Вудс вышел из спальни свежий после душа. На нем были надеты джинсы и футболка.
— Мне нужно сегодня съездить в офис, — сказал он.
— Обед почти готов. Ты можешь сначала поесть?
Я на самом деле хотела, чтобы он поел.
— После того, как мы поедим, я хочу, чтобы мы поехали вместе. Хочу, чтобы ты была рядом.
Я не стала спрашивать зачем, а просто кивнула. Прямо сейчас, я была нужна Вудсу. Я готова была стать кем угодно, кого бы он ни захотел во мне увидеть. Настала моя очередь быть сильной. На этот раз я буду плечом, на которое он сможет опереться.
— Пахнет вкусно, — сказал Вудс, когда обошел барную стойку и поцеловал меня. В последнее время он делал так слишком часто. Намного чаще, чем обычно. Иногда это были отчаянные голодные поцелуи, которые перерастали в нечто большее, но чаще всего эти поцелуи выражали слова, которые он не мог произнести вслух.
— Мне нужно сходить в магазин. Я приготовила обед из того, что у нас было, — объяснила я, пока доставала цыпленка из духовки.
Я крутилась на кухне, расставляя на стол тарелки, поджаривая хлеб и намазывая его маслом.
— Будешь лимонад? — спросила я Вудса.
— У нас есть сладкий чай? — спросил он.
Я приготовила чай ещё утром. Пока Вудс ставил на стол приготовленное блюдо, я достала ему стакан.
— Спасибо, — сказал он, пока я наливала чай.
— Пожалуйста.
Вудс потянулся и взял меня за руку.
— Нет. Спасибо, что делаешь то, что мне нужно, и знаешь, когда я хочу поговорить, а когда нет.
Это было самое длинное предложение, которое он произнес с тех пор, как мы вернулись с пляжа.
— Я всегда буду тем, кем ты захочешь меня видеть, — сказала я, перед тем как заняла своё место за столом.
Какое-то время мы ели в тишине.
— Мне нужно повидаться с его родителями… и Триппом. Он уже дважды мне звонил. Мне нужно с ним встретиться.
— Хорошо.
— Я хочу, чтобы ты пошла со мной.
— Хорошо, — согласилась я.
Вудс бросил взгляд на залив.
— Ты знаешь, когда будут похороны?
— Да. Раш сказал, что завтра, в два часа.
Его челюсти заходили ходуном, пока он смотрел в окно.
— Бети будет там?
— Да. Я уверена, что будет, — ответила я.
Его челюсти продолжали двигаться, словно он хотел ещё крепче стиснуть зубы.
Я потянулась и взяла его за руку.
— Вудс. Она его тоже любила, но сделала ошибку. И теперь ей придется жить с этим до конца своих дней, но она любила его. Ты знаешь это.
— Я не могу простить её, — сказал Вудс.
— Я понимаю тебя. Но пойми и ты, Джейс любил её. Он любил так сильно, что погиб ради неё. Она страдает. Не сомневайся в этом. Бети мучается, потому что знает, почему это произошло. Ты можешь ненавидеть её, но попытайся напомнить себе о той боли, через которую ей придётся пройти, ведь Джейс любил её больше, чем самого себя.
Вудс ничего не сказал; он просто сидел и смотрел в окно, позволяя мне держать его за руку.
*~*~*~*
Все, кто был в Розмари, пришли на похороны. Народу было намного больше, чем я когда-либо видела на мероприятиях, проводимых в городе. Бети сама выглядела как мертвец. Её лицо было бледным, а щеки впали. Она стояла рядом со своей тетей Дарлой и мужчиной, который, как я поняла, был её отцом. Родителей Джейса я видела несколько раз в клубе. Глаза его матери были красными и опухшими, она цеплялась за руку своего мужа. Трипп стоял рядом с ними. На нем был надет темный костюм. Его татуировок не было видно, и в его виде не было ничего от байкера-бармена, которого я знала. Зато он сильно смахивал на выпускника Лиги Плюща[9], которым он бы и стал, если бы не сбежал из города наперекор планам своих родителей.
Вудс держал меня за руку так, словно это было ему жизненно необходимо. Он не отпускал её с тех пор, как мы приехали. Раш тоже крепко сжимал руку Блэр. Сегодня Нейта с ними не было.
Грант стоял по другую сторону от Раша. Руки он засунул в передние карманы своих брюк, а по его лицу постоянно проходила судорога. Было похоже, что он старался сдержать слезы.
Остальные друзья Джейса тоже были здесь, но я не могла их видеть с того места, где стояла.
Они все были связаны друг с другом.
У каждого была своя история.
Они все любили, и что-то теряли в жизни.
Они думали, что вместе станут взрослыми мужчинами, женятся, и их дети будут вместе играть.
Они хотели стать следующим поколением в Розмари.
То, что они точно не ожидали, это потерять одного из своих. Потерять члена их тесного круга. Они не представляли своё будущее без кого-то из своей компании. Раньше смерть обходила их стороной. Не касалась никого.
Но теперь всё изменилось.
Всю свою жизнь я любила звук волн, разбивающихся о берег, естественную красоту залива. Я гордилась тем, что жила в таком особенном месте.
Пока всё не изменилось.
Океанские волны были жестокими. Прошло две недели, как океан забрал у меня Джейса. Две недели с тех пор, как я обманула смерть, и вместо меня она забрала мужчину, которого я любила.
— Это должна была быть я, — прокричала я в сторону океана. Я хотела, чтобы он знал, что ошибся и забрал не ту жизнь.
— Он бы не согласился с тобой, — раздался голос у меня за спиной.
Я не хотела слышать этот голос. Не сейчас. Не сейчас, когда Джейса больше не было на этом свете. Я хотела, чтобы он ушел.
— Никто не должен был умирать, Бети. И Джейс решил, что это будешь не ты. Это не океан забрал не того человека, а Джейс принял такое решение.
Я хотела, как ребёнок, закрыть уши руками и закричать, чтобы он оставил меня в покое. Я не хотела, чтобы он был здесь. Почему он все ещё был здесь? Он знал, что это была моя вина. Он знал, что всё это было по моей вине, но не смотрел на меня с ненавистью, как Вудс.
— Уходи, — сказала я, не оборачиваясь.
— Я не уйду на этот раз.
Это были не те слова, которые я хотела услышать прямо сейчас. Может быть, пять лет назад я бы жаждала услышать, как Трипп Ньюарк говорит мне, что он остаётся в Розмари, но не сейчас.
Все мои чувства к Триппу умерли в тот день, когда я с болью в груди в том месте, где должно было быть моё сердце, вышла из клиники, где сделала аборт, и тетя Дарла забрал меня оттуда.
— Ты можешь делать всё, что захочешь. Просто держись подальше от меня, — прорычала я наконец, и бросила свой разъяренный взгляд на него. Трипп был все таким же красивым, как и в то время, когда я была ещё шестнадцатилетней глупой девчонкой. Он наговорил мне тогда красивых слов, и я поверила ему.
— Теперь я останусь. Я и так убегал пять лет, Бети.
