Дважды преодолев учебный скаковой круг с устроенными Алессандрой препятствиями, оба взмокли и запыхались.
В это розово-золотистое утро Оттавио превзошел сам себя. На субботу в Барселоне был назначен конкур, и Алессандра не сомневалась, что конь возьмет несколько призов.
Сняв с лошади взопревшую сбрую, она принялась обтирать его губкой, смоченной теплой водой: холодная могла вызвать у Оттавио шок.
Услышав рев мотора на подъездной аллее, она представила Эмилио за рулем «феррари», неистово форсирующего двигатель, тем самым заявляя всем о своей дикой энергии. Большую часть времени племянник Рафаэля на сумасшедшей скорости гонял по окрестным дорогам или копался под капотом машины. Автомобиль был его постоянным спутником, партнером бурного романа.
Хотя Эмилио редко говорил о чем-нибудь кроме своей будущей карьеры автогонщика мирового класса, Алессандра не видела никаких признаков того, что его амбиции превращаются в реальность. Он несколько раз позанимался с одним итальянским гонщиком, когда-то участвовавшим в соревнованиях на гран-при, но уже покинувшим большой спорт, посещал все международные соревнования и следил за спортивными новостями в газетах и по телевидению. Но сам ни разу не выступил ни в одной гонке и вообще не делал ничего для своей карьеры и завоевания репутации.
Алессандра начинала думать, что идея стать гонщиком просто фантазия, претворить которую в действительность у Эмилио не хватает твердости. В конце концов, мечты безопаснее реальности. Чрезмерно опекаемый бабушкой и теткой, перед лицом мира юноша чувствовал себя неуверенно, хотя внешне казался крутым и неистовым. Временами ей становилось жаль мальчишку.
Смешивая корм для лошадей, она старалась не расстраиваться из-за утренней неудачи с тестом на беременность. В первые недели замужества Алессандра редко думала о возможности забеременеть. Эта мысль, подобная припрятанному детскому лакомству, таилась в дальнем уголке ее сознания, откуда иногда выскакивала как белка.
Но через четыре месяца Алессандра стала испытывать легкое недоумение. Она всегда считала себя здоровой и сильной. Тело послушно откликалось на ее желания. Если она хотела улучшить показатели в плавании, то делала это. Если ей необходимо было усовершенствовать технику фортепьянной игры, она занималась до тех пор, пока не добивалась желаемого результата. Так же было и с верховой ездой. Однако теперь тело упрямо отказывалось повиноваться.
С каждым месяцем ее замешательство росло, постепенно превращаясь в страстное желание. Когда начинались месячные, она приходила в отчаяние.
Несколько недель назад она намекнула о своем беспокойстве Рафаэлю. Он просто улыбнулся, взял в ладони ее лицо и сказал, что волноваться еще рано. Согласно статистике, половина здоровых молодых женщин не может забеременеть в первые три года супружеской жизни.
Но его любовь и нежность привела к обратному результату: Алессандра начала нервничать. Ребенок казался ей даром, который она преподнесет Рафаэлю за все, что он дал ей. И каждая новая неудача заставляла ее чувствовать себя ущербной. Иногда она воспринимала это как трагедию, представляя себя испанской инфантой или французской принцессой, которую отправили в чужую страну и выдали за кронпринца с целью получить потомство, которое скрепит договор между двумя государствами. Но принцесса оказалась бесплодной.
Бесплодной, повторила она про себя, задавая корм Оттавио и слыша, как Титус переминается в деннике, ожидая своей очереди. Какое жестокое, какое холодное слово…
— Сандра!
Услышав голос Рафаэля, она обернулась и, несмотря на печаль, почувствовала себя счастливой оттого, что просто видит его. Она обвила руками шею мужа и поцеловала в губы.
— Я обожаю тебя, — сказал он. — С каждым днем все больше и больше.
— Даже когда я пахну потом и лошадьми?
— Да, даже тогда. — Он погладил красный след, оставленный на ее лбу шлемом. — Как вел себя Оттавио?
— Великолепно!
— Не сбил ни одного препятствия?
— Ни единого. Просто безупречно.
— Значит, в этот уик-энд можно ждать победы. Начало великолепной карьеры?
— Угу. — Она положила голову на грудь мужа, наслаждаясь ощущением покоя и безопасности.
— Что-то не похоже на твой обычный энтузиазм, — отозвался он.
— Правда? — Она подняла глаза. — Прости.
— Ты нервничаешь, дорогая? Давно не была на больших состязаниях?
— Да, возможно. — Алессандра помолчала, понимая, что он тонко чувствует ее настроение, затем тряхнула головой и улыбнулась. — Это пройдет. Накануне важных выступлений я не грызу ногти до мяса.
— Твои ногти всегда прекрасны. — Рафаэль взял ее руку и поцеловал каждый пальчик в отдельности.
— Не будь таким возмутительно романтичным! — пожурила она его.
Молодые супруги вышли из конюшни и посмотрели на виноградники. Листва была густой и пышной, а спрятавшиеся в ней грозди — тугими и крупными.
— Великолепный год для винограда, — довольно заметил Савентос. — Ни морозов в начале весны, ни сильных ветров, срывающих бутоны цветов, и довольно дождей, чтобы ягоды созрели равномерно. Если погода и дальше будет такой же, осенью придется серьезно потрудиться!
— Я помогу, — с жаром сказала она. — Мне все равно, что делать! — Много читая и наблюдая за работой мужа, Алессандра все больше узнавала о профессиональном виноделии. Теперь она видела почти полный годовой цикл жизни вина.
— Спасибо, Сандра. Не волнуйся, тебе будет чем заняться. — Он сжал руку жены. — А теперь говори…
— Что?
— Что тебя тревожит?
— Ничего.
— Мои мать и сестра здесь ни при чем. Они в Барселоне на распродаже.
— Приводят в ужас продавцов магазинов модной одежды?
— Скорее всего. Ну же! — Рафаэль заглянул ей в глаза.
Его интуиция всякий раз изумляла и настораживала ее. На глаза Алессандры набежали слезы, горло сдавило.
— Я так хочу ребенка! — выпалила она.
Савентос долго молчал.
— Он у тебя будет. Всему свое время.
— Нет. Со мной что-то не так.
— С тобой все в порядке. Я уже говорил, такое случается.
— Но мы женаты почти год!
— Это не срок. — Он принял отстраненный и упрямый вид, пугавший Алессандру больше, чем крики и топанье ногами.
Не следовало продолжать этот разговор. Но Рафаэль вскрыл рану. Ей нужно было выговориться.
— Я хочу от тебя ребенка, Рафаэль! — страстно, с сияющими глазами сказала она. — Очень хочу. Это желание сидит во мне как заноза.
Алессандра услышала вздох мужа и вдруг осознала, что не знает, как он на это отреагирует. Может ли мужчина — даже такой тонкий и чуткий — понять ее чувство?
