грубо послать визитера, но осекаюсь. В дом вваливаются Ритка и Денис.
Ритка, увидеть которую я отчаянно жаждала некоторое время назад, но сейчас она невыразимо некстати.
- Ну здравствуй, племянница, - Рита обнимает меня, а я бросаю взгляд за окно.
Теперь ясно, почему там темно, хотя, когда я засыпала, кажется, уже светало. Похоже, я проспала целый день. Из Москвы к нам лететь часов десять.
- Привет, тетя Хэвен, - голос у племянника мрачный, но глаза светятся радостью.
Хоть и повод грустный, но для него поездка в Штаты - это все еще приключение. Несмотря на то, что он тут далеко не впервые.
- Надо же, какой приятный сюрприз…
Отстраняюсь, так и не обняв Риту - нет ни сил, ни желания.
- По твоему кислому виду ни за что не догадаешься, что ты нам рада.
- Говорят, внешность обманчива…
- Угу, - придирчиво изучает меня тетка. - Выглядишь - хуже не бывает.
Вздыхаю.
- Вот что я люблю в тебе, Рит - ты всегда умеешь найти правильные слова. Приободрить, утешить в трудную минуту…
- А ты нуждаешься в утешении? - прищуривается подруга дней моих суровых. - По-моему, тебя в самый раз выпороть.
- А… Тоже верно.
Не дожидаясь приглашения, проходит в гостиную. Но через пару шагов замирает возле моих сваленных и все еще влажных вещей. Оборачивается на меня.
Не реагирую. Прохожу мимо и усаживаюсь на диван. Черт, мокро!
Подскакиваю.
Точно. Я же уснула здесь. Вышла из душа, сняла насквозь промокшую одежду и завалилась на диван. Хоть понятно теперь, почему я голая. Но непонятно, каким образом оказалась наверху… Не помню, чтобы я сама туда поднималась.
Падаю в соседнее кресло и откидываю голову на спинку.
- Как ты? - присев на широкий подлокотник, Ритка обнимает меня за голову, прижимает к себе.
- Знаешь, меня об этом уже спрашивали. И я даже нашлась, что ответить.
- Не сомневаюсь, - чувствую, что она улыбается. - Поделишься?
- А то. Я но-рмаль-но.
- Ну, это заметно, - целует в макушку.
И от ее объятий, и от этого сестринского поцелуя мне, на самом деле, так хорошо, что даже страшно. Страшно, потому что я не могу себе позволить сейчас поддаться эмоциям, расклеиться и рыдать в Риткину жилетку.
Не могу, потому что…
- Вы надолго?
- Ну, это от тебя зависит.
- Да? Тогда я вас провожу…- изобразив воодушевление, делаю попытку подняться, но младшая из сестер Измайловых давит на плечи, усаживая меня обратно.
- Помечтай! Я останусь столько, сколько посчитаю нужным.
- Формулировка немного другая, но суть я поняла. Это я уже проходила. Что ж, будьте как дома.
Снова встаю, теперь удачно, и шагаю к лестнице.
- Хэвен…
Останавливаюсь, не оборачиваясь.
- Мне очень жаль, Хэвен. То, что произошло, ужасно. Я понимаю, что ты чувствуешь, но…
- Ни хрена ты не понимаешь, Маргарита Николаевна, - шепчу тихо, также стоя к ней спиной.
- Так расскажи мне.
Явно неловко чувствующий себя Денис не выдерживает и, стремясь ретироваться от взрослых разговоров, прыжками взлетает по лестнице - там комната для гостей, в которой они обычно живут. Вот уж у кого нет ни малейшего желания копаться в моей гнилой душе.
- Расскажи, - приближается Рита.
Такая родная, такая сочувствующая, мой самый преданный друг. Та, кому я поверяла все свои тайны, и кому первой - и единственной - рассказала бы о Сойере, если бы не…
Вот именно, если бы не…
- Я… не могу… - сиплым надрывным шепотом. - Я бы хотела рассказать, но не могу.
- Даже мне?
- Даже тебе. Даже себе. Никому.
Никому не могу. Никому не могу рассказать про Сойера.
Ведь если узнают, у меня появится мотив. У нас у обоих он появится.
Конечно, вряд ли кто-то в здравом уме подумает, что это я его убила. Умри он в любом другом месте при других обстоятельствах - да, я первая кандидатура. Главная подозреваемая. Но Раса убили в самом охраняемом месте страны, в хэдофисе разведуправления, и заподозрить домохозяйку, пусть и с высококлассными навыками вождения, что она способна проникнуть в штаб разведки - невозможно. Это утопия. Таких сумасшедших, думаю, среди коллег Рассела нет.
Плюс у меня есть алиби. Не один десяток человек видели меня в клубе. А вот Сойер…
Есть ли алиби у него - вопрос.
Да, вчера он забрал к себе Спенса, но у него могла быть возможность. И у него точно есть навыки. Его репутация играет против него.
О терках с отцом тоже, думаю, близкие подчиненные Раса в курсе. И если он подпадет под подозрение… Страшно представить, что будет.
Не хочу представлять.
Нет! Я не скажу ни слова. Никому. Даже Рите. Я знаю, что Сойер не имеет отношения к смерти отца, и не стану его подставлять.
- Хорошо, я не буду спрашивать ни о чем. Только, пожалуйста, не замыкайся. Не надо.
Вновь обнимает, и меня опять пробивает на слезы.
- Ну довольно разводить мокроту. На этом этаже уже почти нет сухих мест. На втором все так же плохо?
Силясь улыбнуться, качаю головой.
- Вроде нет.
- Тогда давай спать.
- Но… надо же заняться… - не могу произнести это слово, ни по-русски, ни по-английски.
Звучит одинаково ужасно. Непоправимо. А я все еще не верю. Не хочу верить.
- А я здесь, по-твоему, зачем?
- Телефон МакАртура на…
- Я разберусь. Топай.
И я топаю. Прятаться от действительности во сне.
- На опознание? Зачем опознание? Разве оно обязательно, когда личность убитого установлена? Или вы сомневаетесь, что убитый - Рассел? - негромким голосом пытает Рита Рэя.
Я спускаюсь со второго этажа и не вижу его, только слышу - Ритка не пускает его в прихожую, заставляя томиться за дверью.
Его голос подчеркнуто вежлив и терпелив:
- Нет, это не обязательно. Определенная процедура существует, ведь после выстрела лицо… немного пострадало, так что опознание все же требовалось, для протокола, но мы провели его своими силами. И…
Ритка не дает ему продолжить, шипя грозно:
- Тогда зачем вы мучаете Хэвен? Если это никому не нуж…
- Это нужно мне, Рита. Это я сомневаюсь.
- Ты? - резко обернувшись, выпускает дверь, и Рэй проскальзывает внутрь. - Сомневаешься? Почему?
- Хочу сама убедиться, что похороню своего мужа, а не какое-то неопознанное тело.
