Я снова посмотрел на Асю, а она, словно ожидая этого взгляда, бросилась мне навстречу. Я успокоился сразу, как только обнял ее. Отпустили все страхи и неврозы. Словно последняя недостающая частичка пазла встала на свое место. Поднял глаза на Шилова, он усмехнулся, кивнув мне. Я кивнул в ответ, прекрасно понимая, что он хотел сказать. Мужчина, развернувшись, не спеша пошел в сторону проспекта, быстро пропав в толпе. А я прижал к себе Асю. Мою маленькую девочку, льдинку, сумевшую растопить мое сердце.
Эпилог Ася
— Если что, я предупреждал, что это плохая идея, — сказал Влад, пока мы петляли в такси по Лондонским улочкам.
Я только бросила на него хмурый взгляд. Плохая или нет, но ведь уже договорились. Ну и приятно встретить второй новый год в этом городе. Потому что он для меня теперь знаковое место.
Я потянулась за поцелуем, Влад ответил, но потом посмотрел, вздернув бровь.
— Все будет хорошо, — сказала ему.
Прошел год, подумалось вдруг. Мамочки мои, целый год с того момента, как моя жизнь перевернулась с ног на голову.
Родители, конечно, сильно сдали. Когда мама увидела меня на пороге, то просто зашлась слезами. Оба постаревшие, потерянные, они не знали, как им жить дальше. Нам предстояло вместе научиться это делать. Без Ильи.
На могилу брата я исправно езжу раз в три месяца, прибираюсь, сижу. Разговариваю с ним. Мне кажется, он слышит меня, просто ответить не может. И обнять, как раньше, защитить от всех-всех-всех бед.
Теперь это делает Влад. Вытаскивает из бездны, в которую я упала тринадцать лет назад. И сам выбирается, потому что, как оказалось, все это время обитал где-то рядом. Мы заново идем навстречу друг другу, учимся слушать, слышать, понимать. Он рассказал мне, почему так поступил тринадцать лет назад. И я поняла его поступок, приняла. А простила еще раньше.
Такси тормознуло возле серого Лондонского дома. Влад, выйдя, позвонил в квартиру, я видела, что он таки нервничает.
— Все будет хорошо, — снова сказала ему, беря за руку, и он мне улыбнулся.
Отец Влада ждал нас в дверях, высокий подтянутый мужчина, для своих лет просто красавец. Усмехнувшись, пропустил нас в квартиру. Сына обнял, мне пожал руку, внимательно рассматривая.
— Мы ненадолго, — заметил Влад.
— Это как обычно, — усмехнулся его отец.
Дмитрий Владимирович проводил нас в гостиную, мы пили чай и вели разговор. Поначалу чувствовалась напряженность, да и диалог плохо шел, но понемногу стало легче.
— Слышал, ты потерял часть бизнеса, — заметил Дмитрий Владимирович, отставляя свою чашку и глядя на сына. Тот кивнул, едва заметно поморщившись. — Что планируешь делать?
Влад пожал плечами.
— Нужны инвестиции, но пока желающих не обнаруживается. Ничего, выкручусь как-нибудь.
— После нового года обсудим, — сказал отец, — чем смогу, помогу.
Влад очень явно удивился, хотя попытался тут же это скрыть, а я прятала улыбку в уголках губ. Все-таки что-то изменилось, и будем надеяться, к лучшему.
Когда мы уже уходили, мужчины снова обнялись, Дмитрий Владимирович вдруг сказал:
— С Наступающим, сын, я тобой горжусь. По-настоящему.
Влад, кажется, опять обалдел, но все же улыбнулся.
— И тебя с наступающим.
Меня отец Влада тоже обнял, и когда мы вышли на улицу, держась за руки, я сказала:
— Вот видишь.
Влад только головой покачал.
— Чудны дела твои, Господи, — пробормотал, тормозя такси.
В машине я сразу залезла ему под руку и обняла. Тут было хорошо и спокойно. Мое место. Даже успела задремать, но завибрировавший телефон вырвал из состояния полусна.
С неизвестного номера пришло сообщение: «С наступающим, Ася».
Улыбнувшись, я быстро написала:
«И тебя с наступающим, Андрей»
Убрав телефон, поймала взгляд Влада.
— Любовник? — притворно грозно спросил он, выгнув бровь. Я рассмеялась, утыкаясь носом ему в шею.
— Конечно. Один из трех.
Усмехнувшись, Влад только крепче прижал меня к себе.
Новый год мы праздновали вдвоем в номере гостиницы. Пили шампанское под бой курантов, сидя на кровати по-турецки друг напротив друга. Целовались и дурачились.
Я подарила ему свитер с оленями, а он протянул мне небольшую бархатную коробочку. Открыв ее, я увидела кулон в форме льдинки и не сдержала улыбки.
— Я люблю тебя, моя льдинка, — сказал Влад, когда я подняла на него глаза. — Я говорил эти слова мысленно еще тринадцать лет назад. И мечтать не мог, что смогу сказать их тебе вот так, в лицо.
Слезы подступили, и я закусила губу.
— Я тоже тебя люблю. Всегда любила, Влад.
Он притянул меня к себе и нежно поцеловал. За окнами грохнул салют, и я знала: теперь все будет хорошо. Мы это заслужили.
Конец
