class="p1">Проходит совсем немного времени, и я засыпаю с ощущением его пальцев, скользящих по моей коже, прочно запечатлевшимся в памяти.
Кажется, прошло несколько часов, когда я открываю глаза, моя мигрень полностью прошла, а Брэма нигде нет. Очень медленно — слишком боясь, что мигрень снова вернется, — я поднимаюсь с дивана, пиджак Брэма сползает мне на талию. Он оставил его у меня?
Я перекатываю роскошную ткань между пальцами, позволяя мягкому аромату его одеколона ослабить напряжение в моем теле. Оставил ли он что-нибудь еще? Поворачиваюсь к журнальному столику и не вижу ничего, кроме едва початой бутылки с водой и мусорного ведра под ней.
Хм, печальненько.
Не зная точно, который час, но предполагая, что мне нужно поработать, медленно поднимаюсь с дивана и иду к своему столу, где вижу записку, приклеенную к верхней панели моего компьютера.
Ухмылка растягивает мои губы, когда я сажусь и беру записку.
Дорогая Джулс,
Надеюсь, тебе стало лучше. Мне было невыносимо видеть, как ты страдаешь. Может, у меня и нет докторской степени, как у тебя, но у меня есть диплом медбрата в TLC, и этот медбрат говорит, что тебе необходим выходной. Прежде чем ты сможешь даже подумать о запуске компьютера, хочу предупредить, что Анита украла все важные шнуры от компьютера и доступа к Интернету. Я велел ей идти домой и вернуться с ними завтра. Когда будешь готова, Майки, мой водитель, будет внизу, чтобы отвезти тебя домой. Ему также поручено зайти в Starbucks и купить соевый латте с чаем, когда ты спустишься. Тот, что я принес сегодня утром, уже остыл.
Напиши, чтобы я знал, что с тобой все в порядке. Извини, что не смог остаться. У меня были назначены встречи, которые я не мог перенести, но знай, я буду думать о тебе все это время.
Поправляйся, Джулс.
С любовью, Брэм.
Я прикусываю губу, пытаясь сдержать глупую улыбку, но это бесполезно, я улыбаюсь, как идиотка. Я должна злиться из-за того, что он фактически завладел моим рабочим днем, заставил меня отдыхать, отправил домой мою помощницу и велел идти домой. Мне следовало бы разозлиться из-за того, что он командовал моей помощницей. Следовало разозлиться из-за того, что он пришел сюда, когда я сказала, что не могу ничего решить.
Но в тот момент, когда пытаюсь разозлиться, вспоминаю, как нежно он заботился обо мне. Вспоминаю мягкость и беспокойство в его голосе, не говоря уже о том, что он оставил свой пиджак, чтобы я могла укутаться в него, ведь на улице холодно.
Как он мог быть красным?
* * *
Джулия: Спасибо за то, что позаботился обо мне сегодня утром. Я ценю это. У меня уже давно не было такой головной боли.
Брэм: Не нужно меня благодарить. Я был рад, что оказался рядом с тобой. Очень вовремя, на мой взгляд.
Джулия: Ты приходил сегодня утром, чтобы принести мне напиток?
Брэм: Да, и я хотел поболтать, но как только увидел, что тебе плохо, начал действовать.
Джулия: О чем ты хотел поболтать?
Брэм: Ну, помнишь, как однажды я наткнулся на тебя возле здания математического факультета, и ты выглядела, как оживший ночной кошмар? Твои слова, не мои.
Джулия: Смутно.
Брэм: Я помню это так, словно это было вчера. Ты сидела на земле, пытаясь найти какую-то записку. Я подошел к тебе и спросил, не нужна ли помощь. Не говоря ни слова, ты начала совать мне в руки тетради и учебники, ворча о том, сколько работы тебе предстоит сделать.
Джулия: Ух ты, я этого совершенно не помню.
Брэм: Я спросил, что могло бы помочь, и ты сказала: ничего, если только я каким-то волшебным образом не вытащу чайный латте из своей задницы.
Джулия: И ты принес мне его, когда я была в классе.
Брэм: Ага.
Джулия: Это было… Не могу поверить, что ты это сделал.
Брэм: Я всегда заботился о тебе, Джулс. Всегда. То, что повлияло на тебя, повлияло и на меня. Всегда так было.
* * *
Тук. Тук.
Я поднимаю глаза от экрана компьютера и несколько раз моргаю, разглядывая мужскую фигуру в дверном проеме. Поскольку вчера я взяла выходной — приказ медбрата, — сегодня я работала в два раза больше, чтобы наверстать упущенное. Я умоляла и упрашивала Аниту прийти раньше обычного со всеми необходимыми мне документами, но она сказала, что ей обещали ключи от квартиры Брэма в Хэмптоне на выходные, если она задержится до восьми. Видимо, ей очень хотелось отдохнуть этим летом.
Медленно глаза фокусируются, и в поле зрения появляется Брэм. Удивленная, я выпрямляюсь.
— Брэм.
— Привет, Джулс. — Он входит, одна рука в кармане брюк, в другой небольшой пакет. — Тебе лучше?
Я поправляю очки на носу.
— Я, э-э. Да. Почему ты здесь? — Хотя это меня не удивляет. Я была бы больше удивлена, если бы он не пришел проведать меня. Он часто уделял мне время, несмотря на то, что был невероятно занятым человеком.
— Просто хотел кое-что занести. — Он кладет маленький коричневый пакет на мой стол, затем делает шаг назад и застегивает пуговицы пиджака.
— Открывай. — Кивает головой на пакет.
Я с опаской смотрю на него, гадая, что он задумал. Второй день подряд Брэм здесь, ведет себя так, словно все нормально и у нас не было самой неловкой пятницы из всех известных человеку.
— Ну же. — Он покачивается на пятках, ухмылка приподнимает уголки его рта.
Я приподнимаю пакет и тянусь внутрь, моя рука натыкается на что-то мягкое и плюшевое. Сбитая с толку, достаю содержимое пакета и обнаруживаю три пары пушистых розовых гольфов. Когда поднимаю на него взгляд, он улыбается еще шире.
— В день нашего знакомства на тебе были гольфы, и с тех пор они меня безумно возбуждают. — Брэм игриво подмигивает. — По моему мнению, они подобны нижнему белью. Держи свои сексуальные ножки в тепле. Хорошего дня, Джулс.
С этими словами он уходит, оставляя меня с разинутым ртом и бешено колотящимся сердцем.
Гольфы? Сексуальные? Что?
* * *
Я делаю глубокий вдох. Боже, ненавижу запах мочи и плесени. Когда-то я должна покинуть этот туннель.
Но… идет холодный дождь. Я знаю это только потому, что каждый, кто проходил мимо меня, издавал отчаянный звук, а затем вбегал вверх по лестнице.
Метро или дождь? Метро или дождь?
Почему я не подготовилась?
Понимая, что не могу весь день торчать у этой стены, облитой мочой, я смирилась и поднялась по лестнице. Сначала меня обдало холодом, а затем
