скульптурная группа, теплый свет низких фонарей погружает остальное пространство в непроглядную черноту, ломаной резкой линией стыкующуюся со звёздным небом. Девушка — администратор приветствует нас дежурной улыбкой и выдает ключи. Проходим в самый конец длинного коридора, поворачиваем вправо. Наш номер угловой, последний. Дамир открывает дверь, пропускает меня вперед.
Включив свет, прохожу вглубь номера, осматриваясь. Гостиная, большая стеклянная дверь на террасу, ванная, налево спальня. Отделанные деревом стены, фотографии природы на стенах, тонкий теплый запах хвойной смолы щекочет нос.
Сзади щелкает замок, гаснет свет. Дыхание сбивается, и я замираю посреди комнаты. Шаги за спиной. Ближе. Сердце разбухает где-то в горле. Дамир кладет мне руки на плечи, сжимает их, притягивая к себе, спина упирается в его торс, ягодицы прижимаются к паху. Рвано выдыхаю, когда одна его ладонь перемещается с моего плеча на шею и крепко перехватывает, заставляя наклонить голову и подставить пульсирующую у самого горла венку для поцелуя. Нежную кожу царапает его короткая борода, влажное дыхание как будто кипяток, и я жмурюсь как кошка на солнцепеке от этих таких простых, но почему-то невероятно острых ощущений.
22.
От его неразборчивого бархатного шепота вибрирует в груди. Щекотная дрожь разбегается по телу, подкашиваются колени.
Отступаю на шаг, выпутываясь из мужских объятий, и, не поворачиваясь, тяну собачку молнии сзади на платье. Дамир протягивает руку и помогает мне расстегнуть замок до конца, но уже не предпринимает попытки обнять. Ждет, когда разденусь сама. Жгучий взгляд на моей спине и ягодицах во мраке комнаты ощущается как прикосновение.
Делаю еще один шаг от Дамира в сторону спальни, стягивая платье вниз по бедрам. Еще шаг, и ткань соскальзывает по ногам и падает на пол. Переступаю, отщелкивая бюстгальтер. Оголенная кожа покрывается колкими мурашками от соприкосновения с воздухом. Внизу живота становится очень горячо…Мне кажется, что я слышу мужское тяжелое дыхание сзади, шорох снимаемой и бросаемой на пол одежды, но шум собственной крови в ушах не позволяет быть в чем-то уверенной.
Еще шаг, и колени упираются в большую двуспальную кровать, а немеющие пальцы подцепляют резинку трусиков. Я замираю в нерешительности, и сзади колышется воздух. Отчетливей ощущается чужое тепло, теперь обволакивающее меня. Дамир подошел совсем близко…
Я улавливаю его запах, дыхание и сдерживаемое нетерпение, электризующее пространство вокруг. Его рука легко касается моих волос, проводит по шее, раскаленным тавром ложится между лопаток, чуть давит вперед, подталкивая. С тихим всхлипом нагибаюсь, стягивая белье по ногам. Переступаю жалкий кусочек ткани, оставаясь в одних чулках, берусь за них…
— Оставь, — напряженный тихий приказ, от которого что-то туго завязывается в животе.
Дамир обнимает меня сзади, прижимая к себе. Оглушает осознание, что он уже полностью голый. Очень горячий, возбужденный, большой…В его объятиях тесно, но это желанная теснота. Не хватает дыхания, от того, как сильно он рукой сдавливает мои ребра, расплющивая грудь. Горошинки сосков колет густая поросль на его предплечье. Я выгибаю шею, откидывая голову назад. Беспорядочные и влажные поцелуи покрывают висок, щеку, подбородок, идут ниже.
Дамир склоняет голову, целуя мое плечо, прикусывает тонкую кожу над ключицей. Вторая его рука сползает с моего живота вниз и накрывает гладкий лобок. Жесткие пальцы толкаются между влажнеющих складок. Немного больно, когда он, пройдясь шершавыми подушечками по чувствительному клитору, вводит в меня сразу два пальца. Низ живота немеет и тянет.
Я тихо мычу, сводя колени и зажимая его руку бедрами. Влажный, обжигающий поцелуй в шею, по коже проходится язык. Он достает из меня пальцы и давит ими на мои губы. Во рту собирается густая слюна, когда я чувствую свои собственные соки на языке, смешанные со вкусом его кожи и терпкими нотками табака.
— Оближи, — хриплый шепот мне на ухо, и Дамир чуть отстраняется.
Остро ощущаю его пристальный взгляд, когда касаюсь языком шершавых подушечек, прохожусь по гладким ногтевым пластинам и втягиваю фаланги в себя, скопив во рту побольше слюны. Дамир рассеянно целует меня в висок, крепче перехватывает грудь, притягивая к себе, пока пальцы медленно скользят во рту, чуть надавливая на язык. В ягодицы вжимается вставший член, и от этого ощущения ноги слабеют, а лоно начинает сочится влагой, делая мокрыми внутреннюю сторону бедер.
Когда он снова погружает пальцы в меня, они уже входят легко с пошлым чавкающим звуком, и набухшее лоно сразу плотно обхватывает фаланги. Поворачиваю голову назад, чтобы поцеловать его. Между ног все более требовательно зудит, наше дыхание смешивается, становясь поверхностным и частым. Ощущение, что это последние секунды прелюдии щекочет нервы. Я обвиваю его шею одной рукой, второй перехватываю ладонь, накрывающую мою грудь, выгибаюсь в пояснице, давая возможность пальцам стимулировать сильнее, всасываю в себя его язык, лаская своим. Ещё чуть-чуть продлить это ощущение на грани, еще чуть- чуть…
Но Дамир отстраняется и толкает меня на кровать одним резким движением. Опускается следом. Подхватывает какую-то подушку и сует мне под бедра, приподнимая ягодицы вверх. Кусая губы, жмурясь, пока слушаю шорох разрываемой фольги сзади, и ощущая, как Керефов рассеянно гладит мою спину и бедра одной рукой, пока натягивает презерватив. Пара мгновений, и тяжелое тело опускается сверху, сминая меня под собой. Рука оттягивает ягодицу, член толкается в мокрое лоно, ноги переплетаются, фиксируя мои, грудную клетку сдавливает под его весом, влажную спину щекочут волоски на его груди и животе. Тихо стону, когда он плавно подается бедрами вперед, насаживая на себя.
От чувства распирания начинает кружится голова, по бедрам проходит дрожь. Дамир прижимается лбом к моему затылку, шумно дыша. Чуть приподнимается на локтях, перенося вес на руки, и толкается опять, медленно и глубоко. И еще, и еще, так плавно…Какая — то чувственная пытка, от которой меня всю трясет. Кажется, я ощущаю каждую венку на его члене. Начинаю извиваться под ним, между ног нестерпимо и так требовательно печет. С пересохших губ слетают нечленораздельные жалобные всхлипы. Выгибаю поясницу до хруста, сильнее подставляясь и пытаясь хоть чуть- чуть ускорить его. Потому что это…невыносимо хорошо и мучительно одновременно. В лоне будто лава течет, рискуя медленно спалить нас обоих. Тела покрываются пОтом, слипаются между собой. Воздух раскаляется, не принося прохлады, становится вязким… Я словно уплываю в транс от этих мерных, растягивающих до предела толчков.
— Хорошо, да? — неразборчиво шепчет Дамир, целуя в висок беря в захват мою шею, снова зарывается лицом мне в волосы, сбивчиво дыша.
— Мне горячо…Очень горячо- о-о… — жалобно стону я.
— Мне тоже, Жень…да…
Внутри зарождается дрожь, сковывает бедра напряжением, нарастает. И кажется, я сгорю. Эти толчки…Они словно распаляют этот жидкий огонь. И он неумолимо медленно нарастает. А потом накрывает меня
