теперь всем своим бестолковым сердцем. Точно одержимая и вконец ополоумевшая идиотка. Он же дышал тяжелее и надрывнее с каждой новой прожитой секундой, неотрывно прожигая ее губы безумным, слегка заторможенным взглядом. Синицына неосознанно подалась навстречу, будучи словно магнитом к нему притянута. Да тут же торопливо вернулась в исходное положение, отвешивая себе приличную мысленную затрещину.
«Ты что это, мать твою, вытворяешь? Ему сейчас все равно, с кем!»
— Нет! — заявила она вибрирующим от напряжения голосом. — Пусти!
Скрипнув зубами, Красницкий наградил ее взглядом из серии «а не свернуть бы тебе шею за твое глупое упрямство» и недовольно скривился.
— В чем дело? — отозвался он глухо ледяным безжизненным голосом.
«Не желаю слышать с утра, что все было очередной ошибкой, и ты трахнул меня лишь по пьяни! Вот в чем!»
Ирина неопределенно пожала плечами, стараясь сохранить хоть каплю спокойствия. Здравомыслия. И хладнокровия. А сделать это было крайне тяжело. Сердце сотрясало грудную клетку своими мощными ударами.
Пульс неистово стучал в висках, практически оглушая.
Однако, собрав волю в кулак, она твердо посмотрела ему в глаза:
— Что… правда, хочешь меня?
Ощутимо вздрогнув, Слава хмыкнул что-то нечленораздельное.
Склонившись совсем близко, он вглядывался в ее лицо не менее минуты.
Затем решительно перехватил ладонь девушки и вдавил в свой до предела напряженный пах. Ирину точно током шарахнуло. Не иначе. Даже сквозь плотную ткань джинсов она отчетливо чувствовала всю мощь его желания.
— Сама как думаешь? — прохрипел парень севшим голосом, блаженно прикрывая веки. Прижимая к себе ее руку все сильнее.
— Я… я думаю…
— Да?
— Думаю, ты сейчас так сильно пьян, что и дикобраза «натянешь», глазом не моргнув! — нервно сглотнула Ира, чувствуя горечь во рту. Не иначе, как чудом, ей удалось вырваться из его тисков и отступить на шаг, увеличивая пространство между ними. — Расскажи мне о своих желаниях, когда протрезвеешь, ладно? Может, и поверю! А пока…
— Синичка!
— …спокойной ночи!
Искренне надеясь, что ему все же хватит ума не слоняться по чужой квартире до утра, Ирина тихонько выскользнула в коридор, шустро щелкнув выключателем и плотно прикрывая за собою дверь.
— Кого ты там прячешь?
— А-а-а! — схватившись за сердце, она взвизгнула от неожиданности.
В паре метров от нее, грозно скрестив руки на груди, возвышалась мама. Наверняка, ее услышал и Слава. Именно поэтому не стал преследовать. Смирился. И притих, надеясь остаться незамеченным.
— Дочка?
— Извини, — пробубнила девушка, пытаясь восстановить дыхание, — ты меня напугала!
— Вот только зубы мне не заговаривай! — сердито сдвинула брови родительница. — Я отчетливо слышала мужской голос!
Лихорадочно пытаясь придумать хоть какое-то оправдание, Синицына театрально закатила глаза и, переминаясь с ноги на ногу, наигранно засмеялась.
— Там это… мамуль, сперва пообещай не ругаться!
— А у меня есть причины для скандала?
— Нет! Просто понимаешь, у нас сегодня ночует не только Ленка…
— Как интересно! Кто же еще?
— Парень ее! — щеки вспыхнули от стыда. Матери она лгала крайне редко. — Же… Женя. Они немного повздорили в клубе. И он пришел, чтобы извиниться. Но так сильно накидался, что…
— Что?
— Прямо в подъезде уснул. У нас на площадке.
— Ясно!
— Я не смогла бросить его там! Прости!
— За что? — иронично хмыкнула Александра Николаевна. — За человечность?
— Обещаю выпроводить… Женю утром, как только они с Ленкой поговорят!
— Хорошо, — тяжелый вздох, — тогда идем спать?
— Пошли! — охотно согласилась, мечтая поскорее увести маму с «места преступления». Однако когда уже схватилась за ручку собственной комнаты, она остановила ее, мягко погладив по волосам.
— Думаю, тебе лучше провести эту ночь в моей комнате, милая!
— Почему?
Родительница лишь закатила глаза и пояснила, словно неразумному ребенку:
— Ну он же мириться к ней придет! Не сейчас, так под утро! И что-то мне подсказывает — твое присутствие их диалогу только помешает!
Ей стало дурно. В прямом смысле слова.
Горло будто невидимая стальная ладонь нещадно стиснула.
«Красницкий пьян. Крайне возбужден. И привык трахать все, что движется! А вдруг… а что, если он реально придет ночью в мою комнату и начнет приставать к Ленке? Целовать ее! Он хорошо к ней относится. Красивой считает! Уважает! А я… как же?»
Жгучая первобытная ревность вперемешку с яростью опалила кишки, точно кипятком. Захотелось рухнуть на колени и громко заорать.
Впервые в жизни Ира оказалась на грани. На грани помешательства.
— Нет! — рявкнула она, не в силах более держать эмоции в узде. — Я буду спать в своей постели! И мне глубочайше плевать, кому из них я там помешаю!
Впрочем, так девушка и поступила. Ушла, громко хлопнув дверью перед лицом абсолютно шокированной матери. Оказавшись внутри, до отрезвляющей боли прикусила губу. Стиснула ладони в кулаки, позволяя ногтям впиться в нежную кожу. Не помогло. Из глаз все же хлынула соленая влага. Раздраженно растерев ее по лицу, Ирина решительно приблизилась к кровати, на которой, свернувшись калачиком, посапывала Белова, и обессиленно рухнула на мягкий матрас. Насупившись, она резко стянула все одеяло на себя. Отвернулась. Лишь спустя минут десять, когда более-менее успокоилась, Ира покосилась на подругу, забывшуюся тревожным сном, и, виновато улыбнувшись, осторожно укрыла ее вновь.
Глава 33
Ирина
К невероятному облегчению, невзирая на раздрай, творившийся в душе, провалилась в сон она довольно быстро. Видимо, все же сказывалась усталость, накопившаяся за день. Да и потрясений оказалось предостаточно.
В общем, спала девушка так крепко, что была не в состоянии даже пожелать матери хорошего дня, когда та зашла к
