— Ну что? Подойдем поближе, посмотрим?
— Нет! — Дженни попыталась улыбнуться, но вместо этого губы свело будто судорогой. — Нет! Не сегодня. Я не думаю… Не сегодня.
Он понимающе кивнул, взял Дженни за руку и, минуя башню, даже отвернувшись от нее, они завернули за дом. Сразу за углом, на огромном камне, рядом с задней дверью восседала Хестер. Перед ней стояли ведра, наполненные землей, в которые она аккуратно высаживала зеленые бобы.
— Господи, как я ненавидела это делать в детстве! — засмеялась Дженни.
Хестер ответила вежливой улыбкой:
— Меня такая работа, наоборот, успокаивает.
— Да, мне бы, наверное, тоже сейчас не помешало что-нибудь успокаивающее. Но когда человеку восемь лет, неподвижно сидеть перед ведрами кажется невыносимым.
Дженни пропустила Бретта вперед и хотела уже вслед за ним пройти в дверь, но тут ближайшие кусты зашевелились. Она оглянулась, Бретт, тоже заметивший, что в кустах кто-то прячется, остановился и стал пристально вглядываться в стену зелени. Хестер на секунду оторвалась от своего занятия, затем тряхнула головой, блеснула лукавым взглядом, улыбнулась и продолжила высадку бобов.
Блестящая, словно покрытая глянцем, зелень кустов снова зашуршала.
— Стоять на месте и никому не шевелиться!
Джефф Темплтон вылез из засады. Указательный палец правой руки был грозно вытянут в сторону пришельцев. Другую руку он прижимал к перепачканной футболке, что, очевидно, должно было означать ранение. Спотыкаясь, он взобрался на веранду.
— Вы-ы я-янки-и или южа-а-ане? — судя по произношению, было похоже, что Джефф находится на стороне южан.
— Ка-ак я понима-а-аю, было бы совершенно глупо предполагать, что молодой джентльмен сегодня воюет за янки? — поинтересовалась Хестер.
— Все правильно! — с достоинством произнес Джефф.
— Так, а кто же мы сегодня?
— Я — Джонни Реб, и меня подстрелили грязные янки. — Джефф жалобно застонал.
— А ты знаешь, что грязные янки вытащили моих предков из рабства?
— О! — Забыв обо всем, Джефф сел и с любопытством уставился на Хестер. — А кто такие переедки?
— Предки. Это, ну как тебе сказать, это моя семья.
— Я, кажется, понял. — Джефф подумал и снова начал стонать. — Честные и добрые янки застрелили меня в бою, — доверительно сообщил он. — Теперь я застрелен полностью и иду умирать.
— Иди, но не забудь, что лучше тебе не попадаться по дороге на глаза матери. Если она увидит твою футболку, то упадет в обморок, — добавил появившийся в дверях Джон.
— Так это же кровь, а не грязь, — весело пояснил Джефф, тыча пальцами в засохшую глину.
— Ну, для тех, кто будет стирать твою футболку, это, пожалуй, все-таки грязь.
— Это кровь! — упрямо возразил Джефф и, разочарованно взглянув на всех окружающих, нахмурился. — У, взрослые!
Он спрыгнул с веранды и снова скрылся в кустах, затем через секунду появился, издал победный вопль и убежал, раскидывая дротики направо и налево.
Дженни не выдержала и рассмеялась, вскоре к ней присоединился и Бретт.
Лицо Джона быстро стало серьезным, было видно, что он подошел по делу. Темплтон посмотрел на Бретта и спросил:
— Послушайте, мы можем с вами поговорить по поводу дневника?
Бретт лишь тяжело вздохнул в ответ. Ему очень хотелось избежать этого разговора, но он не мог отказать людям, так гостеприимно распахнувшим перед ним двери своего дома. Бретт кивнул. Дженни хотела что-то сказать, но он сжал ее руку, предупреждая, что будет говорить сам.
Они втроем прошли в комнату. Старая мебель, аромат цветов и золотистый солнечный свет повсюду делали помещение во флигеле удобным и уютным.
— Итак, вы прочитали, — сказал Джон утвердительно.
— Да. Прочитал.
— И?
— Что «и»?
Джон подался вперед, его пальцы сжались на подлокотниках кресла.
— Я хотел бы знать ваше мнение о его подлинности.
— То есть вы хотите, чтобы я подтвердил, что дневник не фальшивка, а действительно старый документ?
Джон кивнул.
— А зачем вам это нужно?
— С тех пор как я сопоставил ваш роман и дневник Гэмптон, мне стало казаться, что это в первую очередь нужно не мне, а вам. Вы можете как-то объяснить определенное сходство?
— В своем письме вы сами написали, что у меня не было никакой возможности ознакомиться с содержанием дневника до приезда сюда, тем более снять с него копию.
— Безусловно, — подтвердил Темплтон. — О плагиате не может быть и речи. Но согласитесь, что совпадений такого рода в жизни не бывает.
Бретт начал хмуриться.
— Джон, я сказал вам все, что мог. У меня нет оснований не верить тому, что дневник настоящий. И свой роман я тоже написал сам. Его придумал я, понимаете? Все, что написано в моей книге, есть результат моей фантазии, не больше.
— Вы так в этом уверены?
— Абсолютно.
— Простите, а сами вы верите в то, о чем говорите?
Бретт взглянул на Дженни и увидел, как она напряглась, ожидая его ответа.
— Что вы имеете в виду?
— Я не просто так начал этот разговор. До прошлого года я был практикующим парапсихологом.
Руки Бретта непроизвольно сжались в кулаки. Он не хотел разговаривать на эту тему в таком ключе. Особенно если сейчас Джон начнет рассказывать про прошлую жизнь и возможное переселение душ. Бретт ничего подобного слушать не желал.
— Прошу прощения, если удивил вас таким поворотом разговора, — продолжал Джон, — может быть, мне следовало предупредить вас в письме.
— Предупредить о чем? — Бретт понимал, что при всем своем желании встать и уйти он ничего подобного не сделает. Он будет сидеть и слушать Джона Темплтона хотя бы потому, что слишком много совпадений и случайностей повстречалось на его пути в последнее время. И объяснения не было. — Что вы хотите услышать от меня? Только конкретно!
— Я ничего от вас не хочу, — сказал Джон доверительно, — но любопытство, оказывается, сильнее меня.
— Любопытство по поводу сходства?
— Нет, скорее по поводу того, как вы писали эту книгу.
— Как писал? Сидел и выдумывал!
— А у вас не было впечатления, что вы ее не выдумывали, а просто вспоминали?
Бретт уселся поудобнее:
— Вы случайно рекламой не пробовали заниматься? Согласитесь, звучало бы неплохо: «Приезжайте отдохнуть в „Дупло дуба“. Здесь вы встретитесь с теми, с кем уже когда-то встречались в прошлой жизни!»
— А почему вы говорите во множественном числе?
— Прежде всего это моя идея! — вмешалась Дженни.
— Простите, не понимаю.
— И не поймете, но я верю в это!
— Верите во что?
— Подожди, — прервал Дженни Бретт. — У меня тоже есть вопрос к Джону. Вы кому-нибудь рассказывали про дневник?
