нарушение устава равно увольнение. А им еще семьи нужно было кормить.
— Есть пропуск — значит, есть допуск. Нет пропуска, не загораживайте проход, — хмыкнул главный среди охраны, и тут Галина Никадимовна выпрямилась и стукнула кулаком по стойке.
— Звони своему главному! — рявкнула с такой силой, что все вокруг шарахнулись в сторону.
— Да, звоните, — поддержала ее Мира, видя перед собой обиженную женщину, желавшую возмездия.
— И что сказать? — пришел в себя главный, сложил на груди руки и насмешливо хмыкнул.
— Что его жена придти изволила.
Галина прищурилась, будто забыв, что они лет тридцать в разводе.
— Ага, вторая, — хохотнули охранники. — Вы с ума сошли, бабушка? Мы Элеонору Павловну прекрасно знаем в лицо. Вот до чего аферистки дошли, парни. Вот если бы ты, Мира, тут нам лапшу на уши вешала, что ты новая возлюбленная нашего главного, это бы хоть так смешно не звучало. Всё же молодая, красивая, а бабка… Идите лучше отсюда, пока мы вас обоих не вывели.
— Я тут работаю, — прошипела Мира.
— У тебя отгул. Ты знаешь правила.
В это время Галина Никадимовна тряслась, ведь впервые услышала имя разлучницы. Даже тогда не решилась узнать его, посчитав это выше своего достоинства. А теперь… Элеонора… Не какая-то там обычная Галина, а… целая Элеонора. Еще и Павловна.
— Я мать Алексея Гдальского, первая жена Льва Николаевича. Звоните ему!
Голос пожилой женщины звучал скрипуче, но мужчины вокруг после сразу переглянулись. Слухи про родственные отношения Алексея с их генеральным стали обретать весомую форму. Вот только беспокоить генерального никто не решился. Они позвонили Гдальскому.
Миру и Галину пропустили в здание спустя пять минут. Первая знала, куда идти, и служила проводником в дороге к святая святых. Кабинету Льва Николаевича. И если Галина Никадимовна тряслась из-за будущей встречи, то вот Мира сходу подметила слова охранников и их переглядывания. И когда они подошли к кабинету, увидела то, что и ожидала. Девичьим взглядом подметила по приемной и поведению секретарши, что генеральный в кабинете не один, а с женщиной. Своей законной женой.
Мира выпятила живот, который особо и не выделялся, но своим видом она сразу хотела показать, что она беременна и носит будущего наследника Леши. Стиснула челюсти, когда в голове возникли неуместные мысли о его первенце. Ничего, и с этим она как-нибудь разберется. Главное, поддержка Галины Никадимовны.
— Сюда нельзя! Лев Николаевич занят!
С места подорвалась лопоухая секретарша размера так XXL, и Гдальская скривилась, уже по ней догадавшись, что Лев как был гулякой, так им и остался, раз взял такую сотрудницу к себе в офис. Секретарь ведь лицо компании, а раз оно такое непрезентабельное, это значит, что его жена держит руку на пульсе. В душе у пожилой женщины возникло удовлетворение. Не всё же разлучнице все эти годы жить припеваючи и кататься, как сыр в масле.
Она успела заметить, насколько велико здание, да и со слов Леши помнила, что компания у них весьма преуспевающая. И это послужило очередным уколом, от которого у нее болело нутро. Такая несправедливость, что всеми этими благами богатых всегда пользовался Михаил, а не ее Леша. Это ведь он первенец Льва! Он! А не какой-то там Михаил.
— Женщины, вы записывались? Я же сказала, Лев Николаевич занят!
Голос секретарши звучал уже испуганно, всё же выражение лица Галины было настолько кровожадным, что даже ее проняло.
— Для меня не занят, — проскрипела Гдальская и отпихнула тучную тетку, которая отлетела от удара и нервно поправила очки.
— Арина, я же сказал, не беспокоить, я с женой.
Седовласый мужчина, сидевший за дубовым столом, выглядел моложе своего возраста. Некогда черные пряди всё еще выбивались из шевелюры, твердая волевая челюсть по-прежнему привлекала женский взгляд, а широкие плечи и бесовские глаза, в которые Галина когда-то влюбилась без памяти, с возрастом ни капли не поблекли. Так что женщина волей-неволей чуть не поддалась соблазну поправить собственные волосы. Пожалела, что не посмотрела перед выходом из дома в зеркало.
— Львенок мой, может, это по делу. Ничего страшного, я посижу на диванчике и подожду.
Мягкий женский голос заставил двух посетительниц кабинета повернуть голову в сторону источника. На коленях Льва сидела эффектная черноволосая женщина лет на десять моложе самой Галины. Насколько помнила Мира, Элеоноре Архиповой только недавно стукнуло пятьдесят. Выглядела она ухоженно, наверняка не вылезала из салонов. Вся тонкая и звонкая, словно молодая девчонка, что еще больше взбесило Гдальскую. Еле подавила порыв спрятать свои грубоватые грабли вместо рук себе за спину. Горечь растеклась по горлу, обжигая внутренности, но она сделала уверенный шаг вперед.
— Уважаемые, вы не видите, что я занят? — вздернул бровь Лев, останавливая свою супругу, когда она собралась встать с его колен. — Арина! Что происходит?!
Секретарша вбежала в кабинет следом.
— Простите, Лев Николаевич, я предупреждала их, что вы не можете их принять, но они прорвались с боем. Я сейчас вызову охрану.
— Что, так постарела, что не узнаешь меня? — хмыкнула Галина и подошла к столу, за ней следом юркнула и Мира, зыркнув при этом на Арину предупреждающим взглядом.
— А должен? Вы мать этой особы?
Взгляд хозяина кабинета скользнул по Мире, его губы скривились, словно он быстро составил о ней свое мнение.
— Если она сказала вам, что якобы беременна от моего сына, то не советую верить, и нам лапшу на уши вешать также не нужно. Уверяю вас, мы будем проводить тест ДНК.
Холодный тон Архипова-старшего не сулил им ничего хорошего. Даже Арина остановилась, не став пока вызывать охрану. А вот Галина Никадимовна всё сильнее злилась, видя, с какой заботой придерживает за талию свою жену Лев. И как смотрит на нее. Холодно, безразлично, будто они чужие друг другу люди. Точно не узнал ее.
— Мира не моя дочь, но в одном ты прав, она беременна от твоего сына.
В кабинете временно воцарилась тишина.
— Лев, — встревоженно посмотрела на мужа Элеонора.
Они привыкли, что к их семье часто хотели подобраться через сына, пытались врать про беременность, шантажировали различной информацией, и всё для того, чтобы получить с них как можно больше денег. Вот только в этот раз сердечко женщины встревоженно встрепенулось. Интуиция подсказывала ей, что сегодня была нетипичная ситуация. Не вранье.
— Барышня, а вы чего молчите? Неужто от Михаила беременны? Ни за что не поверю, что он посмотрел на такую, как вы.
Грубость генерального возмутила Миру, но она прикусила свой острый язычок. Ей ни к чему с ним ссориться.
— Нет. Беременна она от Алексея.
Галина говорила лаконично. Распрямила плечи,
