Он не улыбается, я же не могу сдержать улыбку.
Меня зовет отец. Пора выезжать на трассу. Быстренько целую Эрика, спускаюсь с ящика, отпускаю его руку и бегу к мотоциклу. Отец заводит двигатель и пару раз газует. Я визжу от счастья и переполняющих меня эмоций, а у Эрика все сильнее и сильнее хмурятся брови.
Через десять минут я уже на трассе вместе с другими участниками. В воздухе витает адреналин. Я подпрыгиваю и гоняю, не отдавая себе отчета об опасности. Мотогонка – это сочетание скорости и ловкости, и это меня заводит.
Я всегда была безрассудной сорвиголовой, пацаном, о котором мечтал мой отец. Скольжу на крутом повороте, прыгаю по глубоким лужам, не сбавляя скорости, и мой костюм покрывается грязью, а адреналин ускоряет движения. Я понимаю, что в этой гонке у меня хорошие позиции, и в первом заезде я оказываюсь среди первой четверки.
Эрик белый как мел. Он еле дышит после того, как увидел, что я вытворяла на трассе и как сталкивались другие участники. Но некогда разговаривать, пора идти на второй заезд. Я с успехом прохожу в последующие заезды до тех пор, пока не остается шесть участников.
Отец, Лусена и Бичаррон кричат как сумасшедшие, регулируя и налаживая мой мотоцикл. Фернандо, эксперт мотогонок, дает мне инструктаж относительно других участников, и я внимательно его слушаю. Все они в курсе, что я знаю свое дело и могу выиграть призовое место. Но я не могу найти Эрика. Куда он подевался?
– Смугляночка, – говорит отец, – Эрик уехал в Херес.
– Что?! – спрашиваю я, пораженная.
– Что слышала, дочка. Он сказал, что лучше подождет тебя на вилле. – И, приблизившись ко мне, шепчет: – Дочка, этот парень ужасно провел время. Сейчас я пытаюсь понять, было это из-за твоих прыжков на трассе или из-за Фернандо и его любезностей.
– Пааааааапа, – с упреком говорю я.
Но разговоры отложим на потом, начинается новый заезд, и мне пора выезжать на круг. Трудно сконцентрироваться, я почти на грани взрыва. Эрик уехал, и я вне себя от ярости. Дают сигнал о начале гонки, и я вылетаю, словно стрела. Перепрыгиваю один холм, второй… третий, скольжу, добавляю газ и преодолеваю несколько луж подряд. Наконец прихожу к финишу второй, взвизгивая от счастья.
Отец, Лусена и Бичаррон подбегают меня обнимать. Я вся испачкана грязью, но это их не останавливает. Я снова их потрясла. Когда они меня отпускают, Фернандо слишком импульсивно меня обнимает.
– Поздравляю, прелесть моя! Ты самая лучшая!
– Спасибо, и отпусти меня.
– Почему? Разве Эрику не нравится делиться своими женщинами?
– Отпусти меня, бестолковый, или клянусь, что сейчас тебе врежу, – раздраженно ворчу я.
Через пять минут я с наслаждением смотрю с пьедестала на отца и своих болельщиков, гордящихся моей победой. Я поднимаю трофей и понимаю, что мне очень хотелось бы, чтобы здесь был Эрик.
Обратная дорога в Херес весела и приятна.
Я умираю со смеху от анекдотов, которые травят отец и его друзья. Какие же удивительные эти черти! По приезде в Херес Фернандо настаивает на том, чтобы выпить со мной стаканчик за победу и в качестве извинений. Я отказываюсь и, подъехав к дому отца, не переодевшись, спускаю мотоцикл с прицепа, хватаю кубок и мчусь на виллу, где меня должен ждать Эрик.
Подъехав к воротам, звоню, и через пару секунд открываются огромные белые решетчатые двери. Добавляю газу и поднимаюсь по дорожке, окруженной пиниями. Вдалеке вижу дом и Эрика. Похоже, он разговаривает по телефону. Добавляю скорость, плавно вхожу в поворот и резко разворачиваюсь. Вокруг поднимается пыль. Я гордо поднимаю кубок:
– Ты его пропустил. Ты пропустил мой триумф.
Эрик остается серьезным, выключает телефон, разворачивается и входит в дом.
Шокированная его жесткой реакцией, встаю с мотоцикла и следую за ним. Мне тяжело на душе, когда он замыкается. По дороге оставляю на столе перчатки и шлем. Эрик на кухне пьет воду. Надеюсь, что он не будет упрекать меня.
– Как ты мог уехать, не предупредив меня?
– Ты была слишком занята.
– Но, Эрик… я хотела, чтобы ты там был.
– А я хотел, чтобы ты не совершала безумств.
– Эрик… послушай…
– Нет. Послушай ты. Если тебе снова понадобится ехать и прыгать на своем мотоцикле, то на меня можешь не рассчитывать, понятно?
– Лааааадно… Не сердись. Не будь как ребенок.
Эти слова ранят его, и он еще больше злится.
– Я тебе сказал, что не хочу, чтобы ты подвергалась опасности, но ты продолжала играться, не задумываясь о том, как я себя чувствовал. Ты могла умереть у меня на глазах, и я ничего не смог бы сделать, чтобы это предотвратить. Ради бога, как ты можешь быть такой безответственной?
Он отходит от меня. Кажется, он перегибает палку.
– Я не безответственная. Я прекрасно знаю, что делаю.
– Да, конечно… я в этом ни капельки не сомневаюсь. И в довершение всего я должен мириться с этим Фернандо.
– Э, нет… дудки, красавчик! – в ярости выпаливаю я. – Мне, конечно, не нравится, что ты упрекаешь меня за мотогонку, но это я еще могу понять! Но если ты собираешься упрекать меня за то, что наговорил Фернандо, то нетушки!
– Этот недоумок сказал «Наша девочка!», – сердито бормочет он. – Он постоянно высказывал едкие комментарии. И если я не врезал ему по морде, то только из-за уважения к твоему и его отцу, в другом случае я бы… Ты говорила, у тебя с ним что-то было. Между вами до сих пор что-то есть?
Я не отвечаю. Я не собираюсь признаваться ни в том, что Фернандо знает кое-что об Эрике, ни в том, что было между нами, но Эрик настаивает:
– Отвечай мне, что у тебя было с этим типом?
– Кое-что. Но это было несерьезно и…
– Кое-что? Что значит «кое-что»? – настаивает он ледяным голосом.
– Я просила у тебя список всех твоих подружек по играм? – спрашиваю, удивленная поворотом событий. – Если мне не изменяет память, ты первый умчался, когда не захотел иметь со мной что-то…
– Я прекрасно понимаю, о чем ты. Но я считаю, что ты достаточно взрослая, чтобы понять, что в наших отношениях все изменилось.
– Ах, так?
Не меняясь в лице, он рычит:
– Я тебе только что задал вопрос. Я всегда был с тобой честным. Когда я вернулся из Астурии и ты спросила меня, играл ли я с Амандой, я сказал тебе правду. Неужели ты не можешь ответить мне взаимностью?
– Хорошо. У меня был секс с Фернандо.
– А сейчас? Здесь, до того как я приехал?
– Ничего…
– Не верю.
– В Мадриде я с ним спала, но здесь – нет. – Эрик ругается, а я продолжаю: – Здесь была только пара поцелуев и…
– Этот тип не из тех, кто довольствуется поцелуями. Я видел, как он на тебя смотрел, а когда он сказал, что ни с кем не делит свое пиво… О боже мой, я бы убил его!
