передал? Как? Вы связывались?
Он резко подпрыгивает со стула, и выкидывает из рук какие-то бумажки.
– Вот вы приставучая!
– Мансур! – кричу на него. – Говори! Я беременная и бешеная! Не зли меня!
Вижу, как он сам раздражается. И так грозный мужчина становится ещё более устрашающим.
– С Амиром всё в порядке. Он сидит в общей камере, ожидая суда. Мы можем общаться, но не всегда.
– А ты сказал, что новостей нет!
– Для меня это не новости, – морщится. – Но если вам будет спокойнее… Аяза видели на пресечении двух эмиратов.
Что? Да ладно?
Огонёк радости зарождается в груди.
– То есть он жив?
– Не могу знать точно. Я не знаю срока присланных мне фотографий. Были ли они сделаны до предполагаемого убийства или после.
– После конечно! И за нос вас водят!
Почему-то уверенная в этих мыслях я немного успокаиваюсь. Сама верю в свои догадки.
Ничего. Вот они увидят. Всё так и будет!
– Ева, успокойтесь, – опять пытается меня утихомирить.
А у меня даже настроение поднимается. Взмахиваю руками и пошевеливаю Мансура:
– Работаем-работаем!
* * *
– Ты нашёл его? – нетрепливо спрашиваю, нарезая круги вокруг Мансура. Уже никаких нервов не хватает!
– Ты спрашивала это десять минут назад, – раздражённо доносится с его стороны. Уже даже на «ты» перешёл.
А чего он ожидал? Я беременная, нервная. У меня вон отец ребёнка скоро за решёткой на долгие годы окажется!
– Ничего не изменилось.
– Да? – опечаленно вздыхаю. Да что же такое! – Ладно, я зайду через час.
– Я перестал верить женщинам. Потому что в прошлый раз ты говорила то же самое, но пришла через жалкие минуты. Угомонись уже.
От этого ледяного тона и такого же взгляда я сажусь на диван. Приструнил так приструнил.
– Ладно, – киваю как болванчик. Я поняла. Мужчина злой. Поначалу я думала, что он добряк, но нет. Буквально вижу, как он потирает пистолет в ящике своего стола. Меня вообще эта пушка не волнует. А вот Аяз – да.
– Если тебе так не сидится, можешь съездить к врачу, – подкидывает мне идею, чем занять свои мысли хотя бы на часок. Или он мне это целый день говорит?
– А если вы найдете Аяза, а меня рядом не будет?
– И?
Опять этот взгляд, который режет получше хорошо наточенного ножа.
– Поняла, ухожу, – киваю, понимая, что пахнет жареным.
Нет уж, не буду ему докучать. Пусть лучше сосредоточится на поисках, а я пока прислушаюсь к его совету. Поеду и узнаю пол своего малыша.
Встаю со своего места, беру с собой охрану и в каком-то возбуждённом состоянии еду до клиники. У нас остался какой-то день.
Но я верю в Амира. В его связи. Они ведь справятся, да?
Справятся, обязательно!
Как только Саидов выйдет на свободу – я покажу ему конвертик с полом малыша. Даже сама не загляну. Его ждать буду.
Пусть останется сюрпризом.
А пока иду до кабинета, надеясь, что всё будет хорошо.
В последнее время я много нервничаю и боюсь, что это как-то отразится на малыше.
Аккуратно захожу в кабинет, здороваюсь с врачом. Добрая женщина лет тридцати принимает меня с улыбкой.
Я делаю всё на автомате, хотя немного волнуюсь. В прошлый раз со мной был Амир. И я чувствовала себя защищённой. А так… Охрана осталась за дверью. И теперь мы один на один с этой женщиной.
И я опять смотрю на доктора с подозрением.
Но она только водит датчиком по животу.
– Оба плода развиваются хорошо. Пол узнавать рано, – я немного разочарована от её слов. Так рано, значит, хм… – Как только будет восемнадцать-двадцать недель – приходите.
– Стойте, – в пот бросает. Взгляд тут же мечется на экран. – Какие два плода? У меня один ребёнок.
– Ну что же вы, – по-доброму улыбается. – Нет же. Вот, смотрите. Два сердечка. А вы не знали?
Всматриваюсь в экран.
И правда.
Два сердца бьются.
– Но ведь… – шепчу пересохшими губами. – Месяц назад у меня был один ребёнок.
Она пожимает плечами.
– Значит, второй плод спрятался за первым. Такое бывает, хоть и редко. В остальном всё зависит от аппарата и УЗИста. Вы же сейчас сами всё видите.
Я киваю. И очень чётко вижу. В прошлый раз, когда УЗИ делала Алла, всё было нечётко. Да и если честно… В этих пятнах я мало что понимаю. Но сейчас да, вижу, как два сердечка попеременно бьются друг за другом.
– А вы не знали? – опять спрашивает.
– Нет… – какие два ребёнка? Господи, это что, шутка какая-то?
– Это же такое чудо. Вы разве не счастливы?
Я зависаю, не зная, что сказать.
Она серьёзно?
Да я жуть как счастлива! Сердце грудную клетку от радости раздирает. Стучит быстрее, яростнее, словно вот-вот из груди выпрыгнет.
Но…
Амир что скажет?
Я помню прошлую его реакцию!
А тут… Двое.
Меня в пот кидает.
– Очень, – говорю честно. Но всё равно пока не могу прийти в себя.
Господи, столько мучений, три года депрессии, и теперь у меня будут два малыша?
А если там две девочки?
Амир ведь… повесится!
Только бы его не посадили. Тогда всё будет только хуже.
Эмоции зашкаливают уже от этого всего. Не знаю, радоваться или плакать. Опять о заключении Амира думаю. И о том, что Аяза не найдут.
С этой мыслью и выхожу из кабинета никакая. Хорошее настроение омрачают неприятные думы.
В тумане дохожу до машины. Кусаю губы, но пытаюсь успокоить себя.
Амир что-нибудь придумает. Так ведь?
Да, у нас уже есть план. Найти Аяза. Тогда все увидят, что он жив, и всё будет хорошо.
Да только как?
Неожиданно раздаётся мелодия моего телефона.
Хватаю его, затаив дыхание. Незнакомый номер.
Мансур? Пока он занимается поисками Аяза, у меня другая охрана.
Отвечаю на звонок, понимая, что нервничаю. Не знаю, зачем он звонит мне. Для чего? Сказать, что нашёл Аяза? В таком случае… Это прекрасно!
Всё наладится, и мы будем жить как раньше!
– Что там? – спрашиваю с нетерпением. – Нашли его?
– Нашли, – без какого-либо энтузиазма отвечает Мансур. И тут же ошарашивает меня, собственноручно роя мне могилу. – Но не всё так просто, Ева. Суд уже сегодня.
– Его перенесли?..
– Да.
– И что нам теперь делать?
– У нас нет доказательств и, если мы найдём их, то только завтра. Аяз где-то затих, есть только наводки. Нужно как-то потянуть время до завтра…
Телефон сам выпадает из ослабевших пальцев. Бьётся о коврик. Как и все представления о нашем счастливом будущем. Потому что его больше нет. Мир в один миг становится серым,
