него понимания, полагая, что эта часть человеческой жизни ему до фонаря. Макар Борзов и трепетные чувства, это как носорог в ромашковом поле.
— Ты точно добровольно голову в хомут пихаешь? Три недели назад ты хотел её уволить! С чего такие молниеносные перемены? — как-то слишком заинтересованно для человека, плюющего на чувства людей, спросил Макар.
— Как говорила моя бабушка: «Настоящим чувствам много времени не нужно». Они обрушиваются как ливень на голову в солнечный день, когда ты посреди голого поля… Неожиданно, быстро и сопротивление бесполезно. Не спрятаться, не убежать. Но вот скажи мне, почему любая другая уже от радости визжала бы о свадьбе на всю планету, а Тая молчит. Почему именно с ней так сложно?
— Потому что только дерьмо само плывет в руки, а за настоящим жемчугом придется нырять на дно океана, — впился в меня своими волчьими глазами татуированный кошмар всех преступных организмов.
— Рассказывай то, чего я знать не должен. Что она натворила? Снималась в порно? Ограбила банк? Убила человека?
— Ага. За то, что задавал идиотские вопросы, — явно затягивал время Макар, решая, говорить или оставить мою голову пухнуть от вопросов.
Задумчиво почесав короткий ежик волос на затылке, Макар прошелся по кабинету, разглядывая кольца и захлопывая один кейс за другим. Забраковал все.
— А я у Берга кольцо заказал, — деловито сообщил мне Бес и, как всегда, сунул нос в бар.
— У Берга? Ты чью-то почку продал? — хмыкнул я.
У Берга есть камни на разный кошелек, но напрямую, да ещё и на заказ, это явно что-то с бешеным количеством нолей.
— Он мне должен, — лениво повел плечом Макар и уставился на бутылку виски, будто впервые такую видит.
Удобно устроился Борзый, вечно ему все должны. А учитывая специфику его работы, некоторые пожизненно.
— Ты хоть за что-то сам платишь, прохвост?
— За эскорт, — хмыкнул Бес.
Вопросов сразу возникло много, например, на кой черт ему эскорт и для кого кольцо, но мне надоело ждать, когда Макар начнет рассказывать о тайнах моей девочки.
— Что ты мне маракасы выкручиваешь? Говори уже!
— На сухую не буду, — проворчал Макар, — с утра еще ни одной односолодовой росинки в горле не было!
— Тащи, — согласился я на шантаж, наплевав, что время двенадцать дня и мне ещё ехать к Тае вечером.
Расплескав по бокалам янтарную жижу, Макар заглянул в мой ноут, где на мониторе так и осталась открытой папка с фотками.
— Если бы вы не сосались как подростки две недели, может, она сама бы тебе рассказала, — кивнул Бес на фотографии.
— Сомневаюсь. Если бы я не провернул аферу с её одеждой, она бы вообще со мной только о делах говорила, — вздохнул я, рассказывая, как трудно было добиться хоть какой-никакой эмоции, направленной на меня лично, от Таи.
Борзов не давал стаканам просохнуть, подливая снова и снова. У меня печень не такая тренированная, как у него, но нервное напряжение хотелось снять.
— Интересные у вас, императоров, подарки женщинам, — поржал Бес над историей, как я Таю доводил до кондиции.
— Главное не подарки, а внимание, — философски подметил я, слегка окосев от скорости поступления алкоголя в кровь.
— Что тебе Тая рассказывала о себе, о семье? — задал простой вопрос Макар, но я его слишком хорошо знаю.
Несмотря на расслабленную позу и вроде как спокойный взгляд, сейчас Бес максимально собран.
— Помимо того, что было в досье, ничего особенного, — напрягся и я, догадываясь, что что-то не так именно в этой части биографии Таи, иначе Бес не утруждал бы себя этим вопросом.
— Совсем? Как она увлеклась китайским языком, тоже не в курсе?
— В курсе. Во втором классе попала в областную больницу, а там китайцев больше чем в Шанхае. Граница рядом.
Обычная история. С кем-то там подружилась, начала переписываться и увлеклась. Долгое время изучала самостоятельно с помощью носителей языка и только в старших классах начала заниматься с преподавателем онлайн-школы.
— А по какой причине она была постоянным клиентом в больницах, знаешь? — продолжил допрос Бес, чем уже сильно меня бесил.
— Бес, что ты как врач скорой помощи? Чем позже приедешь, тем точнее диагноз? Рассказывай, что знаешь, хватит ходить вокруг да около! — рыкнул я на друга, теряя терпение.
Зыркнув на меня исподлобья, Макар шумно выдохнул и поморщился, очевидно, говорить ему было неловко.
— Официально за время проживания с родителями под одной крышей Тая дважды падала в погреб, один раз с крыльца. На ровном месте споткнулась и сломала кость в предплечье… и вообще была крайне неловкой, пока не покинула отчий дом, в котором никогда не было погреба, — уставился мне в глаза Бес, отчетливо показывая, что всё совсем не так.
Кажется, внутри меня все начало стягиваться и сминаться в ледяные комки от догадки и больше от того, что Бес точно бы не церемонился, будь всё не так страшно.
— Жестокое обращение? Отец? — глухо прозвучал мой голос, словно мне на горло наехал грузовик.
Бес кивнул, налил еще по одной и сунул мне свой смартфон.
— Это сам прочти.
Ни один в жизни документ я не читал с таким мучением. Каждое слово отдавалось в голове болезненным спазмом.
Тае было восемь. Маленькая девочка с длинными косичками, огромными грустными глазами и черными как смоль ресницами. Пьяный папаша выгнал её на мороз полностью обнаженную и без обуви. Погнал по улице, попутно полосуя её кожу шнуром от пылесоса. До крови, которая тут же застывала на заледеневшей коже.
На людях учтивый, обходительный и благородный Ян дома был настоящим тираном, деспотом. Всегда готов помочь соседям и знакомым, дома палец о палец не ударит. После его же пьянок и дебошей выгребать всё дерьмо должны жена и дочери.
Читать воспоминания соседей о тех издевательствах, что творил Ян Холодов, было невыносимо. Внутри меня всё содрогалось от осознания, что пришлось перенести моей девочке, будучи ещё ребенком. После пробежки по морозу Тая загремела в больницу надолго и с целым списком болезней. Начиная с воспаления легких и заканчивая почками.
— Мразь, — с шипением просочилось у меня меж зубов, которые заныли от того, как я их стискивал.
— Надеюсь, ты справишься с желанием разбить будущему тестю морду? — почти угадал мои мысли Бес. — Не опускайся до его
