– К директору? – переспросила Мартина.
– По правде говоря, дела – хуже некуда, – разволновалась Андреа. – Классная сказала, что завтра к директору должен прийти один из родителей. Мама будет на своих курсах, так что придется идти отцу.
Марти кивнула с серьезным видом, хотя на самом деле она ровным счетом ничего не понимала. Что такого страшного могла натворить эта девочка, чтобы школьное начальство вызывало ее родителей?
– Я уверена, что он обязательно сходит к тебе в школу, – попыталась она успокоить Андреа.
Тут Марти вспомнила о мясе и сказала:
– Пора заняться жарким. А может, это сделаешь ты? Твой отец говорил мне, что ты отлично готовишь.
Марти на секунду запнулась, а потом предложила:
– Слушай, давай я лучше уйду? Папа вот-вот появится, и ты за едой все с ним обсудишь.
Девочка колебалась. Марти примерно представляла себе, какие мысли бродят сейчас в этой юной головке. Что лучше: вывалить совершенно постороннему человеку свои проблемы или позволить ему уйти, но тогда этот посторонний человек не сможет сыграть роль буфера в тот момент, когда отец обрушит на нее свой гнев. Наконец Андреа молча побрела на кухню. Марти последовала за ней. Не глядя на нее, девочка сказала:
– Па считает, что у меня должны быть манеры, как у настоящей леди.
Марти кивнула, достала из холодильника лежащее на противне и присыпанное приправами мясо (должно быть, Брэд занимался им утром, перед уходом на работу) и засунула его в духовку.
– А к директору меня вызывали потому, что я ударила одного мальчишку… то есть… не просто ударила, а побила, – сообщила Андреа.
Нейтральным тоном Марти спросила:
– И за что же ты его так?
– За то, что… – Андреа разрыдалась и продолжала сквозь слезы: – Понимаете, он сидит в классе передо мной, и я иногда кладу ноги на его стул… ну, если его нет, конечно… Сегодня он пришел после звонка на урок и говорит: «Убери ноги!» Я убрала. А он взял и отпихнул свой стул назад, так что мой стол тоже отъехал. Я взяла и пнула его стул. А он… он ударил меня.
В глазах девочки зажегся яростный огонек, и слезы мгновенно высохли.
– Не думайте, я не стала сразу давать ему сдачи!
Она вызывающе задрала подбородок и стала в этот момент так похожа на Брэда, что в иных обстоятельствах Марти непременно бы расхохоталась.
– Я знала, что учитель не заступится за меня, потому что он меня не очень-то любит и вечно высмеивает, – сказала она. – Я просто вскочила и выбежала из класса. Я хотела пойти к директору, хотела все ему рассказать… Но потом решила, что это бесполезно. Меня погладили бы по головке и сказали: «Не обращай внимания, он больше так не будет». И тут я столкнулась в коридоре с одной знакомой девчонкой. И я попросила ее войти в наш класс и сказать, что будто бы Пита вызывают к директору.
«Неплохо придумано», – мелькнуло в голове у Марти.
– Когда он вышел, я подбежала к нему и ударила… несколько раз. – Андреа помолчала и пояснила: – Он ниже меня ростом.
– Тебе полегчало? – поинтересовалась Мартина.
Андреа удивленно заморгала.
– Ну-у, в первый момент да. Но когда меня потянули к директору… – В глазах девочки опять блеснули слезы.
– И все-таки тебе стало легче от того, что ты сама разобралась со своими проблемами. Понимаешь, сама, без посторонней помощи. – Марти вздохнула. – Конечно, лучше было бы обойтись без драки. Терпеть не могу насилие. Но мне все-таки кажется, что ты повела себя правильно. Нельзя допускать, чтобы тебя унижали. В общем, я с удовольствием включу тебя в свою команду.
Андреа засмеялась:
– А что это за команда?
– Честно говоря, у меня ее нет, – созналась Марти. – Но если бы была, то в нее принимали бы только тех женщин, которые могут постоять за себя. И ты отлично сдала вступительный экзамен.
– Моя мама похожа на меня. Вы ее знаете? – спросила Андреа.
– Мы встречались как-то на вечеринке, но поговорить толком нам не удалось, – ответила Мартина.
Андреа, хмыкнув, уселась на стул и довольно долго молча изучала холодильник. Наконец она произнесла – медленно, растягивая слова:
– Вы такая же, как мама. Может быть, это не очень хорошо, если вы понимаете, о чем я. Они с папой не смогли жить вместе. Он у меня не… в общем, кажется, он против женского равноправия, вот как это называется, я вспомнила. Нет, вы не подумайте, он очень хороший, – торопливо добавила девочка, испугавшись, что перегнула палку. – Я его очень люблю, но ему не слишком нравятся женщины, которые не зависят от мужчин. Ему вечно хочется опекать других.
– Я знаю, что он именно такой, как ты описала. – Мартина была того же мнения. – И мне не очень-то приятно чувствовать, что он пытается опекать и меня тоже.
– Вы с ним подходите друг другу, но я боюсь, что он злил бы вас так же, как мою маму, – сказала дочь Брэда. – Я просто подумала, что будет честно, если я предупрежу вас.
Марти грустно улыбнулась.
– Спасибо, Андреа. Я учту это.
«Хотела бы я знать, каким образом», – подумала Марти.
– Сейчас я поеду домой, и вы с отцом сможете всласть наговориться. Передай ему, пожалуйста, что я позвоню попозже, хорошо?
– Хорошо. – Андреа встала и протянула ей руку. – Приятно было познакомиться, мисс… по-моему, вы не сказали мне, как вас зовут.
– Извини. Я Мартина Вудс. – Марти пожала девочке руку и едва удержалась от того, чтобы обнять ее.
Она очень надеялась, что Брэд не станет бранить свою дочь, но отнюдь не была уверена в этом. Сегодняшний поступок его дочери не был поступком слабого и хрупкого создания, привыкшего, что за него принимает решения кто-то другой. Конечно, Карен воспитывала дочь совсем не так, как того хотел бы Брэд, но Марти показалось, что психика девочки вполне устойчива. Нет, за Андреа определенно можно было не волноваться. Она сумеет постоять за себя.
Марти прогулялась с собакой, кое-как поужинала, а потом занялась уборкой квартиры. Она всегда делала эту нудную работу, когда ей было нужно что-то обдумать. Вообще-то Марти не видела никакого смысла в том, чтобы мыть пол, который снова станет грязным через пару дней, или вытирать пыль со столов и книжных полок. Но если ей было необходимо принять какое-то решение, она непременно бралась за ведро и швабру. Впрочем, видеть квартиру чистой ей тоже было приятно.
На Марти были обрезанные до колен джинсы, старая блузка и цветной платок, на крестьянский манер повязанный вокруг головы. В таком наряде она выглядела более чем экстравагантно, но поскольку ее никто не мог видеть, это было безразлично.
Протирая на кухне пол, Марти пыталась разобраться в себе и в своих чувствах к Брэду. Она даже позволила себе потешиться мыслью о том, что их связь в ближайшее время не прервется. Но больше всего Марти занимал вопрос, как она могла позволить себе влюбиться в Брэда, зная его наихудшие качества. Андреа и та сочла своим долгом предупредить ее.
