копал так яростно, как будто искал нефть в отдельно взятой песочнице.
— Короче, — вдруг грубовато сказал Марк, притягивая Риту к себе. — Я еще раз, теперь уже последний, спрашиваю тебя, сумасшедшая женщина: ты за меня замуж выйдешь?
— А ты сомневаешься? — Рита вдруг наконец-то осознала, что Марк, живой и настоящий, сидит рядом. И что они помирились, а значит можно его трогать, целовать, дышать им… В общем, она сама не поняла, как оказалась у него на коленях и оплела руками шею.
— Рита, — зашипел Марк сквозь зубы, но сам так сжал ее ладонями, так жадно вдохнул ее запах, уткнувшись лицом в шею, что было ясно: он тоже в шаге от того, чтобы рухнуть в безумие. — Просто скажи «да», что ты тут устраиваешь…Ммм, черт, какая же ты…
— Какая? Ненормальная?
— Нееет, — шептал ей на ухо Марк, поглаживая спину. — Сладкая, нежная, горячая, любимая… Но вот за то, что ты мне устроила, ты еще долго будешь расплачиваться, я тебе обещаю. Долго и старательно. Поняла?
Звякнула упавшая лопатка, Арсений сосредоточенно вылез из песочницы, подтянул шорты и затопал к обнимавшимся на скамейке дяде и тете. Обнимашки он любил, но не любил, когда кто-то обнимается без него. Поэтому требовательно заворчал и прижался к ним сбоку.
Марк и Рита одновременно засмеялись, подхватили малыша на руки и устроили между собой. А он по очереди поцеловал Риту и Марка, пуская довольные слюни.
— Тьфу, — стал отплевываться Марк. — Эй, мелкий, ты песок что ли ел?
— Дя.
— И как, вкусно?
— Дя.
— Ну вот, прекрасно, ребенок взял и нажрался песка, пока мы с тобой отношения выясняли, — простонала Рита. — Марта нас убьет.
— А мы скажем, что помирились и собираемся пожениться, тогда не убьет. Мы же собираемся, да?
— Дя!
— Эй, он меня вообще-то спрашивал, — хмыкнула Рита, доставая чистый носовой платок и вытирая рот Арсению. — Но я тоже согласна. Будем поддерживать баланс Рихтеров в природе, а то вы с мамой скоро станете Бланчи.
— Конечно, надо будет восполнять фамильную потерю, — серьезно кивнул Марк, а потом порывисто поцеловал Риту в висок. — А уж как это сделать, мы разберемся.
— Разберемся, — она тепло улыбнулась ему и привычным жестом коснулась кольца на пальце. Очень сложно начать кому-то доверять, поверить, что тебя могут любить такую, какая ты есть, разрешить заботиться о себе… Еще тяжелее не думать за другого человека, а честно и открыто решать все возникающие вопросы, но Рита будет учиться этому. Потому что она не одна, их теперь двое. И рано или поздно станет трое: Марк же обещал. А ему Рита верила как себе. Нет, даже больше, чем себе.
— Я говорила уже, как сильно люблю тебя?
Эпилог
На втором этаже громко ругались на итальянском. Марта, кстати, ничуть не отставала от Луки в эмоциональных воплях. Похоже, темперамент — штука заразная. К тому же передающаяся половым путем.
— Надо им сказать, что у нас стенки в доме тонкие, — заметил Марк, наливая в стакан лимонад из стоявшего на столе запотевшего кувшина. Лето у них в этом году было жарким, ничуть не уступало итальянскому.
— Ну вот успокоятся, и скажем, — Рита зевнула. Вылезать из кресла ужасно не хотелось, она вообще последнюю неделю чувствовала себя невероятно сонливой.
— Мам! Мам!
— Теть Рита!
В гостиную влетели с улицы два самых чумазых на свете существа: Арс и Тим. Арсений был старше и выше, но и Тим в этом году хорошо вытянулся, почти сравнявшись ростом с двоюродным братом. Мальчишки виделись редко — раза три в году в лучшем случае, но крепко дружили и образовывали надежную боевую единицу. Рита обожала обоих и всегда с замиранием сердца ждала, что на этот раз вытворит эта парочка. На их счету уже был побритый соседский кот (повезло, что кот был вредный, а соседка, пожилая итальянка, доброй, поэтому влетело им не так сильно, как могло быть), побег в Нью-Йорк (мы думали, что он близко! Взяли воду и печенье, а к обеду вернулись бы обратно. А сколько это — тридцать километров? Много?) и беременная крыса в качестве домашнего животного (Мы хотели ее приручить! И построили ей домик! А бумагу для подстилки взяли у папы в кабинете, эти листочки просто на столе валялись).
— Что на этот раз, парни? — спросила Рита, прижимая к себе разрумянившегося от бега Тима, который тут же забрался к ней на колени и обнял за шею. Ему месяц назад исполнилось пять, но нежностей он не стеснялся и обнимашки с мамой или папой обожал всей душой. — Облили водой соседей? Оборвали все розы с куста? Или еще что-нибудь похуже?
Тим только фыркнул, но ничего не сказал, а Арсений не на шутку оскорбился.
— Тетя Рита! — возмущенно сказал он, хмуря светлые брови. — Мы же не малыши какие-нибудь!
— Не малыши, — согласился Марк, с улыбкой разглядывая племянника, который был по уши в грязи. — Поэтому и шалости у вас уже более взрослые, чего мы с тетей Ритой как раз и опасаемся. Арс, почему у тебя даже лоб в земле?
— Мы искали кротов, — пояснил Тим.
— Нашли?
— Не-а, но мы еще поищем.
— А к нам тогда чего пришли? — спросила Рита, украдкой вдыхая запах темной макушки сына. Она пахла солнцем, апельсиновым шампунем и еще чем-то неуловимым — сладким, чистым и детским.
— Есть хотим!
— Мы вообще голодные!
— А что хотите?
— Пасту!
— Макароны!
Рита засмеялась и пошла разогревать еду мальчикам, а их самих отправила в ванную — отмываться. Оттуда уже слышались крики, смех и шум воды. А вот итальянская парочка на втором этаже наоборот притихла. Наверное, устали ссориться и перешли к более интересным делам.
Как же хорошо, когда у тебя такая большая прекрасная семья. Как же хорошо, что четыре с половиной года назад они с Марком решились усыновить ребенка. Специально остались на год в России, прошли школу приемных родителей и стали искать малыша.
Когда сотрудница опеки спросила, кого они хотят: мальчика или
