Дина: Теперь вижу, что ты точно продюсер) Ладно, мне пора. Люблю, скучаю. Готовь платье и парик Лолы.
Лев. Ура) Всегда мечтал трахнуть эту самовлюблённую сучку.
***
Лев положил телефон на подоконник и перевел взгляд за окно. Уже полетели первые желтые листочки, и они, как солнечные зайчики, виднелись то тут, то там на зеленой траве газона. И он сам весь тоже в пятнышку — только не в жёлтую, а как газон.
Две недели назад, когда они уже паковали чемоданы в Венецию, выяснилось, что Лев не болел ветрянкой в детстве. Выяснилось это эмпирическим путем. Потому что заболел — спасибо команчам. Температура под сорок, три дня лежал пластом. Дина, конечно, заявила, что никуда не поедет. И только совместные усилия Туры, матери и Стёпки, которые поклялись здоровьем Василисы, что будут денно и нощно бдеть у постели больного, заставили его упрямую жену изменить решение.
А оно, между прочим, того стоило. Его девочка получила награду за лучший сценарий. И его девочка шикарно смотрелась на красной дорожке Венецианского фестиваля. Впрочем, на Каннской красной дорожке они смотрелись не менее шикарно — вдвоем. Но Левка уже нахлебался всего этого. Одного раза, одной роли ему хватило, чтобы понять — не его это. Тем более, попробовал иное. И понял кое-что про себя. Он не из тех, кто любит, когда ему говорят, что делать, куда вставать и как смотреть. Он из тех, кто предпочитает быть тем, кто все это говорит.
Лев бы ни за что не поверил, что найдёт себя в роли продюсера. И вот под ж ты… Бойтесь мечтать, мечты сбываются. И далеко не так и не тогда, как вы себе это представляли. Когда-то, несколько лет назад, когда Лев приехала в Москву, он мечтал, чтобы его заметил какой-нибудь хороший продюсер. Вот вам, пожалуйста. Лев Аркадьевич, мечта сбылась. Теперь он сам стал таким продюсером. И ему нравится со всем этим возиться. Реально нравится.
Телефон пиликнул. На присланном фото красовался Ян, оседлавший приличную по высоте волну. Кулик делает уверенные успехи в серфинге.
Ян его тогда реально выручил. Впрягся, тащил, вкалывал. Пытался подмять под себя, не без того. И заигрался. Нет, не так, как Разин. Видимо, сказалось нервное напряжение, и то, что он когда-то предлагал Леве, начало потихоньку подминать Яна под себя.
Левка спохватился вовремя. Нашел союзника в лице жены Кулика. И они вдвоем упекли его в лечебницу на тропических островах. Реабилитация длилась год. Лечение оплачивал, в том числе, и Лев — его научили помнить добро. А потом Ян проникся жизнью в тропическом раю, продал «Каракатицу» и вот уже год как заделался серфером. Обещает, что еще чуть-чуть — и вернется в строй, и тогда они взорвут шоу-бизнес. Левка поддакивает, но не принимает эти слова всерьез. Он научился справляться сам.
Сунул телефон в карман шорт и пошел вниз, на первый этаж. Сегодня обещали заехать Тура с команчами. Команчи в их с Диной дом влюбились и уже строили планы захвата и на то, чтобы свить себе гнездо на дубе. Да и Степка, который был в гостях два дня назад и уже умчал на очередные соревнования, завистливо вздыхал. И сказал, что тоже будет присматривать себе дом. Брат уже задумывался о завершении спортивной карьеры — давали знать себя травмы колена. Его звали комментатором на телевидение и даже предлагали работу где-то чиновником по спортивной линии, но Стёпка махнул на все рукой. Сказав: «Из меня, кроме тренера, все равно ничего не получится. Батины гены».
Лев спустила на первой этаж, включил телевизор, нашел новости культуры и стал дальше разбирать коробки и ждать, пока покажут снова его любимую. Она шикарно смотрится на красной дорожке Венецианского фестиваля с «Золотой Озеллой» в руках.
***
Дина отложила телефон на кровать, подошла к зеркалу, поправила убранные от лица заколками локоны, лямки тонкого атласного платья шоколадного цвета. Подумала — и подняла с кровати невесомый газовый палантин. На улице страшная жара, но ей хотелось закутаться. Если бы Лев знал….
О, если бы он знал, не была бы она сейчас в Венеции.
Два года назад, в самый разгар работы над фильмом, у Дины случился выкидыш. Тогда съемки фильма встали, и даже сам фильм оказался под угрозой срыва. Левка забил на кино, поругался с Харитоновым, послал к чёрту всех и не отходил от Дины. Ей казалось, что он переживал больше, чем сама Дина. Потому что он проживал не только свое горе, он по привычке брал на себя и ее.
Дина вздохнула и промокнула бумажным платочком некстати вдруг выступившие слезы. Не к месту сейчас сентиментальность, ей надо выходить на люди, позировать, улыбаться на вспышки камер, давать интервью. И поэтому хочется спрятаться хотя бы за газовым палантином.
Дина даже не была уверена, когда уезжала, и тест сделала только сегодня утром, и он еще лежал в туалетной комнате в номере отеля. Две полоски. Дина не сомневалась, что в этот раз все будет хорошо. Но если бы Лева знал… В общем, хорошо что он не знает. А завтра она прилетит, приедет в свой дом, обнимет своего мужчину крепко-крепко и расскажет ему на ухо свою маленькую тайну, которая обязательно станет большим счастьем.
***
Солнце уже не слепило, как днем, и Дина решила пройтись от отеля пешком. Настроиться, собраться с мыслями на ближайшую пару часов.
— Дина?
Она остановилась. И не сразу обернулась. Нет, не показалось. За ее спиной стоял Игорь.
Когда-то он боялся лишнего веса. Теперь выглядел так, будто ему явно недостает килограмм десять. Щеки совсем впали, да и глаза тоже казались запавшими. На блестящей когда-то лысине появились пигментные пятна. Но заметно было, что он по-прежнему весьма озабочен своим внешним видом. Хотя костюм серого льна выглядел помятым как-то неопрятно даже для льна.
— Прекрасно выглядишь, Дина.
— Спасибо.
— Поздравляю с наградой.
— Спасибо.
Ее реплики однообразны. Но Дина не знала, что сказать этому человеку. Она его словно и не знала никогда, и никак не могла вспомнить, что ее с ним когда-то связывало. А ведь когда-то Игорь Разин был всем ее миром. До того, как другой человек вернул ей мир настоящий.
Их однообразную беседу нарушили, а Игоря от Дины заслонила огромная фигура.
— А ну-ка отойди от девушки на три метра!
— Леша, ты же пошел за сувенирами!
— Какие, на хрен, сувениры, если тут такие подарки из прошлого. Отошел быстро, я сказал!
— Леша, все нормально.
— Ни хрена не нормально!
— Послушай, — Дина бросила взгляд на миниатюрные золотые часы на запястье. Так вот завершать разговор с Игорем было неправильно, Дина это чувствовала. — Дай на пять минут поговорить.
— Нет.
— Пять минут, Леша. У тебя на виду. Ты просто отойди на пару метров
— Лев Аркадьич меня убьёт, а Степан Аркадьич добавит! — буркнул Гаврилов.
— А мы им не скажем. Ну, Лешенька, давай. Пять минут.
— Три.
Хоть три получила.
Гаврилов отошел в сторону и демонстративно закурил, невзирая на табличку «No smoking». Но желающие сделать ему замечание вряд ли найдутся. За прошедшее время Алексей еще сильнее раздался в плечах — хотя куда уж больше, казалось, обзавелся женой и дочкой, но характер его нисколько не изменился. К счастью.
— Как видишь, на долгую беседу у нас нет времени, — Дина обернулась к Игорю. Он выглядел еще более постаревшим, чем пять минут назад. Словно встреча с Гавриловым скостила ему еще несколько лет. — Ты неважно выглядишь.
— Да так, — пожал плечами Игорь. — Кое-что болит, кое-что доставляет проблемы…. Не буду тебе, наверное, рассказывать.
— Не рассказывай, — согласилась Дина. — Мне неинтересно.
— Спасибо, что не стала выставлять… нашу историю… в фильме, — словно через силу произнес Игорь.
— Ты сдержал свое обещание, а я свое, — ровно ответила Дина. Хотя сделала она это ради Льва. Она просто знала, что для него так будет лучше. — Тебя в фильме нет.
Разговор снова застопорился. Отведенные три минуты истекали. Алексей докурив, так же демонстративно закашлял. И Игорь словно решился.
