— Три года, я думаю.
— Вы вышли замуж за мистера Белла, когда Сандре было тринадцать лет, значит, вы знали ее с десяти лет, это верно?
— Да.
— Это означает, что вы были рядом с семьей в течение значительного времени.
— Протестую. — Пирс понимается. — Адвокат не задает вопрос.
— Я задам.
— Тогда сделайте это, мистер Ван Дорен, — говорит судья, чернокожий мужчина средних лет.
Я снова сосредотачиваюсь на Карен.
— Имелись ли у мисс Белл признаки жестокого обращения в то время?
Карен снова кривит губы.
— Нет.
— Даже когда она попросила вас отвезти ее в клинику, потому что у нее произошло кровотечение перед месячными?
— Протестую! Слухи.
Я продолжаю, втискиваясь в пространство Карен, пока она слегка не вздрагивает.
— Не тогда, когда она умоляла вас и плакала на коленях перед вашим кабинетом и просила помочь ей, потому что она не могла ходить самостоятельно? Потому что у нее была кровь на юбке и текла по ногам, и она страдала от порванной девственной плевы? Что вы сделали тогда, миссис Белл? Когда десятилетняя девочка истекала кровью, потому что ее изнасиловал отец, что вы сделали?
— Протестую, ваша честь. Адвокат излагает необоснованную информацию без доказательств.
— Поддерживаю. — судья смотрит на меня. — Если у вас нет доказательств, подтверждающих ваше утверждение, я вычеркну все, что вы сказали, из протокола.
— У меня есть доказательства. — я отступаю назад, затем беру папку, которую приготовила для меня Лорен, и стараюсь не обращать внимания на слезы в глазах Сандры, когда она переводит взгляд на Карен. — Я бы хотел представить в качестве доказательства показания доктора Нормана Шмидта, бывшего партнера миссис Карен Белл, который сейчас проживает в Швейцарии.
Судья вызывает меня и Пирса на скамью подсудимых, и я передаю ему папку, говоря при этом низким тоном, чтобы присяжные не могли подслушать.
— Это медицинская карта, которую доктор Шмидт создал, когда миссис Белл, тогда еще мисс Ренс, вызвала его в дом мистера Белла, чтобы осмотреть ребенка без сознания с кровотечением из влагалища. Она сказала ему, чтобы он не сообщал об этом, и что везти девочку в больницу не вариант. Когда доктор Шмидт настоял на госпитализации, миссис Белл выгнала его. Я также приложил копию показаний, которые он дал в полицейском участке и которые, как сообщается, начальник полиции «потерял» в тот же день. Через день в офис доктора Шмидта ворвались агенты Иммиграционной и таможенной полиции и сообщили ему, что его депортируют за накопившиеся обвинения в недобросовестной работе, о существовании которых он даже не подозревал, пока ICE не выдала ему билет в один конец обратно в Швейцарию.
Пирс гримасничает, пока судья читает документы.
— Мистер Норман Шмидт врач, который был депортирован, и против него были поданы иски о недобросовестной практике за изнасилование двух женщин, ваша честь.
— Доктор Шмидт никогда не был осужден.
— Он не может быть подвергнут перекрестному допросу, поскольку находится в Швейцарии, ваша честь, — говорит Пирс.
— Заверенные медицинские записи, которые он прислал, все еще могут быть использованы в суде. — я улыбаюсь, и лицо Пирса мгновенно темнеет.
Судья смотрит, между нами, двумя, затем говорит всем присутствующим:
— Мы объявляем перерыв, чтобы рассмотреть вновь представленные доказательства.
Когда присутствующие медленно поднимаются, чтобы уйти, Мэтт обменивается покровительственным взглядом со своей женой, и она тут же опускает голову, ее пальцы все еще дрожат.
Хм. Интересно.
Вместо того, чтобы зажать хвост между ног и взывать о помощи к своей любимой мафии, он идет к Сандре, глаза которой расширяются, а плечи ссутуливаются.
— Ты совершаешь серьезную ошибку, неблагодарная маленькая...
— Еще одно слово, и я доложу об этом, —отрезаю я, становясь рядом с ней, а затем бросаю взгляд на Пирса. — Лучше контролируйте своего клиента, не так ли? Или это тоже нужно делать за тебя, как в каждом деле, за которое ты взялся?
Его губы кривятся в усмешке.
— Это еще не конец, Ван Дорен.
— Это точно не конец. Потому что твой клиент только что нарушил запретительный судебный приказ.
И с этим мы с Лорен выводим Сандру из зала суда.
— Спасибо, — робко шепчет она.
— Не благодарите меня пока. Мы еще не закончили.
Я встречаюсь глазами с главным прокурором, Жераром. Он присутствовал на процессе, поскольку тесно связан с уголовным делом.
Его брови сошлись вместе, и он не кажется забавным из-за новых доказательств, которые я представил. Я мог бы передать их ему или обсудить с ним заранее, но он на стороне Пирса, а не на моей.
Именно поэтому я, образно говоря, выкрутил ему руку, чтобы он изучил все подробнее и хоть раз выступил против Мэтта.
Он сужает на меня глаза, и я подмигиваю.
Правильно, ублюдок. Либо ты поступаешь правильно, либо СМИ устроят против тебя бунт. Многие гуманитарные и женские ассоциации поддерживают Сандру в этом вопросе. Даже общественность перешла на ее сторону, когда мы с Лорен тактично слили фотографии, на которых Сандра тайком снимала свои синяки за последний год.
Сначала она не хотела этого делать, но после разговора с Лорен согласилась.
Это также было представлено в качестве доказательства, но до сих пор нет медицинского заключения, подтверждающего это. Некоторые ублюдки в социальных сетях даже предположили, что она могла заплатить кому-то за избиение. Анастасия методично взламывала различные платформы и удаляла эти комментарии, чтобы Сандра их не видела.
Она никому об этом не говорила, но однажды я поймал ее, когда она думала, что я сплю.
Мы проводим весь день в зале суда, и это чертовски раздражает и выматывает, а может, это потому, что я раздражен и все, чего я хочу, это отправиться домой.
Нет, это не та часть, которая меня больше интересует.
Это человек, которого я найду дома. Девушку, которая на каждом шагу следила за ней и решила вытеснить меня из своей жизни.
Этого не будет.
Никогда.
Не тогда, когда она не говорит мне истинную причину.
Черт, даже если она скажет, мы будем работать над этим. Я ни за что на свете не покончу с тем, что я наконец-то нашел.
Свет для моих теней.
Конечно, он не яркий и не постоянный. Блядь, его можно принять и за темноту. Он тусклый, но он есть, свет, который я, вероятно, жаждал с тех пор, как впервые увидел ее.
С того момента, как впервые на нее взглянул.
Просто тогда я этого не понимал.
Лорен, Крис и я возвращаемся в фирму на короткую встречу, но сначала мне нужно увидеть ее, поэтому я говорю им начинать без меня.
После каждого дня, проведенного в суде по делу Сандры, я впадаю в это веселое мрачное настроение, которое заставляет мою кровь кипеть.
И Анастасия единственная, кто прогоняет это.
Мне все равно, как часто она говорит мне, что мы должны расстаться, я буду просто отказываться, пока она не одумается.
Однако, когда я дохожу до отдела информационных технологий, ее там нет. Гвен сидит на своем посту, пьет молочный коктейль и читает из пачки файлов, которые, вероятно, дал ей Нейт.
Когда она замечает меня, она выпускает соломинку изо рта.
— Ох, Нокс. Что ты здесь делаешь?
— Не видела Джейн?
Обычно я стараюсь бывать здесь как можно реже, в основном потому, что Анастасия любит держать все в секрете.
Но к черту это, она никогда не была моим маленьким грязным секретом.
Гвен сужает глаза.
— Для чего?
— Тебе не нужно знать.
— Конечно, нужно. Не думай, что я не замечала, как ты бродишь вокруг нее, пытаешься запугать ее и все такое— она встает и кладет руку на бедро, в другой руке крепко сжимает свой напиток. — Я защищаю своих друзей, знаешь ли.
— И ты делаешь это с помощью молочного коктейля? Полагаю, сейчас как раз тот случай, когда я должен испугаться?
