Тоби когда-либо рассказывал мне о моем отце, было правдой, то вот они в виде этого гребаного бредящего сумасшедшего, который собирается отправить нас всех на тот свет.
Мамины опухшие глаза ловят мой взгляд, и я ненавижу то, что вижу смирение в их глубине.
Слезы текут по ее щекам, смывая засохшую кровь и грязь. У меня болит грудь из-за того, через что она могла пройти, пока я была наверху, а потом без сознания.
«Прости», произносит она одними губами, отчего комок у меня в горле становится еще больше.
Отводя глаза, когда она начинает всхлипывать, я оглядываю комнату, замечая отличия от той, в которой мы ели.
— М-мы дома?
— Дом — это не место, Джоди. Дом там, где те, кого ты любишь, — говорит мне Джонас, как будто он действительно, блядь, верит, что быть где-то рядом с ним — это гребаное благословение.
— Ты должен остановить это.
— Правда? — спрашивает он, насмехаясь надо мной, вытаскивая зажигалку из кармана и щелкая ею между пальцами.
— Пожалуйста, Джонас. Не делай этого, — рыдает мама. — Это твоя маленькая девочка. Возьми меня. Делай со мной, что хочешь, но отпусти ее. У нее впереди целая жизнь.
— С ним? — выплевывает он.
— Ты уже говорил мне, что я ему не нужна, — выдавливаю я, мое сердце не верит ни единому слову из этого, несмотря на то, что его звонок не соединился. Конечно, он обеспокоен. Конечно, он ищет меня. — Так в чем же вред?
— Но дело не только в нем, не так ли? Со всеми ними ты почувствовала себя как дома. С ней.
— Стелла? — Спрашиваю я, чувствуя себя отчаянной защитницей после того, что он с ней сделал.
Он издевается, просто услышав ее имя.
— Она пугает тебя, не так ли?
— Она ничто. Никчемный кусок дерьма, такой же, как ее брат. Мне следовало придушить их обоих в тот момент, когда они родились.
Мамин испуганный вздох разрывает воздух.
— Ты так думал о нас? Потому что в наших жилах текло недостаточно греческой крови? Именно поэтому ты отправил Джо на бойню, убедив его присоединиться к этой банде? Так вот почему ты никогда не хотел заявить на меня права? Потому что тебе стыдно?
Я понятия не имею, что, блядь, я несу. Все, что я знаю, это то, что я должна заставить его говорить. Бри исправит это. Нико, Тео, Тоби, Стелла. Все они прямо сейчас находятся где-то там. Мне просто нужно отвлечь его, потому что в ту секунду, когда он щелкнет зажигалкой, мы все, блядь, покойники.
ТОБИ
Мольбы Джоди и злобные реплики Джонаса о том, что я ее не люблю, не прекращают насмехаться надо мной, когда я сижу, прислонившись спиной к стене, обхватив ноги руками.
Она дома. У себя дома, блядь, и за хорошей семейной трапезой. Как мы могли их упустить? Мы обыскали каждый дюйм этого проклятого дома. Где они, блядь, находятся?
Конечно, он не рискует перевозить их туда и обратно. Любой мог увидеть это и предупредить нас об этом. Бри поговорила со многими соседями, и они знают, что мы их ищем.
Он не может просто передвигаться, как призрак, которым он должен быть, не тогда, когда с ним двое пленников.
Громкий хлопок наверху сотрясает стену, к которой я прислоняюсь, и тихий, жалкий всхлип срывается с моих губ.
Я ненавижу, что у него есть власть довести меня до состояния ужаса, когда мы даже не знаем, где он, блядь, находится.
Все мое тело дрожит, желудок сводит от страха, что через несколько секунд мне, возможно, придется наблюдать, как он спускается по лестнице.
Сейчас все по-другому. Ты можешь победить его, говорит мне рациональный голос. И все же, несмотря на то, что я знаю, что это правда, это не помогает. Страх перед этим местом пересиливает все.
Раздается еще один громкий, наводящий ужас хлопок, прежде чем дверь в подвал распахивается.
Вскакивая на ноги, я отступаю в самый темный угол в надежде либо спрятаться, либо получить возможность напасть на него, когда он спустится, понятия не имею.
— Тоби. — Голос Джоди раздается снова, прежде чем шаги приближаются.
— Тобс? Что, черт возьми, происходит?
Нико.
Это Нико.
Облегчение переполняет меня, когда я выбегаю из тени.
— Она в—
— Доме, — заканчивает он за меня.
— Откуда ты это знаешь? — Спрашиваю я через плечо, взбегая по лестнице, страх, который всего несколько секунд назад поглощал каждый дюйм меня, покидает меня.
— Она позвонила Бри. Тео отследил номер, — заявляет он позади меня, но в его тоне есть что-то, что мне действительно не нравится.
— С ней все в порядке?
В ответ на этот вопрос только молчание.
Развернувшись, я врезаюсь прямо в его тело.
— Скажи мне, что, черт возьми, происходит, — требую я.
— На это, блядь, нет времени. Тащи свою задницу в гребаную машину. Мы нужны твоей девушке. — Его пальцы обвиваются вокруг моих предплечий, и он, черт возьми, почти тащит меня из дома, в то время как мое сердце бешено колотится в груди.
Мои ноги начинают жить своей собственной жизнью, когда я замечаю машину Нико перед домом с Бри, сидящей на пассажирском сиденье. Разозлившись из-за того, что она явно последовала за мной, когда я сказал ей этого не делать, я даже не замечаю, как забираюсь на заднее сиденье.
— Что происходит? С ней все в порядке?
Бри оглядывается по сторонам. Ее глаза встречаются с моими, и выражение ее лица говорит само за себя.
— Она сражается, чувак. Она так упорно борется за то, чтобы вернуться к тебе, — говорит Нико, сворачивая с подъездной дорожки и мчась по улице.
— Это не заставляет меня чувствовать себя намного лучше. Расскажи мне все, что произошло.
— Парень, которого мы не можем найти, с ними. Она украла его телефон, позвонила Бри, чтобы заставить нас отследить номер. Джонас, должно быть, пронюхал о том, что что-то происходит, потому что он пришел и вытащил ее из ванной, где она пряталась.
— Черт, — выдыхаю я, раскаленная ярость наполняет мои вены.
— Мы почти уверены, что он сбросил ее с лестницы.
— Иисус, блядь, Христос, — взрываюсь я. — Она его гребаная дочь. Веди нас туда сейчас, Ник. Давай, блядь, быстрее.
— Остальные там, — говорит он, протягивая мне свой телефон, чтобы я мог видеть их точки отслеживания.
— Какого хрена они все еще снаружи?
Нико и Бри обмениваются взглядом.
— Они подслушивают. Он выдернул чертову газовую трубу и угрожает взорвать их.
— Нет, — выдыхаю я, весь воздух вырывается из моих легких из-за серьезности всей этой ситуации. — Он бы не стал. Он слишком сильно их любит.
— Он сбросил Джоди с чертовой лестницы, Тоби, — говорит Бри, хотя в этом нет никакой необходимости. Я видел ее. Сидит за этим столом с порезами и синяками, покрывающими ее лицо.
— Я знаю, — бормочу я. —
