— Передумаю насчет чего? — наконец смогла вымолвить, рассматривая каждый уголок комнаты.
Мой голос был слабым и чересчур взволнованным. Не уверена, что Ярослав расслышал меня.
Но, судя по тому, как его губы изогнулись в улыбке с отпечатанной на ней тенью грусти, он расслышал меня.
— Впустить меня в свою жизнь целиком.
— А разве я не впустила тебя?
Ярослав пожал плечами и встал у меня за спиной. Обвил руками талию и положил подбородок на мое плечо. Он плавно раскачивал меня из стороны в сторону в своих объятиях, убаюкивал. Неожиданно его рука мягко легла на мою грудь. В области солнечного сплетения мигом стало тесно. В ушах клокотало собственное сердцебиение.
Ярослав обжег мой профиль своим глубинным взглядом. Он посмотрел на меня так, словно намерен был поклясться мне в вечной любви. Я судорожно вдохнула, облизнула пересохшие губы, ощущая во всем теле дрожь, вызванную сумасбродными мыслями.
Однажды он уже смотрел на меня так. Но вместо клятвы я услышала то, что превратило меня в ледышку, покрытую колючками.
— Меня здесь нет. Ты же выбросила меня отсюда. Из своего сердца. Давно, — почти беззвучно произнес он на ухо.
Я несмело развернулась к нему лицом. Он как никогда был сосредоточен внешне, что, казалось, за какую-то минуту накинул сверху лет пять.
— Что ты хочешь услышать от меня? — спросила я на выдохе.
Яр деланно состроил вдумчивую гримасу, сощурив один глаз, а потом снова принял серьезнейший вид, от которого прожилки затряслись.
— Ничего. Ничего пока не хочу слышать, — заставил меня расстроиться и слегка напрячься.
Я не вынесу, если он вновь решил превратить меня в кусок айсберга. Я ведь только начала оттаивать, научилась доверять ему. Только-только начала потихоньку избавляться от своих колючек благодаря нему.
— А вот ты меня выслушаешь, — сказал он с некой угрозой. Я сглотнула, готовясь к самому худшему.
— Хорошо, я готова выслушать тебя, — старалась ответить холодно, чтобы подавить дрожание связок.
Ярослав продолжительное время смотрел на меня в упор и молчал. Складывалось впечатление, что его монолог будет длительным и содержательным, но он не знал, с чего начать. Он не продумал его, а это означало, что я сейчас услышу то, что действительно было у него на уме. Не скорректированные фразы, не приукрашенные слова, а правду-матку.
Продолжая удерживать меня в своих руках, он склонил голову набок и глубоко вздохнул.
— За всю свою жизнь я совершил наверное тысячи глупых поступков, но самый отвратительный из них — это тот, когда я настоял на аборте. Мне было плевать как ты распорядишься моими деньгами. Мое дело было надавать на тебя, чтобы избежать огласки. Чтобы вслух не назвать тебя шлюхой.
Шлюха? Он считал меня шлюхой?
Я вздрогнула от звука бьющегося стекла. Это что-то внутри меня упало и разбилось вдребезги.
— Были на то причины. Насть, поверь, я думал, что они были, — заверил Ярослав, видя то, как я съежилась от сквозящего от него холода. — Я был уверен, что никакой беременности нет. А если и есть, то ты сама не знаешь, кто отец твоего будущего ребенка. Сама мысль, что в одно время ты могла быть сразу с несколькими мужчинами, вызвала во мне неприязненные чувства. Мерзкие.
— Это не так, — скрипнула, мотая головой из стороны в сторону и протестующе разрубая воздух рукой. — Ярослав...
— Подожди, я еще не все сказал, — перебил он меня, но не грубо, скорее, умоляюще. — А на встрече выпускников я подкатил к тебе не потому, что ты одна из наших одноклассниц была не замужем! Хотя, если честно, то я впервые это узнал от тебя пару недель назад. Семейное положение этих куриц меня как-то вообще не волновало. Я шел на встречу только с одной мыслью — что на ней я возможно увижу тебя. И я увидел, — призадумавшись, он улыбнулся, но лишь на мгновение. — Спустя столько лет ты пришла, и я смог посмотреть на тебя. Через пару часов я заставил себя заговорить с тобой, а еще через час ты согласилась на один танец со мной, — Ярослав обхватил мою голову, жестко зафиксировал ее своими ладонями, потому что я боялась смотреть ему в глаза. — Насть, я приходил на эти встречи каждый год только ради тебя. Но, не увидев тебя среди одноклассников, я разворачивался и уходил. Я выбрал тебя, потому что ты была единственной, в кого я когда-то давно был влюблен.
Вытаращилась на него. Я не могла поверить своим ушам.
Как это влюблен?
— Не спорю, когда вечер закончился, я думал о каком-либо продолжении. Но я и предположить не мог, что в эту же ночь мы вдвоем окажемся в одном номере отеля. Ты проявила активность, а я поддался, — заставил он мои уши вспыхнуть от стыда. Ведь именно так все и было. Это я первая набросилась на него. Я спровоцировала эту ночь. — Я не мог отказаться от тебя, потому что за весь вечер я миллион раз успел представить тебя в своей постели. Утром я проснулся в номере. Один. Ты просто сбежала. Хотя так обычно поступал я, но не в этот раз. Я не мог так поступить с тобой. Я не хотел этого. Я думал о другом.
Убежала я только лишь для того, чтобы избежать разочарований. Чтобы не было так же, как в прошлый раз. Чтобы не дать ему возможности поутру вытереть об меня ноги... Я ведь была абсолютно уверена, что поступаю правильно.
— Ты не отвечала на мои звонки, игнорировала сообщения. А потом я узнал от Власова, что ты встречаешься с ним, — стиснул он челюсть при упоминании Ромки. Он злился. Больше не на Рому, а на меня. — И тогда я понял, что ты убежала от меня неспроста. В ту ночь для тебя я был лишь разовым отвлечением. Я даже подумал, что таким образом ты решила мне отомстить.
— Нет, все было не так. Это я считала себя твоим развлечением, — прошептала я, на что Ярослав с сожалением поджал свои губы.
— Насть, мы два запутавшихся человека. И путали нас не окружающие люди, не обстоятельства, а мы сами запутывали себя. Мы выдвигали какие-то бредовые предположения друг о друге, вместо того чтобы поговорить с глазу на глаз. Мы потеряли слишком много времени. Непростительно много. Но если ты хочешь и дальше растрачивать его, то я пойму, — показалось, что он готов отказаться от меня, а затем его губ коснулась коварная усмешка. Он притянул меня к своей груди, обнял и поцеловал в макушку. — Но имей в виду, я тебе этого не позволю. Хрен ты сбежишь от меня в этот раз.
Я расслабилась. Обмякла, находясь в его крепких объятиях. И хоть это была не клятва вовсе, но я мечтала услышать от Ярослава нечто подобное. Я мечтала узнать, что нужна ему. После стольких лет, после стольких глупых ошибок это казалось нереальным.
— А я и не собиралась убегать. Я ждала, когда ты убежишь от меня, — проскулила я, носом утыкаясь в его шею.
— Не дождешься, Адова, — угрожающе он произнес и махнул в сторону детской. — Разве похоже, что я планировал убежать от тебя? Пока ты занималась анализом прошлого, я тут вообще-то думал о будущем за нас троих.
— И что же ты надумал?
— Думаю, что безумие все-таки заразно, потому что я определенно схожу с ума, — рассмеялся беззвучно, затем продолжил севшим от волнения голосом: — Адова, давай сходить с ума вместе, друг по другу? Ты даже можешь не брать мою фамилию, если она тебе так не нравится.
Такое заявление заставило меня врасти ногами в пол. Рот раскрылся в изумлении, в ушах звенел Свадебный марш, а бабочки в животе разбились в пары и кружились под него.
— Так это предложение, что ли?
Когда брови Ярослава взлетели вверх от удивления, я пожалела, что произнесла это вслух. Сердце потеряло опору и грохнулось камнем вниз. Но стоило ему осыпать мое лицо поцелуями, как я сразу же пришла к душевному равновесию.
— Ты к такому пока не готова, а я не хочу оказывать на тебя давление. Тем более у меня есть еще время до четырнадцатого февраля, — ответил с хитрецой, и, как по мне, весьма самоуверенно. — У меня огро-о-о-о-омные планы на твой счет.
— Любопытненько, — проворковала я, забросив руки на его плечи, после чего меня варварским образом обворовали, что коленки подкосились.
