как губы Тима вымазаны помадой какой-то незнакомки, которая прижималась к моему Тиму. А моему ли?
Тихо вою, пока лифт спускается. В груди жжет от боли. Кажется, что за ребрами ошметки лопнувшего сердца. Пытаюсь дышать. Пытаюсь не упасть прям тут замертво.
Бужу в себе злость на этого гада. Потому что это он налажал! Он с какой-то подстилкой своей целовался. И ведь знал же, что я приеду.
Или это все специально было? Чтобы вот так сообщить, что все, конец истории, дорогуша.
Больно. До жжения в груди! Как же это, оказывается, больно!
Выбегаю на улицу и жадно глотаю воздух. Озираюсь по сторонам – как назло, нет ни одного такси. Достаю телефон, руки дрожат так, что кажется – сейчас телефон этот вывалится из руки и разобьется.
– Кристина! – в сознание проникает такой родной и такой ненавистный голос.
Дергаюсь.
– Не подходи! – выставляю руку вперед, чтобы Тимофей не смел ко мне приближаться.
Он останавливается и всматривается в мое лицо. А мне противно, что глаза краснючие и нос опухший от слез. Сразу заметно, что меня все это задело. Почти смертельно.
– Малышка, послушай меня, – делает шаг ко мне.
Отступаю.
– А что слушать? Как ты с какой-то дамочкой решил разнообразить скучные отношения со мной?
– Тин, вообще все не так. Не было ничего!
Злится. Глаза темнючие. Только вот на кого он злится?
– Ага, особенно помада на твоей роже это подтверждала, – взрываюсь и повышаю голос.
Ненавижу, когда меня держат за идиотку.
– Малышка, дай мне минуту, и я все расскажу, – Тим преодолевает расстояние между нами и обхватывает мое лицо ладонями. Пытаюсь вырваться, но он держит крепко. – Послушай меня, Тин, – шепчет с мольбой.
Молчу. Закусываю губу. Сражаюсь с желанием разрыдаться. Ни за что он не увидит, что мне плохо.
– Минута.
И я свалю! Пусть хоть что говорит.
– Это жена отца. Вдова. Приперлась с извинениями за прошлую встречу. Я просто ей показывал документы, завещание. Ну и она сама....
И по лицу вижу, что понимает, как бредово это все выглядит.
– Бл*дь, я клянусь, что это правда, хоть и звучит по-идиотски.
– А ты у нас настолько слабый, что не смог противиться поцелую?
– Да нет, – ерошит волосы, – как сказать-то?..
– Да жги уже, что ты теряешься? Минута кончается.
– И ты просто возьмешь и свалишь?
Дергаю плечом.
– Не вижу смысла оставаться.
Мышцы на лице Тима дергаются, и он сжимает челюсти.
– Блин, Тин, я тебя люблю, нахер мне эта швабра?
– А это не ко мне вопрос.
Чувствую, как меня поглощает апатия. Потому что врет же. От начала до конца врет.
– Услышь меня, – орет и встряхивает меня за плечи, – я тебя люблю! Мне другие до п*зды!
Внутри все холодеет.
Не так я представляла себе признание в любви от Тима. Не после того, как увидела на его губах чужую помаду
– Я думаю, мы просто поторопились с отношениями.
Лицо Тима меняется. Он сжимает пальцы на моих плечах, и я шиплю от боли.
– Что ты несешь?
В голосе сталь.
– Отпусти меня, пожалуйста. Я домой хочу.
Голос звучит ровно, и я почти горжусь собой. Ещё бы внутри все не рвалось на части.
– То есть вот так? Просто возьмешь и пошлешь наши отношения к чертям?
– Да. Мы поторопились, я же говорю. Зря все это…
– С хера ли зря?
Снова встряхивает. Голова дергается, как будто не от моего тела.
– Потому что я не готова ко всей этой нервотрепке. Не готова видеть, как ты с другими…
– Да ты слышишь меня?! Или мимо ушей все?! Не было ничего!
– Хорошо, пусть не было. Но это ничего не меняет. Отпусти…
Выдавливаю и вырываюсь из стальной хватки. Тим остается на месте, пока я разрываю шаг за шагом нашу связь. Он больше не останавливает. А я не останавливаюсь.
Глава 33
Кристина
Каждый день силой заставляю себя вставать с кровати и жить дальше. В груди стужа, слезы кончились, да и я просто уже устала оплакивать свое разбитое сердце.
Первые пару дней Тим пытался позвонить, в универ даже заявился, но я вычислила его и пряталась в библиотеке, пока он не психанул. Кажется, я даже визг шин в тот момент слышала.
Но я никак не могу переступить через себя. Перед глазами картина, как он стоит в кабинете с другой. И эта его история кажется таким нелепым лепетом.
После очередного пережитого дня возвращаюсь в квартиру и падаю без сил на диван. Не понимаю, как дальше-то? Что делать? Как бороться с одиночеством, которое пожирает внутренности, как паразит какой-то?
Меня будит звонок в дверь. С трудом отрываю тяжелую голову от подушки.
Звонок повторяется, уже настойчивее.
А если прикинуться, что тут никто не живет?
Но в зале горит свет, и его явно видели с улицы.
А если это Тим?
Внутри случается маленький переворот.
Заставляю себя встать и плетусь к двери.
Смотрю в глазок, и мне в этот момент кажется, что я сошла с ума и у меня галлюцинации. Протираю глаза и снова смотрю.
Да не может быть! Я все ещё сплю?
Щипаю себя за запястье и вскрикиваю от боли. Не сплю.
Открываю дверь, перевожу глаза с одного на другого.
– Мам… Пап…
– Кристюша, – мама всхлипывает и выдергивает меня из квартиры в свои объятия.
Отец присоединяется, а меня начинает трясти. Я не могу поверить, что они тут. Стоят передо мной. Обнимают. Слезы застывают в глазах.
– Девочка наша, – слышу надрывный шепот папы.
И не выдерживаю – начинаю выть,
