колготок, поэтому нужны чулки.
— Кто увидит, что у тебя там выделяется под халатом?
— Все, кто будет на корпоративе.
— Каком корпоративе?
— Восьмое марта выпадает на понедельник, поэтому гуляем сегодня. Я же тебе говорила.
— Если ты говорила мне это, когда также была полуголой, то у меня работала только нижняя голова.
— Ясно. Ну, зато теперь точно запомнишь.
— А мне с тобой нельзя?
— Там только работники будут. Я ненадолго, в семь начало, в девять часов уже смотаюсь домой.
— Вась?
— А?
— На хрена тебе нужен этот корпоратив? Я тебя и тут накормлю, и напою.
— Потому что это правила приличия. Я не могу не пойти. Не волнуйся, у нас почти все женщины, а имеющиеся мужики все страшные, ну, разве что, новый владелец симпатичный.
— Ты вот на хрена мне сейчас это сказала?
— Потому что это правда, — едва улыбаясь, произносит Василиса, кидая в сумку тонну косметики. — В машине накрашусь, поехали? А вообще-то я могу сама добраться, все равно уже опоздаю. А ты пока собак выгуляешь.
— Чушь не неси. Ивановна выгуляет.
— А разве она сегодня приходит?
— Понедельник, среда, пятница.
— Я же просила два раза в неделю. Незнакомая тетка шастает по дому, мне это не нравится. Тебя самого это не напрягает?
— О, мне тоже не нравится, что кто-то работает, но этот кто-то не спешит увольняться. И кто мне будет надраивать дом? — открываю дверь, пропускаю Васю вперед. — При всем желании, ты, белочка моя, не уберешь двести квадратов. У Ивановны на это есть — хотя бы 8 часов.
— Мы мусорим только в двух комнатах, я сама в состоянии прибрать кухню и ванную, — резонно отмечает Василиса, надевая сапоги. В принципе в ее словах есть доля правды. Но моя домработница — это способ побыстрее уволить Васю, зная, что та испытывает к ней неприязнь.
— А я сам в состоянии нас обеспечить, и?
— Не могу сказать, что я шибко поумнела после развода, но в одном я убедилась точно — каким бы прекрасный ни был муж, женщина должна сама зарабатывать деньги. Не миллионы, но на обычную жизнь должно хватать. Я, конечно, дура, но не настолько, чтобы наступать на одни и те же грабли. Любовь любовью, ну в общем ты понял.
— Мне сейчас так треснуть тебя хочется.
— Понимаю. И даже принимаю. Не бери на свой счет, это не вопрос доверия или недоверия к тебе. Просто… так правильно.
— Кое-что в твоей речи все же не сходится, — открываю дверь в машине.
— Что?
Вместо ответа закрываю дверь, как только Василиса усаживается на свое место и сажусь за руль. Нет никакого желания устраивать разборки, которые в любом случае ни к чему не приведут. Где это видано вообще, чтобы мужик упрашивал жениться?
— И? — первой нарушает молчание сама Василиса.
— «Каким бы прекрасным ни был муж». А я тебе не муж.
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.
— Ты тоже. Ты вообще в курсе, что рушишь мне все планы?
— Точно не все. Подумаешь, отдыхали под разными фамилиями, но ведь, как ты и хотел — на море зимой.
— Я тебе говорил, что ты меня сегодня особо бесишь?
— Да, только что. Разрешаю ударить меня в лоб мухобойкой, как только я вернусь с корпоратива. Кстати, заезжать за мной не надо. Я возьму такси.
— Почему ты такая упрямая? Я тебе роспись предлагаю, а не отжать твою квартиру, аля твой бывший. Точнее уже дачу, — отрезать! Отрезать мне язык.
— Какая есть, — спокойно произносит Вася, пожав плечами. — Не люблю, когда ты такой.
— Какой?
— Хмурый. Злой немножко. Вспомни, что я переехала к тебе, бросив свой дом. Хотя могла приезжать к тебе с пятницы по понедельник. Это, кстати, был компромисс с моей стороны, не находишь? Так что, не такая уж я и упрямая. Кстати, а что тебе подарить на день рождения?
— Стесняюсь спросить, а когда ты успеешь мне купить подарок, если идешь на корпоратив?
— На обеденном перерыве. Так что? — тянет руку к моей щеке, как только я останавливаюсь на светофоре. Зараза ведьмовская, стоит ей только улыбнуться или проявить хоть какую-нибудь ласку, так я млею как незнамо кто.
— Можешь сильно не заморачиваться. Мне хватит тебя в подарочной упаковке. Ну и…
— Я не уволюсь.
— Тогда и не спрашивай.
— Хорошо. Тем более мне просто нечего подарить человеку, у которого есть почти все. Не злись, Петь.
— Еще не начинал.
— А может, съездим завтра за город? Снега еще дофига. Покатаемся на лыжах, сделаем шашлык. Ну или что ты хочешь вкусненького?
— Вот только лыж мне еще не хватало. Добей меня, бля. И ты, я смотрю, тоже ни хрена меня не слушаешь.
— В смысле?
— В прямом. Я же говорил, что я позвал к нам Зорина с его девчонкой. И не надо ничего готовить, я в ресторане закажу.
Ну вот теперь кислая рожа не только у меня. Причины неприязни Василисы к моему, по сути, единственному другу — не ясны. Не знал бы ее подноготную, с уверенностью сказал бы, что так относятся к бывшим. Причем это взаимно.
— Ты бы так открыто мордашку не кривила.
— А на фиг он нам нужен? Мы можем провести время вдвоем.
— Потому что я так хочу. Ты бы хоть немного притворилась, что он тебе нравится. На минуточку, он мне жизнь спас. Сейчас бы я с тобой не сидел.
— Увы, симпатии к нему от этого не прибавляется. Но спасибо ему можешь передать от меня лично.
— Да что с ним не так?
— Все так. Но он мне место не уступил.
— Какое место?
— На медицинской конференции. Года три назад в Москве. Все мужики, которые сидели на последнем ряду, встали и уступили стулья женщинам. А этот один не встал, причем сидел с краю. Не то, чтобы я хотела сесть, но… это ненормально — не уступать место, — молчу, не зная, что сказать. Ну разве что…
— Не бери на свой счет. Он просто женщин не любит. К тому же, ты была не старой и не брюхатой, чего тебе место уступать?
— У меня были новые туфли.
— И?
— Попробуй простоять целый час в новых, узких туфлях.
— Ты что, настолько злопамятная?
— Есть немножко.
— Господи, пора бы забыть.
— Это сложно. К тому же, он мне напоминает одну неприятную личность. И тут уж никак не могу к нему прикипеть.
— И что это за личность?
— Да так, ты не знаешь. Мудак один, — недолгое молчание и все же продолжила. — Препод, — махнула рукой, уперевшись взглядом в окно. — Ладно, потерплю.
Остаток дороги до
