— Спасибо за приглашение, — ответила Мередит, — но, сами понимаете, дома меня ждет Стив.
Сейчас Мередит не могла думать ни о чем другом. В жизни ее наступила черная полоса, и даже работа не приносила ей удовлетворения. Господи! Как прекрасно все задумывалось — Мередит рисовала себе радужные картины собственного успеха, воображала, как чудесно они устроят свой новый дом, как будут ценить Стива его новые коллеги по работе. И вот все это рушилось на глазах.
Кэл чувствовал, что Мередит на грани срыва, и после ужина попытался ее успокоить.
— Мерри, дорогая, все, что вам нужно, — немного потерпеть. Стив обязательно найдет работу. Подумай сама, он же замечательный врач! Его в любой больнице с руками оторвут, как только появится возможность!
Кэла волновало не только состояние Мередит. Ему не давала покоя и другая, довольно-таки эгоистичная мысль: что, если она, не выдержав напряжения, уволится и вернется к мужу?
— Все оказалось гораздо сложнее, чем мы думали, — сдержанно проговорила Мередит.
— И все же это не трагедия. Такое случается сплошь и рядом. Предположим, человек находит себе работу в другом городе. И тут выясняется, что надо еще продать дом или что ребенку лучше закончить учебный год на старом месте, — бывает, больше года проходит, пока воссоединяется семья. И ничего, люди как-то через это проходят. Пройдете и вы со Стивом. Надо просто набраться терпения.
— Да, наверно. Но у меня ужасное чувство, Кэл: все это выглядит так, словно я разрушила все своими руками. И неважно, что это все произошло помимо моей воли. Увы, результат всех моих усилий оказался плачевным. У меня такое чувство, словно я бросила Стива. Мне все время кажется, что он так и думает. И самое ужасное, что я бессильна что-либо изменить. Не знаю, понимает ли меня Стив…
— Конечно, понимает! Он же разумный человек. Он знает, как важна для тебя эта работа. Я уверен, Мерри, ради твоей карьеры он согласится перенести некоторые временные трудности. Он ведь тебя любит! Женщины постоянно жертвуют своими удобствами ради мужчин: безропотно оставляют работу, друзей, родной дом и переезжают, если мужу посчастливится найти хорошее место в другом городе. Ты, Мередит, поступила правильно, приехав сюда, и я не сомневаюсь, что Стив это знает.
Но Мередит не была в этом так уверена. Может быть, Стив и понимает, но жизнь в разлуке с женой для него непереносима. Он заперт в Нью-Йорке, как в клетке; более того, кажется, он уверен, что она здесь живет в свое удовольствие. Стив считает, что только он — страдающая сторона, а Мередит легко примирилась с новыми обстоятельствами.
— Надеюсь, ему все же не придется идти в команду «Скорой помощи», — вздохнула она.
Кэл дружески приобнял ее за плечи. Он хотел утешить и развеселить Мередит — и, кажется, придумал, как это сделать.
— Кстати, Мередит, совсем забыл! У меня ведь кое-что есть для тебя.
С этими словами он достал из кармана небольшую коробочку. Тут Мередит вспомнила, что тоже приготовила для Кэла рождественский подарок. В холле, рядом с ее сумкой, стояла ярко-оранжевая коробка, перевязанная голубой лентой.
Мередит торжественно вручила коробку Кэлу. Он сразу узнал эмблему, отпечатанную на крышке, — фирменный символ «Гермеса».
Открыв свою коробочку, Мередит громко ахнула: Кэл преподнес ей золотые наручные часы «Булгари», как раз такие, какие она выбрала бы сама, если бы решилась потратить на часы целое состояние.
— Боже мой, Кэл, зачем же… стоило ли… какая красота! — вымолвила она наконец, надевая часы на запястье.
Браслет пришелся ей как раз по руке, и Кэл улыбнулся, радуясь тому, что доставил Мередит такую радость.
В свою очередь, он открыл коробку и испытал, пожалуй, не меньшее изумление. Мередит подарила ему прекрасный кожаный портфель от фирмы «Гермес» — элегантный, как и все вещи Кэла.
— Мерри, ты меня избалуешь! Какая вещь! Я и сам не мог бы выбрать лучше!
Мередит была польщена, она, выбирая подарок Кэлу, по-детски боялась не угодить. Да и удивить Кэла было нелегко. Похоже, ей удалось и то, и другое. Мередит то и дело опускала глаза, чтобы полюбоваться новыми часами. Кэл тоже сумел доставить ей радость.
В одиннадцать часов Кэл включил телевизор. Но в новостях не сообщали ничего утешительного. На Восточном побережье по-прежнему свирепствовал буран, несколько человек уже умерли от переохлаждения, аэропорты на востоке страны закрывались один за другим. В следующем выпуске, в полночь, было сказано, что на Нью-Йорк, Нью-Джерси, Коннектикут и Массачусетс надвигаются новые потоки холодного воздуха, скорость ветра усиливается.
— Знаешь, Мередит, мне кажется, что завтра ты не улетишь. Во всяком случае, с утра позвони в аэропорт.
— Если я не прилечу на Рождество, Стив мне этого не простит, — ответила Мередит.
Еще неделю назад она думала, что хуже быть уже не может. Но нет, с каждым днем ситуация менялась в худшую сторону.
— Ну, он поймет, что это не твоя вина!
Это было слабое утешение, но Мередит была благодарна Кэлу уже за то, что он старается ее утешить.
После полуночи Кэл отвез Мередит домой. Прощаясь и взглянув на часы, подаренные Кэлом, Мередит с улыбкой сказала:
— Теперь мы с тобой — самые стильные служащие «Доу-Тех»! Я со своими часами от «Булгари», ты с портфелем от «Гермеса»!
— Что ты будешь делать, если не сможешь улететь домой? — вдруг спросил Кэл.
— Разревусь, — невесело усмехнувшись, ответила она. — А что мне останется? Если аэропорт закроют или отменят мой рейс, я ничего не смогу изменить.
— Если такое случится, приезжай к нам, встретим Рождество вместе. Я не хочу, чтобы в праздник ты осталась одна.
— Спасибо, Кэл, но, надеюсь, завтра меня все-таки здесь не будет.
— Кто знает, вдруг… Просто не хочется, чтобы ты предавалась унынию в пустой квартире.
— Хорошо, буду предаваться унынию у тебя, — с грустью улыбнулась Мередит.
Мечте Мередит не суждено было сбыться. Утром накануне Рождества ветер в Нью-Йорке стих, но снег повалил еще сильнее, и в полдень (девять утра по калифорнийскому времени) аэропорт Кеннеди был закрыт для прибывающих самолетов.
Услышав об этом, Мередит немедленно позвонила Стиву. Он был удручен, но отнесся к делу по-философски:
— Ну что ж, непогода не будет длиться вечно. Рано или поздно ты прилетишь ко мне. Мы отложим празднование, только и всего. Что будешь делать вечером?
— Не знаю. Вообще-то Кэллен звал меня к себе…
— Ну что ж, по крайней мере, ты будешь не одна. Голос Стива звучал напряженно, чувствовалось, что он сдерживает свое раздражение. Но что могла поделать Мередит?! Не станет же она сидеть в пустой квартире, чтобы только угодить Стиву и успокоить его. Она же живой человек, и это рождественская ночь! Конечно, Стив это тоже понимает и не будет требовать от нее такой жертвы.
