— Прости, — пробормотал он убитым голосом. — Мне очень плохо без тебя, в этом все дело. Не думал я, что это окажется так тяжело. Надеялся, что ты будешь прилетать ко мне каждую неделю. А получилось, что видимся мы раз в месяц. Мередит, я не думал раньше, что одна мысль о том, что я могу потерять тебя, лишит меня рассудка!
— Милый, я понимаю, что ты чувствуешь, — мягко ответила Мередит. — Но через неделю я приеду. Обещаю!
В ночь с четверга на пятницу Мередит окончательно поняла, что заболевает — должно быть, подхватила простуду. Весь день она пила таблетки, а вечером, как и обещала Стиву, села в самолет, летящий в Нью-Йорк.
Всю дорогу она беспрерывно чихала и кашляла; голова разламывалась, боль отдавала в ухо. В полночь самолет приземлился в аэропорту Кеннеди; как добралась до дома, Мередит почти не помнила.
Стив ждал ее за накрытым столом, с бутылкой шампанского. Мередит мечтала об одном — добраться до постели и рухнуть, но, не желая разочаровывать Стива, все-таки села за стол. Она старательно крепилась, но Стива, конечно, обмануть не смогла.
Стив умирал от желания заняться с Мередит любовью, но, увы, это было невозможно. Мередит вся горела, ее знобило.
— Бедная моя девочка! — сокрушался Стив, гладя жену по голове.
Он смерил Мередит температуру, дал тайленол, и она уснула. Проснувшись утром, Мередит чувствовала себя еще хуже, чем вчера.
— Не надо было тебе приезжать, — виновато сказал Стив.
— Тогда ты бы меня убил, — пролепетала Мередит.
— Так уж и убил! — грустно улыбнулся Стив.
Всю субботу она провела в постели. В воскресенье температура спала, и Стив с Мередит смогли заняться любовью, а ближе к вечеру даже вышли прогуляться. Стив приготовил ужин, но у Мередит не было аппетита. Расстроенный, Стив молча убрал все в холодильник.
Мередит решила лететь в Сан-Франциско самым последним рейсом, чтобы утром, не заезжая домой, отправиться прямо на работу.
— Ничего, осталось потерпеть всего семь недель, — Мередит ободряюще похлопала Стива по руке.
— А по-моему, целую вечность, — мрачно ответил Стив. Следующую встречу они назначили через две недели, на День благодарения. В этот день они были приглашены на праздничный ужин к Харви Лукасу.
Поздно вечером Стив отвез ее в аэропорт, снабдив самыми сильными лекарствами. Мередит едва держалась на ногах, и у Стива сжалось сердце: ему было жалко и себя, и Мередит. Дома, в полнейшей тишине, Стив вообще не находил себе места. О недавнем присутствии жены напоминали едва уловимые запахи ее шампуня, духов, и Стив почувствовал, как к глазам подступают слезы. Потерянный и несчастный, он лег в постель и с головой укрылся одеялом.
— Ну как дела в Нью-Йорке? Хорошо провели время? Твой муж простил тебя? — Кэл на следующее утро, заглянув в кабинет Мередит, закидал ее вопросами.
Та подняла на него мрачный взгляд и громко шмыгнула носом. После ночи, проведенной в самолете, ей стало хуже: из носа текло, горло саднило, слезились глаза.
— Кошмарно! — откровенно призналась она. — Я заболела, и Стиву пришлось все два дня за мной ухаживать. Ну за что нам такое невезение? — с бессильной злостью добавила она.
— Знаешь, Мерри, поезжай-ка домой и подлечись. На этой неделе у нас несколько важных встреч, и мне нужно, чтобы ты была в форме.
— Знаю. Не волнуйся, со мной все будет в порядке, — заверила его Мередит.
Однако болезнь затянулась. Мередит через силу ходила на работу, а все выходные пролежала в постели. Она начала всерьез опасаться, что не выздоровеет до Дня благодарения и не сможет прилететь в Нью-Йорк, а это сделает Стива несчастным.
Кэл предложил провести праздник в его семье, но Мередит решительно ответила, что собирается в Нью-Йорк, к мужу.
Начало следующей недели пролетело, как обычно пролетают предпраздничные дни. Никто толком не работал, все были в нетерпении, ожидая праздника. В среду после обеда офис уже опустел.
Мередит прилетела в Нью-Йорк, как обещала. Стив должен был встретить ее, однако ни в аэропорту, ни дома его не было. Мередит передала сообщение ему на пейджер, он перезвонил ей только через час.
— Ты не поверишь! — мрачно объявил он. — Сегодня днем в метро случился пожар, и всех пострадавших доставили к нам. Смертельных случаев нет, но у меня на руках несколько человек с серьезными ожогами. Раньше завтрашнего дня я отсюда не выберусь.
— Ничего страшного, — бодро ответила она, — я дома, так что завтра увидимся.
— Я освобожусь завтра утром. Бейли обещал подменить нас с Харви, чтобы мы хотя бы встретили праздник дома. Бедняга, он взвалил на себя тяжелую ношу!
Но надеждам Стива не суждено было сбыться. В ночь со среды на четверг шестилетний сын его коллеги Бейли проснулся от резкой боли в животе. Отец определил аппендицит и вызвал «Скорую помощь». Мальчика отвезли в больницу — другую, и отец, естественно, поехал с ним. Понятно, ни Стив, ни Харви Лукас не вправе были требовать, чтобы Бейли выполнил обещание, оставив заболевшего сына.
— Поезжай домой, Стив, — сказал Харви. — Я справлюсь и один.
Но Стив прекрасно понимал, что один ведущий врач на все отделение — это сверхнагрузка. А Харви и так был измотан до предела. Стив остался.
— Ну почему все складывается так по-дурацки? — восклицал Стив в телефонную трубку. — Я в ловушке, Мерри, я не могу выбраться!
— Не переживай, дорогой. Я сама к тебе приеду — и не одна, а вместе с праздничным обедом!
— Ты же терпеть не можешь готовить! — изумился Стив.
— При крайних обстоятельствах еще как могу! — бодро заверила его Мередит.
И в самом деле, в два часа дня она вошла в больницу с объемистой сумкой в руках. В сумке был жареный цыпленок, заменяющий традиционную индейку, картофельный салат, овощи, чесночный соус и даже тыквенный пирог. Всю эту снедь Мередит купила в деликатесном магазине, что на Второй авеню. Ее умения готовить хватило только на салат.
— Ты — чудо! И я люблю тебя, — воскликнул Стив и, крепко обняв ее, расцеловал в обе щеки.
Проходившая мимо медсестра с улыбкой обернулась, бросив на них понимающий взгляд.
— Да и ты великолепен, — шепнула в ответ Мередит.
Они провели вместе целый час, а потом Стива вызвали в операционную. На этот раз — пациент с пулевым ранением брюшной полости — увы, для преступников и День благодарения не помеха.
— Вырвусь, как только смогу! — пообещал он, прощаясь.
Утром в пятницу Стив вернулся домой, и оставшиеся три дня супруги провели в ничем не омраченном счастье. Правда, приглашение к Лукасам отменилось — Харви так и не смог оставить отделение.
В субботу Мередит удалось даже вытащить Стива в Рокфеллер-центр покататься на скейтборде. Забыв про возраст и усталость, они до изнеможения катались, взявшись за руки и чувствуя себя детьми. Домой они вернулись на дрожащих ногах, но счастливые и веселые. Боязнь разлуки отступила, и будущее казалось им таким же легкомысленным и безмятежным, как и весь этот прекрасный день.
