клиники доехали молча. Чувствую себя самым что ни на есть ребенком, у которого забирают любимую игрушку.
— Давай я за тобой заеду после корпоратива? Куда подъехать?
— Не надо, я сама. Ну, правда. Хватит тебе туда-сюда гонять. Не сахарная, в такси не растаю. До вечера.
Сама, блин, сама. Провожаю взглядом Василису и понимаю, что хочется сделать какую-нибудь гадость. Аля — кинуть на нее жалобу, дабы уволили, еще желательно громко. Я ведь могу устроить такое от реального пациента, даже без подставных лиц. Останавливают лишь остатки спящей совести. Башкой понимаю, что это путь в никуда, да и подло. Если призадуматься, она ведь и вправду могла остаться жить у себя и мотать мне нервы.
Только от этого понимания легче не становится. Домой приехал злой как незнакомо кто.
Смотрю на ходящую туда-сюда домработницу и понимаю, что она сама меня бесит, не меньше, чем Васю. Раньше я этого так не замечал. И дело не в новой помощнице. Убирает тетка отлично. Фишка в том, что я хочу видеть здесь даже в этой роли другую женщину.
Усаживаюсь на диван, устремляя взгляд на бутылку. Охренеть, от одной зависимости я подсел на другую. И это тоже не есть хорошо, ибо новую «зависимость» я не могу получить в любой момент, ни за бабки, ни за просьбу. То ли дело вискарь, он, в отличие от Васи, не работает и самостоятельность не проявляет.
Как уволить женщину без грязных методов? Ну, если только обрюхатить. Но, во-первых, неясно возможно ли это без медицины, во-вторых, не хочу я никаких детей на данном этапе. Я Васю хочу, а не малявку, которая заберет у меня ее внимание. Бля, когда я стал таким помешанным эгоистом? От понимания своей ненормальности становится еще хуже.
Кое-как дотерпел до обеда. А потом махнул в ювелирку. Почему-то раньше до меня это не доходило. Одно дело на словах — другое на деле, с кольцом. Чувствую себя самой что ни на есть бабой, которая не может определиться с выбором.
— Не бери это. Будет цепляться о всю одежду, — перевожу взгляд на Зорина.
— Ты что здесь делаешь?
— Приперло. Вот зашел в сортир.
— Тут нет сортира для гостей.
— Восьмое марта впереди, что я могу здесь делать, Петя?
— А я думал мне за подарком пришел.
— Цацку купить?
— Бери выше — брулик.
— В следующей жизни.
— Кто бы сомневался. Ладно, это не будем брать. А это?
— Слишком жирно.
— Значит хорошее кольцо. Девушка, беру это.
— А размер?
— А какой у нее размер? — поворачиваюсь к Зорину.
— Визуально у твоей толще пальцы, чем у моей. Значит бери семнадцатый.
— Ты мне сейчас точно не гадишь?
— За такие бабки, точно нет.
— Тогда семнадцатый.
Покупаю кольцо и оставляю Зорина одного выбирать подарок Жене.
* * *
Терпение… вот, что мне не нужно терять рядом с Васей. Рано расслабился. Сегодня кольцо примет, летом Соболевой будет. Уж если к зиме не получилось, то к лету дожму.
Правда, терпение меня все же подвело. К шести я уже примчался в клинику. На хер этот корпоратив, ни Васе в радость, ни мне. Благо, девушка с ресепшена меня уже знает и мне не приходится записываться на прием, чтобы попасть в кабинет Василисы.
— Привет, с наступающим.
— Спасибо. На сегодня у Василисы Петровны больше нет записи, — улыбаясь, произносит администратор, забирая протянутую мной коробку конфет.
— Спасибо, Сашенька.
Не знаю, чего ожидал от Васи, приходя в неоговоренное время. Скорее всего все же радости в ее глазах. Вот только стоило мне зайти в ее кабинет, как я забыл вообще о ее чувствах. Удар под дых, во всех, мать его, смыслах.
Блинский блин! Смотрю на уже подсохшую полоску лака на чулках и понимаю, что эта стрелка все равно разойдется. Нанести еще один слой пожирнее? Не успела потянуться к косметичке, как дверь резко распахнулась. За такие выверты — без стука, я бы точно отвесила пару «ласковых» слов даже начальству, однако на пороге стоит Петя. Тут уж как-то язык не поворачивается. Стоит и молча пялится.
— Бля… ты чо со мной делаешь, Вась?
— Ты о чем? — убираю ногу с кушетки. — И что ты вообще здесь делаешь?
Вместо ответа Соболев шумно сглатывает, вновь устремляя взгляд на мои ноги. Захлопывает дверь и закрывает ее на замок. Взгляд у него, мягко говоря, странный. Напоминает какого-то одержимого. И действительно, стоило мне только об этом подумать, как Петя в два шага оказался рядом со мной и рывком потянул меня за руку на себя. Поправленные несколько минут назад волосы, сейчас, учитывая с какой силой Соболев зарылся в них своей пятерней, явно далеки от идеала. Я не успела даже пикнуть, как он подтолкнул меня к рабочему столу и впился в губы голодным жадным поцелуем, едва не прикусив губу. От такого напора я малость опешила.
— Ты чего? — бормочу в перерывах между поцелуями.
— Я как тебя тогда увидел в этих красных туфлях в этом самом кабинете, так сразу и шандарахнуло не по-детски. Больше полугода мечтал тебя в них увидеть, а ты их не надевала. А тут снова ты, кабинет и красные туфли. Да еще в этих чулках, у меня аж дыхание перехватило, — задирает платье по самое не могу и усаживает меня на стол.
— А несколько часов потерпеть никак? Я надену эти туфли дома, если они тебя так вставляют.
— Это уже будет не тот эффект. А тут нежданчик.
— Ну, Петь, это как-то ненормально, мне уже уходить надо. Давай хотя бы аккуратнее. Не порви чулки, они и так еле держатся.
— Похер, новые куплю, — тянет меня к краю стола и стягивает трусы.
— Ладно, только, пожалуйста, сейчас не в меня.
— Что?
— Не кончай в меня, — я не спец по мужикам от слова совсем. И не могу сказать, что досконально изучила Соболева за проведенные бок о бок восемь месяцев. Но этого хватило, чтобы в целом понимать и чувствовать его настроение. При всех своих иногда кажущихся нереальных плюсах, есть за ним существенный косяк. Играющее в заднице детство на пару с обидой. И вот сейчас, судя по тому, как напряглись его мышцы на плечах и то, как он изменился в лице, это тот самый минус во всей красе. — Ну что ты как маленький? У меня корпоратив.
— А куда надо? На тебя? О, давай на волосы. Ты тогда точно не пойдешь на корпоратив в неприглядном-то виде, — издевательски произносит Петя.
— Прекрати, — отталкиваю его в
