– Что такое? – спросил Роман.
– Кто-то прошел через перила. Позади лестничной площадки. Ее там нет. Все в порядке, кроме телефона. Нет гудка.
– Провод перерезали.
– Угу. – Насти поднял голову. – Он вспотел, как поросенок. Еще остался запах.
Роман провел ладонью по лицу. Необычное ощущение. На этот раз сюда примешивалось глубоко личное, и это личное делало ставки такими высокими, как еще не было ни в одной игре.
– Осмотри перила, – Насти отошел в сторону, – и квартиру. Ты был здесь раньше?
– Да. – Роман взбежал вверх по ступенькам и быстро окинул взглядом квартиру. Все было так, как доложил Насти. Феникс сама открыла дверь и вышла наружу. Это, по крайней мере, было очевидно.
Перила скосились наружу, в одном месте был выломан кусок, как будто кто-то облокотился на прогнившее дерево. Он присел на корточки и направил свет мощного карманного фонаря сначала на один столбик, затем на другой. Кто-то, возможно, сделал бы вывод, что трещина возникла на месте выпавшего сучка. Кто-то, только не он. Дерево было прочным.
Снизу донеслось шуршание. Луч такого же, как у него, фонарика осветил кучу сена. Он сбежал вниз и присоединился к Насти, который держал в руках изодранную рубашку.
У Романа замерло сердце. Он опустился на колени:
– Сена здесь раньше не было.
– Выглядит так, будто сюда привезли пару тюков и разбросали. Ты ее раньше видел?
– Да. – Роман узнал красно-белую в клетку рубашку с первого взгляда. Феникс надевала ее под красный свитер. – Следы шин?
– Здесь только твои и ее. – Он кивнул головой туда, где стоял «шевроле» Феникс. – Еще пара отпечатков на центральной дорожке. Одни довольно свежие.
– Ей позвонили.
– Ты говорил мне.
– Эйприл позвонила.
Насти удивленно воззрился на него:
– Что это значит?
– Либо мы с тобой попались на удочку, как два олуха, либо она.
Насти пожевал губами, глядя в сторону:
– А как ты думаешь?
Правильнее было бы спросить, как он хочет думать.
– Рассуждая логически, может быть и так, и так. Я все-таки думаю, что она знала Эйприл – и очень хорошо. По-моему, она пытается найти ее, для этого и появилась в клубе.
– И они это вычислили?
– Видимо. – Он поводил фонариком вокруг. – Тот, кто позвонил ей, сказал, чтобы она не обращалась в полицию. Потому что полиция против нее.
– Это дело рук твоих партнеров.
– Ну и ладно. Полиция нам понадобится попозже. Будем надеяться, что скоро. Начинай двигаться отсюда. – Он осмотрел сено, наклонился и начал прощупывать его. – Здесь была борьба.
– Да еще какая. Я сначала прочешу периметр.
– Погоди! – Он раскидал сено в сторону, увидев под ним что-то цветное. – Мерзавцы. Ее свитер. Помоги мне побыстрее разобрать эту кучу.
Общими усилиями они извлекли из сена одну кроссовку.
– Ты был в гараже?
– Уже иду.
Роман осмотрел землю. Он услышал, как замок гаража поддался на просьбу Насти войти, а затем последовал скрежет ворот по гравию.
Рядом с кучей сена Роман обнаружил большой участок грязи со свежими следами. Посветив себе фонарем, он отступил. Если дойдет до того, что придется вызывать полицию, то лучше все оставить как есть.
Она была в сене. Он снова направил свет на сломанные перила. Упала в сено. Та бесстрастность, которая постепенно стала его второй натурой, исчезла. Ужас. Ужас стал тем чувством, которое мог испытывать обыкновенный человек, но не Роман Уайлд и ему подобные. Теперь он его испытывал.
Он обвел лучом по кругу, затем у себя под ногами, затем снова по кругу, более широкому. Из сложенных штабелем ящиков позади здания поспешно выскочила испуганная крыса. У склада шин – не использованных, но покрытых слоем пыли и паутиной – тоже не было Феникс, ни живой, ни мертвой.
В свет луча попали два сверкающих круга. Опустившись на одно колено, он обнаружил очки. Неповрежденные дужки были сложены, а стекла блестели так, будто их только что протерли. Он поднял их, воспользовавшись рукавом куртки, и положил в карман.
Закончив обход вокруг здания, он подошел к открытому гаражу, из которого проливался желтый свет.
Оттуда вышел Насти:
– В жизни не видел ничего подобного. Старый «роле» и еще более старый «астон-мартин». На нем, видимо, ни разу не ездили.
– Так оно и есть. Как говорила Феникс. Ничего нет?
– Ничего.
– Нам понадобится помощь.
– Да. Полиция?
– Нет, черт возьми, я им не доверяю. Насколько я знаю, они, возможно, тоже в этом участвуют. – Из гаража донесся металлический лязг. Не задавая вопросов, Роман ринулся внутрь и внимательно оглядел помещение, освещенное свисающими с потолка лампочками.
Насти прошел мимо него и, пригнувшись и держа оружие наготове, направился к «ролс-ройсу». Перед Романом стоял бирюзовый «астон-мартин». Вытащив пистолет, он пригнулся и начал двигаться вдоль машины, держа голову ниже уровня окон.
Левой рукой он распахнул переднюю правую дверь машины. Пусто.
Снова раздался лязг.
На этот раз он понял, откуда исходит звук, и, выпрямившись, поцокал языком, чтобы привлечь внимание Насти. Увидев лицо друга, он нацелил пистолет на багажник «астон-мартина». Насти кивнул.
Его нервы были напряжены до предела, но он заставил себя подождать до тех пор, пока Насти не оказался по другую сторону машины. В засаде каждый миг имел значение. Правда, у Романа не было сомнений по поводу того, что он найдет в багажнике.
По сигналу Насти он откинул крышку багажника.
– Ах, черт. Все хорошо, Феникс. Все хорошо.
Насти молча снял куртку, кинул ее на машину и ушел прочь.
Феникс лежала на животе, ее запястья были привязаны к лодыжкам, но ей тем не менее удалось взять клин и зажать его между покрытыми синяками кистями рук. Единственное, что было на нее надето, – это спущенные на бедра джинсы, одна нога обута в кроссовку. Этот подонок заткнул ей рот ее собственным лифчиком.
– Потерпи немного. – Он разрезал ножом врезавшуюся в ее руки и ноги веревку и, накрыв ее курткой Насти, освободил от кляпа. – Надо подождать, пока кровь снова начнет циркулировать. – Настолько быстро и успешно, насколько это было возможно, он натянул на нее джинсы и снял с себя свитер и куртку.
Она не двигалась и не говорила.
– Давай я надену на тебя свитер. Здесь холодно. – Не дожидаясь помощи от Феникс, он натянул ей свитер на голову, запихнул руки в рукава и, когда она всхлипнула, поморщился.
– Потерпи немного, – прошептал он. – Теперь ты в безопасности. – Как можно осторожнее он перевернул ее и, вынув из багажника, прижал к своей груди и нежно поцеловал в щеку.
В расцарапанную щеку. Все лицо Феникс, включая опущенные веки, было покрыто царапинами и кровоподтеками.
