Саванна приближается к нам со своей камерой, ее рыжие косы выделяются на фоне черного объемного свитера с маленькими розовыми черепами. Ее готический образ на самом деле довольно милый, и она более склонна к тому, чтобы улыбаться, чем гадкий Бретт, который выглядит счастливым только тогда, когда застает Лили за чем-то сексуальным.
Он по-прежнему мой самый нелюбимый член съемочной команды.
— Может быть, — уклончиво отвечаю я Лили.
Дэйзи стоит у плиты и помешивает суп, широко улыбаясь, пока не поднимает взгляд и не фокусирует его на ком-то.
Я прослеживаю за ее взглядом и вижу, как в дом заходит ее «парень», набирая что-то на своем телефоне. Высокий, темноволосый итальянец, имеющий испанские корни. Мы с ним поговорили около пяти минут, пока летели в самолете, и мне стало ясно, что Дэйзи не знакомила нас с Джулианом, не только потому что он тупой.
Но еще и потому что он на шесть лет старше её.
Сказать, что большинство из нас недовольны — это преуменьшение. Никто из нас еще не вопил по этому поводу. Главным образом потому, что во время полета на нас все время были направлены камеры в ожидании того, что мы начнем скандал с Джулианом.
Вот почему Скотт не включал его в съемки предыдущих эпизодов. Он хотел этого момента. И до сих пор никто не поддался на его провокацию. Из-за чего Скотт находится в совершенно хреновом настроении. А я в крайне бодром. Я могла бы кружиться здесь в пышном платье, протягивая руку и ожидая, что птичка прилетит и сядет на мой палец. Представьте Злую Ведьму, которая исполняет танцевальный номер — так вот, это я прямо сейчас.
Я поворачиваюсь к Лили.
— Очевидно, у нас у всех есть секреты.
— Эй, — говорит Дэйзи, прекрасно зная, что я подразумеваю ее. Она машет мне рукой. — Я знала, что ты это не одобришь. Если бы продакшн не заставил меня взять его с собой, он бы остался в Филадельфии.
— Я не одобряю это лишь по причине того, что это незаконно, если вы переспите, — напоминаю я ей. — Один год. Вот сколько тебе нужно подождать.
— Вернемся к сути, — настаивает Лили. — Коннор сказал если только речь не о постели. Это значит, что у вас что-то было.
Несколько месяцев назад Лили заползла бы под стол, лишь бы избежать разговоров о сексе. Теперь же она требует подробностей. Этого достаточно, чтобы нарушить мое молчание.
— Мы кое-что сделали, — говорю я ей шепотом. Но я знаю, что Саванна со своей камерой слышит каждое слово.
— Кое-что? Что именно? — она улыбается во весь рот, радуясь за меня. Интересно, помнит ли она свой первый раз, или это было также расплывчато, как и другие ее сексуальные приключения.
— Подождите, я тоже хочу об этом услышать, — говорит нам Дэйзи. Она отходит от плиты и замыкает наш маленький круг.
— У нас еще не было секса, так что не воодушевляйтесь слишком сильно.
— Иногда кое-что может быть лучше, чем сам секс, — говорит Лили, тыча в мою руку своим костлявым пальцем.
Дэйзи молчит, ее взгляд блуждает.
— Дэйзи с тобой не согласна, Лили, — говорю я.
— Что? Нет, я... ладно, в некотором роде я не согласна, — она слегка морщится, видимо оживляя в голове несколько воспоминаний, и театрально размахивает руками при каждом слове. — Для меня все эти вещи в значительной степени равны. Проникновение пальцами, оральный секс, обычный секс — все это находится под категорией так себе. Думаю, я просто не запрограммирована наслаждаться сексом. Я типа антисексуальная богиня. Противоположность Лили, понимаете?
Лили становится ярко-красной.
— Брр... — она прижимает руки к своему разгоряченному лицу. — Мое тело выдает меня каждый чертов раз! Я не знаю, почему эти слова меня так смущают.
— Потому что ты сексуально-зависимая, — напоминаю я ей. — Тупые люди заставляют тебя чувствовать себя шлюхой, когда ты их произносишь, — а затем я поворачиваюсь к Дэйзи. — А это странно.
Дэйзи вся улыбается, но я вижу ее страх — она боится, что у нее реально никогда не будет настоящего гребаного оргазма.
— Ты можешь испытать оргазм, — говорю я ей. — Тебе просто нужно найти правильного человека.
Я думала, что она уже достигала этого пика раньше с каким-нибудь парнем, но она объяснила нам с Лили, что именно произошло, и по описанию это не похоже на оргазм. Это больше напоминало то, что Дэйзи довольствовалась тем, что имеет, а имела она не так уж и много.
— А что, если для меня не существует правильного человека? — спрашивает она со всей серьезностью. А затем притворяется невозмутимой, пожимая плечами. — Я имею в виду, у меня нет проблем с тем, чтобы ходить на случайные свидания и быть одинокой леди всю жизнь. Ты ведь тоже собиралась быть одинокой, пока не встретила Коннора, верно?
— Да, но у меня никогда не было проблем с тем, чтобы доставить себе удовольствие.
Дэйзи неоднократно говорила нам о том, что не может получить оргазм от мастурбации, как бы сильно она ни старалась. Единственное, о чем я думаю, так это о том, что она делает что-то неправильно. Я даже нашла для нее книгу, в которой буквально продемонстрировано, как прикасаться к себе, но она все равно сказала, что ничего не получилось.
Глаза Лили расширяются, как будто я заставила ее почувствовать себя плохо.
Упс. Тактичность. Иногда я ее теряю.
— Ты найдешь кого-нибудь, — говорю я Дэйзи, ободряюще сжимая ее плечо. Но я, видимо, сжимаю его слишком сильно, потому что она морщится. Я отпускаю ее. — ...просто продолжай ходить на свидания. И когда встречаешь неудачника, то сразу бросай его. Пожалуйста.
Дэйзи кивает.
— Так, как далеко вы с Коннором зашли?
— Я думала, вы уже забыли о том, чтобы это спросить.
— Ни за что, — в унисон говорят Дэйзи и Лили.
— Мы делали кое-что... — я вспоминаю, как он душил меня в первый раз, когда я достигла мучительно блаженного пика, а затем как он неоднократно заставлял меня кончать своими пальцами. Мы занимаемся этим почти каждую ночь, но у нас еще не было секса. И мы не делали ничего извращенного, кроме того, что Коннор привязал мои запястья к столбикам кровати.
— Нам нужны подробности, — говорит Лили с широко раскрытыми глазами. — Типа... чем именно вы занимались?
Я чувствую направленную на себя камеру. Мне хочется сохранить некоторые вещи в тайне от них и многие вещи в тайне от общественности.
— Кое-чем приятным, — уклончиво отвечаю я. Я слегка киваю головой в сторону камеры, и они обе улавливают намек, прекращая об этом разговор. Я заканчиваю беседу фразой: — Коннор лучше, чем я вообще могла себе представить.
Выкуси, Скотт.
Дэйзи лучезарно улыбается, но в ее глазах видна тоска. Она хочет найти себе подходящего человека и испытать все то, что испытываем мы с Лили. И я искренне надеюсь, что когда-нибудь она встретит свою любовь и испытает нечто большее, чем такой себе секс.
Ее взгляд блуждает по комнате.
— Смотрите, кто явился.
В дверях стоит Скотт, что-то печатая на своем телефоне. Ему пришлось на некоторое время остановиться в Лос-Анджелесе, чтобы встретиться с GBA, прежде чем прилететь во Францию. Он убирает свой телефон в карман и встречается со мной взглядом. Его вкрадчивая улыбка только сильнее выводит меня из себя. Он уже не так раздражен, как был в аэропорту. Я всерьез раздумываю о том, чтобы вылить ему на голову кастрюлю с горячим супом.
Но я этого не делаю.
Потому что иначе я сяду в тюрьму за нападение. И меня, вероятно, будут считать мужененавистницей еще больше, чем сейчас, а я не думаю, что заслуживаю этого звания. Мне нужно еще поработать над тем, чтобы его заслужить.
Тюрьма и собственная гордость — единственные вещи, которые останавливают меня от совершения преступления. Я могу справиться с его нападками на меня, но когда он пристает к моим сестрам со своими грубыми и оскорбительными комментариями, как делал это в течение прошлого месяца, убийство не кажется такой уж плохой идеей.
