хочет, чтобы ты вернулась, ему придется работать со мной. — Ее слова полны презрения, губы кривятся от горечи. — Это также позволяет ему увидеть, из чего я сделана. Если я смогла проникнуть в его чертовски тесную организацию и похитить его возлюбленную прямо у него из-под носа, это докажет, что я, по крайней мере, заслуживаю места за столом.
— Если ты так говоришь. — Ее логика не сходится в моем сознании, но решительные черты, запечатленные на ее лице, говорят мне, что ее не отговорить. В ней определенно есть козловская смелость, и, глядя на ее льняные волосы и острые скулы, физическое сходство также становится очевидным. Мое сердце сжимается от сильных эмоций. Давно потерянная сестра, которую искали братья, находится прямо у них под носом, но это будет не то воссоединение, на которое они надеялись.
— Послушай меня, Кира. — В моем голосе звучит нотка отчаяния, и я искренне надеюсь, что она дошла до нее. — Ничто тебе не поможет, когда Козловы нападут на тебя со всей своей силой. У тебя вообще есть подкрепление? — Господи, я не могу поверить, что волнуюсь за своего похитителя, но это так. Не только из-за нашей непрочной дружбы, но и потому, что если Андрей причинит ей боль или того хуже, он никогда себе этого не простит.
Кира внезапно выглядит бледной и уставшей. Она стоит, положив руки на бедра.
— Мой друг Джейк помогает мне. Это его место. На данный момент он единственный, кому я могу доверять. — Интересно, что это значит, но я понимаю, что время вопросов закончилось. Она уже движется к двери, и сейчас я могу сосредоточиться только на своем мочевом пузыре.
— Подожди! Тебе нужно меня развязать. — Я кричу на ее удаляющуюся фигуру. — Мне нужно в туалет.
Она вздыхает и возвращается ко мне.
— Нет, не могу. Но я могу ослабить веревку настолько, чтобы ты могла заняться делами. Просто не делай глупостей. У меня при себе пистолет, и я воспользуюсь им, если понадобится.
Я грустно качаю головой.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Кира. Я искренне на это надеюсь.
Андрей
Катер рассекает неспокойные воды залива Ньюарк, а заходящее солнце отбрасывает на воду розовый отблеск. Мы ждем наступления темноты, чтобы приблизиться к заброшенному зданию на окраине Порт-Ньюарка. Именно здесь на завтра запланирована наша встреча с похитителем Джорджии — отсюда и сегодняшняя разведка.
Заброшенный контейнерный терминал — именно то место, где можно ожидать засады. И все же я готов сойти в могилу.
Через несколько часов после того, как мы обнаружили ее пропажу, таинственный похититель Джорджии прислал мне сообщение. Он не требовал выкупа, а просил о личной встрече со мной и моими братьями. Ни оружия, ни прикрытия. Без этой встречи Джорджия умрет.
Мои органы отшатнулись от картинки, которую мне прислали. Джорджия без сознания, прикованная к кровати, все еще в моей белой рубашке. Похоже, она цела и невредима, но надолго ли? Кто бы ни был с ней, он обязательно захочет что-то от меня, а я могу дать ему это, а могу и не дать. Я не позволяю себе спускаться в эту кроличью нору. Это темное, темное место.
Когда наступает ночь, Даниил глушит мотор лодки.
— Готов к этому? — спрашивает он низким голосом.
Когда я киваю, Джулиан достает небольшой портфель, лежащий у его ног, и начинает собирать высокотехнологичный бинокль ночного видения. Настроив бинокль, он начинает наблюдать за зданием и прилегающей к нему территорией.
— Охраны нет. Машин поблизости нет. — Пока Даниил маневрирует катером вокруг портовой стены, он продолжает сканировать местность. — Три выхода на первый этаж, — продолжает он, — в целом охрана слабая или отсутствует.
Джулиан опускает бинокль и тяжело садится в кресло.
— Я не знаю, что за хрень происходит, но это место — шутка. Либо тебя подставили и собираются разнести все в пух и прах, как только ты войдешь, либо это любительская работа.
Человек получше рассмотрел бы варианты, взвесив цену своей и чужой жизни. Но я не лучший человек.
— Мы пойдем.
Мои братья — верные ублюдки — выражают свое согласие, готовые идти за мной в ситуацию, которая вполне может закончиться плачевно.
Рот Джулиана сжался в прямую линию.
— Идти на эту встречу — смертельная ловушка: ни прикрытия, ни оружия. Моя команда будет вести наблюдение с помощью беспилотника, мы будем наготове, но, как только вы войдете в здание, мы ничего не сможем сделать. Вы останетесь беззащитными. И если за этим стоит Олег…
— Но это не так, — решительно говорю я. — Это не его образ действий. Если бы он забрал Джорджию из ее постели в моем доме, он бы не стал скрывать этот факт. Он бы злорадствовал, выставляя наш провал напоказ, особенно после того, что мы с ним сделали. — Кроме того, мы располагаем самой достоверной информацией, которую можно купить за деньги, и все наши источники подтверждают, что Олег все еще затаился и ждет, пока соберется его команда, прежде чем нанести удар. Кто бы ни стоял за исчезновением Джорджии, он не известен.
Джулиан тяжело вздыхает, упираясь руками в колени.
— Даже старые собаки учатся новым трюкам.
Он расстроен, и я не могу его винить. Я веду всю свою семью в опасную ситуацию, но у меня нет выбора. Если я позволю причинить вред Джорджии, это уничтожит меня так, как я даже не могу себе представить. Даже если она никогда не будет моей, знать, что она свободна и счастлива, будет достаточно. Этого должно быть достаточно.
Я обдумываю опасения Джулиана. Если бы этим делом занималась кучка дилетантов, мы бы уже нашли их. Единственная зацепка, которая у нас есть, — это Пайпер. Тот факт, что она бесследно исчезла, означает, что она работает на кого-то влиятельного — достаточно влиятельного, чтобы взять ее к нам на работу после прохождения тщательного отбора и проверки биографии.
— Надеюсь, она того стоит, — говорит Даниил, прикуривая сигарету и пуская ленивые колечки, просто чтобы позлить меня, что у него замечательно получается.
— Ты же знаешь, что она того стоит, — настаиваю я. — Но дело не в том, чтобы сделать ее своей. — Как бы мне этого ни хотелось. Что я могу предложить Джорджии? Жизнь в опасности. Насилие. Смерть на каждом шагу.
Я хочу предложить ей нечто большее. Я хочу подарить ей мир, но не тот, в котором живу я.
Лео внимательно смотрит на меня.
— Похоже, что для женщины, которую ты не собираешься удерживать, это ужасно много проблем.
— Разве мы не проходили
