(не) Натурал - Яна Уварова

— Хочешь посмотреть плотину? — спросил он с оттенком иронии.

— Да, — решительно мотнула головой.

— Пошли, — Север раскрыл ладонь и я вложив в нее кисть своей руки, почувствовала как обжигая теплом сжались его пальцы.

Он увел меня дальше от шума и всеобщего веселья. Звуки вечеринки и развеселых голосов остались за спиной и их слышимость растворялась, уступая место звучанию леса. Я вслушивалась в его отголоски, улавливала пение сверчков и шорохи влажной листвы. Я шла за ним, ощущая жар его сухой ладони и свое внутреннее волнение. Взглядом ловила темные силуэты природы, до которых не дотягивался теплый свет факелов, расставленных по периметру. Мы приближались к воде по широкой тропинке, освещенной светильниками на солнечных батарейках. Вначале я приняла их за факелы, которые использовались на территории мужского государства, но присмотревшись, провела рукой рядом с горящей решеткой одного из фонарей. Тепла почти не было. Едва ощутимо свет обогрел ладонь, явно не жар огня.

— Почему у жилых комплексов факелы, а тут фонарики на солнечных батарейках?

— Огонь больше тепла дает, — Север указал на деревянную вывеску, висящую на ветвях раскидистого дерева, — еще путь к священному месту должен быть освещен всегда. Мы так и не могли договориться на дежурство и поэтому установили такие осветительные приблуды со склада.

— Склада? — я удивилась и присмотрелась к таблице. Надпись на ней гласила: «великая святыня настоящих мужиков. Тут рождаются натуралы»

— Да, склада. Там хранится многое от прошлой цивилизации, включая порнофильмы и беспроводные лампы и даже устройство раздачи сигнала.

— Ааа, — поджав губы, шагнула под вывеску и остановилась, обернувшись. Немного неловко было ступать на священную землю.

Он поравнялся со мной и рукой указал вперед. Я сомневалась в чудо — магии их местного питомца, но все равно не могла не чувствовать растущее волнение и учащенное сердцебиение. Север напротив, спокойно и непринужденно шел вперед, подталкивая меня. Его тепло проходило от кончиков пальцев сквозь мою одежду, вызывая россыпь мурашек.

Мы пришли к краю побережья, где искрящаяся от лунного света и от света фонариков вода соприкасалась с нагромождением из веток. Что-то булькнуло и я с любопытством пробежались взглядом по ребристой поверхности. Где-то тут должен быть легендарный житель мужского государства.

Мне улыбнулась удача, по воде кольцами разошлись волны. Священный бобер приближался к природной плотине и я с замиранием сердца приглядывалась.

И вот мелкие лапки ухватились за деревяшки, существо отряхнулось и вытащило толстый крысиный хвост.

Не поняла.

Пока создание шустро вычесывало шерстку, наводя марафет, я мысленно сопоставила два изображения с уроков биологии, нутрии и бобра.

— Эм, Север, а можно спросить? — начала я переступая с ноги на ногу, не отрывая взора от явной нутрии.

— Конечно.

— А ты уверен, что это бобер?

— Ну да, — он спокойно сел на поваленное дерево, вдохновенно всматриваясь в копошащуюся на деревяшке нутрию.

Прикусив кончик языка, я зажмурилась от болезненности укуса. Ну пусть будет больно, я хотя б не сболтнула лишнего. Буквально видела, как сложно Северу давалось осознание, что священный бобер — не священный, а как он отреагирует, когда узнает, что бобер и вовсе не бобер…мне даже думать не хотелось.

К бобру эту нутрию, она милая, но лучше приберегу эту информацию для другого случая и морально подготовлюсь, чтобы не обрушивать на голову парня столько жутких новостей.

От мысли о том, в какую чушь верил Север и все мужики, я едва сдержала смешок. Впрочем, чем я лучше? Верила в магию пяти великих мужчин и письма с желанием на Рождество писала. Правда, когда была поменьше.

Немного разнервничавшись от всей глупости того, во что мы оба верили, я опустилась на ствол поваленного дерева. Все-таки с Севером у нас было немало общего. Неловко вжав пальцы в кору и немного помявшись, я подвинулась поближе к парню.

Я ощущала исходящую от него грусть и нечто большее и это было близко мне. Задержав взгляд на его руке, покоящейся на стволе дерева и подкравшись пальчиками, положила свою ладонь сверху. Он повернул ко мне голову и наши взгляды схлестнулись.

Мое дыхание оборвалось и я сама потянулась к его губам. Целоваться я особо не умела, но по практике с Севером примерно помнила, как это делается. Неуверенно прикоснулась к нижней губе парня, ловя его дыхание. Он замер. Я заметила как он смотрит на меня из под полуопущенных ресниц. Меня немного смутило и по инерции я дернулась в сторону.

В этот момент он положил мне на затылок ладонь, сжав пальцами волосы и прижал к себе, захватывая мои губы и почти сразу углубляя поцелуй. В моих легких и так не хватало воздуха из-за чрезмерно учащенного дыхания, но в эту секунду оно оборвалось окончательно. По телу от низа живота прошлась будоражащая дикая волна, вызывая приступ слабости в каждой клеточке и электрические разряды, от которых я стала мягкой как плавящийся на солнце пластилин.

Его губы как пожар, прожгли какие-то внутренние барьеры во мне и я сама потянулась ему навстречу, отдаваясь той магии, которой наполнило меня это место. Все таки нутрия и ее плотина наверное были и вправду священными. Иначе как объяснить волшебство огней, проникающее в мое сознание. Они сливались в красочные блики, расплываясь перед полузакрытыми веками. Пробивались в разум. Растворялись. Дрожь от прикосновений сухих и сильных ладоней распространялась приливами и проникала под кожу, вызывая новые приливы взбудораженных чувств. Меня накрывало и напряжением и дикой слабостью.

В какой-то момент его поцелуи стали мягче, а меня все равно не отпускало. Они по прежнему клеймили меня и жгли, так что я невольно и бешено хватала ртом воздух. Его все равно не хватало, я задыхалась. Цеплялась за Севера, освободив торс парня от жесткого материала и от жара его тела — горела больше. Его губы сместились к моей шее, отодвигая воротник моей робы, в которую я по прежнему была одета.

Только в эту секунду осознала, что перед глазами все вертится, ветви деревьев и затуманенные дымкой звезды. Спиной ощутила почву. И как я ее сразу не почувствовала.

Проблески сознания существовали в моей голове недолго, их снова и быстро изгнали новые ощущения. Легкая прохлада, коснувшаяся кожи груди, от которой затвердели соски и краска ударила мне в лицо. Обжигающее влажное прикосновение его