла отвратительно. Преподаватель дважды задавал мне вопросы, ну а я лишь что-то невнятно мямлила или вовсе молчала.
– Знаешь, даже я никогда не позволял себе так отвратительно отвечать на вопросы профессора Бенедикта, – Бен явно не планировал от меня отстать.
– Чего тебе, Бенджамин?
– Оу! – он поднял руки. – Спокойствие. Я просто хочу пригласить тебя выпить кофе. Ты выглядишь как человек, которому явно нужен повод, чтобы свалить с занятий. Ну?
Я бросила на него быстрый взгляд, размышляя о том, насколько сильно мне влетит от брата за эту самодеятельность.
– Кофе, говоришь?
– И ничего больше, принцесса, – подмигнул он мне. – Пошли. – Он кивнул в сторону выхода.
К моему изумлению, мы не пошли в студенческое кафе, а оказались на парковке кампуса.
– Странное место, чтобы выпить кофе, – съязвила я.
– Дай мне шанс, – он схватил меня под руку и завернул за черный джип.
Там на парковочном месте красовался блестящий желтый спортивный мотоцикл.
– О-о-о… Нет, нет и нет. Я не сяду на транспортное средство для смертников, – я инстинктивно сделала шаг назад.
Мне хватало тех жутких историй про кошмарные аварии и сломанные кости, которыми меня пугал Стефан.
– У тебе нет выбора, принцесса, – он лихо запрыгнул на сиденье своего байка, протягивая мне шлем.
Ладно, раз я уже согласилась…
Вздохнув, я взяла предложенный шлем. В нем я выглядела нелепо, но это лучше, чем мозги на асфальте.
Обернувшись с коварной улыбкой, он щелкнул стартером, и мотоцикл зарычал.
Мы сорвались с места.
Сердце заколотилось с удвоенной силой.
Когда мотоцикл рванул вперед, мир вокруг меня будто замер. Деревья, дома, люди – все превратилось в одно размытое пятно. Я крепче вцепилась в Бена. Я держалась за него так крепко, что пальцы сводило легкой судорогой.
– Как ты там, Ева? Все в порядке? – не оборачиваясь, прокричал он.
Слова тонули в потоке ветра. Мне было страшно, но в то же время, на удивление, абсолютно легко. Из головы улетучились все мысли. Я была сосредоточена только на этом моменте.
– Да, – выкрикнула я в ответ.
Мои глаза были широко открыты, они впитывали каждый момент этой невероятной поездки. Минут через двадцать езды я перестала чувствовать страх, остался только пьянящий адреналин, который пульсировал по венам.
– Наша первая остановка, – Бенджамин остановился у кофейни.
– Разве ты не приглашал меня на кофе? Зачем нам ехать дальше? – я удивленно выгнула бровь.
– Пить кофе в кофейне ужасно скучно, не находишь? У меня есть место получше.
После того как Бен купил нам кофе, мы отправились дальше. Теперь мне приходилось держаться за него одной рукой. Второй я прижимала к себе подставку с кофе.
Мы остановились на берегу озера Онтарио. Оставив мотоцикл на обочине, мы зашагали по песчаному пляжу к кромке воды и уселись прямо на песок.
Я молча пила свой кофе, наслаждаясь видом. Молчание нарушил Бен.
– Так что случилось в твоем раю? Сегодня ты необычайно мрачная.
– Тебе говорили, что ты не умеешь делать комплименты? – улыбнулась я, а Дэй в ответ хмыкнул.
Мне захотелось выговориться. Взможно, если я расскажу кому-то кроме Стефана и Лив, то боль станет меньше?
– Я и Микаэль. Мы расстались. И, как видишь, я тяжело переношу этот разрыв.
– Мне жаль, – произнес дежурную фразу Бен, хотя в его голосе не было и капли жалости. Наоборот, казалось, он еле сдерживает улыбку. – Он тебя бросил?
– Нет. Я его.
– И ты из-за этого страдаешь. Глупо, не находишь?
– Ты не первый, кто мне это говорит, – пожала плечами я.
– Может, он просто не подходит тебе? И нужен кто-то более… крутой? – улыбнулся Дэй, явно намекая на себя.
Он просто не понимал, что для меня значит Микаэль. Мне кажется, вместе с ним ушла и моя способность нормально дышать. Только за эту неделю у меня уже случились три панические атаки. Он был мне необходим. Он был моим воздухом.
– В любом случае, спасибо за кофе, – я пропустила его ответ мимо ушей.
Мы посидели на пляже еще совсем немного. Я молча наслаждалась блеском водной глади в лучах солнца, а Бен пытался развлечь меня своими историями. Когда пришло время возвращаться, я попросила Дэя отвезти меня к общежитиям.
– Спасибо за этот день, Бен. Мне правда это было нужно.
– Рад, что тебе стало легче. Может, тогда сходим завтра еще куда-нибудь?
Я внутренне сжалась. Это то, чего я опасалась.
– Извини, Бен, ты хороший парень. Но я не готова.
Просто потому, что мне был никто не нужен, кроме Мика.
– Ладно, еще обсудим, пока.
Он подмигнул мне на прощание, и его мотоцикл сорвался с места.
Я уже собралась войти в здание, когда меня окрикнула Лив, которая возвращалась с тренировки.
– Ева!
Я остановилась, чтобы подождать подругу.
– Это что, Бенджамин Дэй?
Мне нечего было скрывать, поэтому я кивнула.
– Ева, я понимаю, что тебе сейчас тяжело. Но Бенджамин не тот человек, в объятиях которого стоит искать утешение.
– Вы что, сговорились со Стефаном?
Я перестал пить и начал ходить на тренировки, но лучше не стало. Мне все еще было сложно концентрироваться и играть с отдачей.
Это, конечно же, замечал и тренер Джонсон. Его замечания сыпались на меня тяжелым
