ты можешь себе представить.
– Можно я буду думать об этом, вместо математики и корейского? – нехотя отстраняясь от него, спросила я.
– Думай о заданиях, а мои к тебе чувства пусть будут поддержкой.
– Тогда я тоже должна поддержать тебя, так ведь?
Тэхо удивленно приподнял бровь.
– Возможно, тебе сложно понять, но… – Я вдохнула поглубже, потому что планировала первый раз в жизни сказать эти слова: – Ты уже давно нравишься мне, и вчера я точно знала, чего хочу, и…
Тэхо выглядел ошарашенным, даже рот приоткрыл.
– Не надо ждать, пока я определюсь. Я уже выбрала из девяти миллиардов – тебя.
Пока он не успел ничего ответить и смутить меня еще сильнее, я выскочила из машины и забежала в подъезд. Сердце бешено колотилось. Я прижалась к холодной стене лифтового холла и закрыла глаза.
Черт! Я призналась ему! Неужели смогла?! Да! Я призналась ему.
Даже спустя десять минут, когда я зашла в квартиру, и тридцать, пока принимала душ, и сорок, когда дрожащими пальцами застегивала форменную рубашку, я не могла перестать думать о том, что теперь мы оба знаем, что наши чувства взаимны.
– Как прошла сегодняшняя… кхе-кхе… ночь? – по привычке читая утреннюю газету, спросил отец.
– Все хорошо, – закрывая чашкой лицо, как можно спокойнее ответила я. – Не знаю, чем ты там запугал Тэхо, но мы с ним разве что тригонометрическими функциями до утра не занимались.
Он улыбнулся той самой родительской улыбкой, которая лучше всяких слов говорила о том, что веры мне нет ни на грош.
– Я отвезу тебя в школу.
Всех выпускников Daimendé распределили по разным школам, в зависимости от нашего места жительства – тут действовали общепринятые правила проведения сунын в Южной Корее и у учащихся частной школы преимуществ не было. Именно поэтому в школе района Сочхо-дон я оказалась одна из Daimendé. Так даже лучше, не буду отвлекаться и поскорее все сделаю.
Как только отец, помахав мне на прощание, уехал на работу, меня начало колотить. Не отвлекали ни группы поддержки учеников-старшеклассников, которые встречали и провожали нас, как настоящих айдолов, ни внимательные учителя, ни даже легкая музыка, звучащая из динамиков школьного радио.
Я села на последнюю парту у окна и, как обвиняемая, просто ждала приговора. Атмосфера здесь была самая гнетущая. Все ученики в классе выглядели несчастными и испуганными, озирались по сторонам в надежде найти поддержку. Увидев меня, они сочувственно кивали, считая, что раз я не кореянка и не носительница их языка, то и сдавать мне будет сложнее.
Вскоре в класс вошел учитель-наблюдатель, раздал нам бланки по корейской истории, и сунын начался. Я набрала воздух в легкие и задержала дыхание. Просить о многом я не могла. Просто сдать. Сдать достойно.
Я не заметила, как объявили перерыв на перекус, а значит, половина экзамена была позади. Совершенно не чувствуя вкуса еды, я проглотила кимпаб [29] и запила его соком.
Впереди было самое сложное – математика и физика.
Пока я монотонно пережевывала рисовый ролл, мне подумалось, что я до сих пор не знаю, куда планируют поступать Тэхо и Ян Су. Сосредоточившись на том, чтобы не выдавать своих планов на будущее, я совсем не интересовалась их желаниями. Звонок вывел меня из задумчивости, и до самого вечера я провалилась в формулы, вычисления и доказательства законов, не имеющих никакого отношения к моему видению своего будущего.
Из школы я выходила одна из последних. Вечер был теплым, словно и не середина ноября на календаре, а сентябрь. Начинало темнеть. Сил совсем не осталось. Голова звенела болезненной пустотой, а ноги соглашались сделать еще один шаг только для того, чтобы не дать мне упасть прямо посреди дороги. Я засунула руки в карманы куртки и закрыла глаза.
– Выглядишь ужасно, – протягивая мне стакан кофе, у выхода стоял Дэниэл. – Может, тебя в больницу подбросить?
Я фыркнула, но кофе приняла и, сделав глоток, застонала от удовольствия: сладкий и горячий… То, что надо!
– Другое дело. – Дэниэл снял рюкзак с моего плеча и кивнул в сторону парковки: – Я подвезу тебя до дома.
Сопротивляться сил у меня не было, и я устало кивнула.
– Как все прошло? – дождавшись, пока я пристегнусь, спросил он.
– Как страшный сон…
Он засмеялся и включил радио. Послышалась медленная мелодия на английском языке. Надо же! Звучит, как привет из прошлой жизни. В последнее время я слышала только корейскую музыку.
– И хоть ты, маленькая вредина, не спрашиваешь, но я сдал неплохо. Было пару вопросов по математике и корейскому языку, но в целом – все успешно.
Я откинулась на подголовник и слушала его голос. Удивительно, когда Дэниэл говорил на родном английском, его голос звучал иначе, спокойнее и теплее.
– Куда планируешь поступать? – спросила я, борясь со сном.
– В Королевский колледж искусств в Лондоне, – ответил он так быстро, словно ждал этого вопроса. – Если честно, то я уже год готовлюсь к поступлению туда. Все собеседования пройдены.
– Значит, Лондон… Родители поддерживают твой выбор?
– Как обычно.
– А я не знаю, чем хочу заниматься после школы. – Я и сама не заметила, как начала говорить. – До недавнего времени я хотела дождаться своего совершеннолетия и вернуться в Россию. Отучиться в первом попавшемся колледже, устроиться на какую-нибудь работу. А теперь…
– А теперь тебе светит перспектива невесты корейского чеболя, – закончил Дэниэл за меня и грустно улыбнулся.
Я промолчала, разглядывая яркие витрины магазинов и кафе, мимо которых мы ехали.
– Я не верю, что у тебя, Мия, нет никакой мечты, кроме скорейшего замужества.
– Нет, – я вздохнула. – Ума не приложу, чем бы хотела заниматься!
– Попробуй себя в языках или международных отношениях, – резко стартуя на светофоре, сказал Дэниэл. – Ты крута в этом.
Я удивленно посмотрела на него. Международные отношения? Звучало неплохо. Хорошая языковая база, общая эрудиция, журналистика… И десятки сфер дальнейшей деятельности. Отец будет в восторге.
– А где…
– Лучшие универы? – Меня пугало, как Дэниэл мог с полуслова догадаться, о чем я думаю. – Гарвард, Кембридж, Йель… и Москва.
Москва… Думаю, стоит поговорить с отцом.
– В Корее скоро вступительные экзамены и обучение, а у нас еще есть почти полгода. – Он мельком посмотрел на меня: – Чем займешься?
– Не знаю. – Я пожала плечами. – Если честно, то дальше сегодняшнего дня я еще не думала.
Мы засмеялись.
– Мия, не избегай меня, пожалуйста. И, если что, звони.
Я посмотрела на Дэниэла. Он был серьезен.
– Хорошо. Спасибо, что подвез. Сама бы я не дошла. И за кофе спасибо.
Мы замолчали, только Адель
