– Нет, погоди... Я пришла, а он... Он меня отшил, Марин. Клянусь тебе! Послал на хер! Ты... Ты зря с ним порвала. Верни его, он же классный, Марин...
– Вот давай, мы выберемся отсюда, и ты его себе возьмёшь, ладно?
– Ты дура, Иванова?... Нах... На хрена я ему?.. Так, чисто потрах...
Часто дыша, надолго замолчала.
– Кать... Кать! – всполошилась Маринка. – Кать не молчи!
Но она лишь стонала, а тело её начало мелко и не переставая дрожать.
– Кать, я сейчас вернусь! – решительно поднялась Маринка. – Я только помощь позову и вернусь, ты потерпи, ладно? Кать, потерпи...
Отчаянно прихрамывая и задыхаясь от спешки, ковыляла в сторону огней, надеясь, что это и есть локомотивка.
А когда её подхватили под руки какие-то мужики в оранжевых жилетках, и понеслись взволнованные крики: «Срочно скорую! Милицию!» из последних сил взбрыкнула:
– Нет! Не надо милицию! Пожалуйста, дайте мне самой позвонить... Папе... Дайте, я позвоню папе!
Глава 43
Едва забрезжил рассвет, Данила рванул в гараж. Там, в тайнике под полом, лежало кое-какое бабло на чёрный день.
Нет, он не считал этот день чёрным – просто новый этап, обнуление... Но в крови вот уже который час разливался адреналин, и одолевала непонятная тревожность.
Списывал это на ностальгию – всё-таки уезжал далеко и, пожалуй, навсегда: Рамза, конечно, не станет искать его по другим городам, но и Даниле обратно дороги уже не будет. А значит, детство, юность, пацаны, шалости, надежды, планы и вечная возня за место под солнцем – всё навсегда оставалось здесь! Родная школа, знакомые улицы, батина могила... Здесь же оставались и самые близкие – Кирей, тёть Ира. Да даже мать с дядей Серёгой.
Маринка?
Ну... И Маринка, да. Но с ней немного иначе – тут скорее даже хотелось свалить подальше, чтобы вырвать её из сердца с корнем. Поначалу, может, будет сложно, но всё пройдёт, забудется, и тоска отпустит. Со временем всё проходит. Но пока...
Нет-нет, а ловил себя на ощущении, что вся его нервозность в последние часы именно из-за Маринки. Не шла она из головы, тянула на себя, как будто он что-то забыл. Недосказал или недоделал...
Раздражался, гнал эти мысли. Чего уж тут недосказанного? Скоро уже месяц, как между ними всё стало предельно ясно.
Несмотря на ранний час, во дворе у Кирея уже кипела возня по хозяйству.
– Данюш? – увидев его, сразу всполошилась тётя Ира. – Ты чего в такую рань? Случилось что?
– Да нет, просто попрощаться зашёл. Уезжаю. Пока на год, а там видно будет.
– Вот тебе на... – стащила она с головы косынку. – А куда же ты?
– К другу. Да вы не переживайте, тёть Ир, всё нормально будет. – Улыбнулся слегка виновато. Вот уж не думал, что это будет так волнительно. Смущённо завертелся: – А... А Дядь Серёга в гараже, да? – и, не дожидаясь ответа, двинул по дорожке на звук электрического лобзика.
– Ну да, там, – растерянно ответила тётя Ира. – А Кирилл даже не знаю, встал уже, или нет... Ты сам загляни.
– Так он дома? – удивился Данила. – Уже?
– Так а где ему ещё...
Оставив растерянную тётю Иру во дворе, пошёл в дом.
Кирей не спал. Увидев Данилу особых эмоций не проявил, был как никогда молчалив и выглядел уставшим.
– Да у тебя, похода, бурная ночка выдалась? – глупо пошутил Данила. Эта тема травила душу, но почему-то так и тянуло возвращаться к ней снова и снова. Точно так же тянет обкусывать разбитую в драке губу – больно, но неудержимо. – Но что-то вы прям рано закруглились. А с другой стороны, чего вам... В Китае наверстаете.
Кирей усмехнулся.
– Ну да... Вот только я не еду в Китай.
– Вот те на! А Маринка?
– Маринка... – снова усмехнулся. – Маринка-малинка... А она оказалась с сюрпризом, братан.
– Не понял?
– Послала она меня, чего не понятного. Говорит, извиняй, я не готова.
Данила опешил.
– А... Случилось чё?
Кирей невесело рассмеялся.
– Случилось то, что ты и говорил – я оказался лошарой, а она сучкой. Блядь... – мотнул головой, – до сих пор в голове не укладывается! Как я так лоханулся? Ну ни сном ни духом ведь... Я, короче, вчера после концерта подкатил к ней с предложением рвануть в номера. А она сразу внапряг. Мне сначала показалось, опять на счёт целки своей задвигать будет. Ну, думаю, сколько можно, поднажму сейчас и всё. Сама же потом спасибо скажет. А оказалось...
Встал, бесцельно прошёл по комнате. Присел на край письменного стола.
– Короче, пока я был в Италии, она, оказывается, отжигала тут по полной. Хотя, она-то говорит, случайно вышло и всего один раз, но, блядь... – усмехнулся. – Случайно, ага. Один раз... Думаю, если бы так – скрыла бы нахрен и всё. Какой смысл палиться? А она сначала почти два месяца мозг мне канифолила, потом от Китая отказалась, а мне говорит – ты обязательно должен ехать, ты же, типа, так хотел! Я, если честно, решил, что на вшивость проверяет, но когда окончательно решил остаться... Не-е-е, она меня сразу просто сливала! Потому что встречаются. Зуб даю – встречаются! Блядь! – Треснул кулаком по столу. – Но я выясню. Я, сука, найду этого гада... Я ему, блядь, рыло начищу... – Поднял голову: – Поможешь?
Данила грыз губу и молчал. Приехали, блин. Вот и приехали. И если и признаваться, то сейчас. Маринка, какая бы там муха её ни укусила, расставила свои точки. Вот и ему, пожалуй, не стоит уходить на второй круг брехни. Разобраться по-пацански, а иначе так и потянется... Как у бати с дядей Серёгой.
– Братан? Слышишь меня вообще? Серьёзно, просто помоги выследить этого мудака, а дальше я уже сам с ним разберусь.
– Да чего тут следить... Этот мудак – я.
– Бля, братан, вот не до шуток мне, реально! Я на нервах до утра глаз не сомкнул, чуть среди ночи с разборками к ней не попёрся, а ты шутишь! Не смешно!
Встретились взглядами. Мгновенье, другое...
– Ты что... Ты... – ошарашенно мотнул головой Кирей. – Ты... – И вдруг сорвался с места. – Ах ты сука! – Налетел, припечатал к стене. – Сука! Гад!
Первые пару ударов в морду Данила безропотно принял, а потом стал уклоняться и ставить блоки, но в ответ не бил.
– С-с-сука-а-а! – отпихнул его Кирей и заметался по комнате. – Блядь... Я... Я тебе больше, чем себе доверял, а ты... – Плюхнулся на край кровати, уперев локти в колени, уронил голову. – Я перед ним, блядь, душу на изнанку, а он... Братан, называется... С-сука...
Долго молчали.
– Ты мне, похода, нос сломал... – подтирая бегущую по губам кровь, присел Данила рядом.
– Любишь её? Я спрашиваю, любишь?
– Да если бы, – стянул футболку, скомкал, прижал к лицу, но тут же опустил. Помолчал, заторможено наблюдая, как на серый трикотаж падают частые алые капли. – Я просто двинулся на ней, брат. И это не любовь, это какая-то чёртова... – снова помолчал. – Хотя… Люблю. И ничего не могу с этим сделать. Прости, брат... Всё действительно вышло случайно. Один раз. Первый. Ну, в смысле, у неё первый. Чё-ё-ёрт... – вцепился в волосы. – Но я же не знал, что она твоя!
– Угу, – холодно усмехнувшись, поднялся Кирей. – Все два месяца не знал, да? И когда я тебе в клубе про неё распинался, и когда просил хату нам уступить на вечерок. Только что прозрел, ага. И сразу же рассказал. Красава, чё! Вот только раньше никак? Чтобы идиота из меня не делать?!
Уходя, Данила завернул на кухню, достал из морозилки пакет с пельменями, прижал к переносице. Хорошо, тётя Ира была где-то на задах двора. Хотя хата была так щедро залита кровищей, что один хрен, не скрыть.
Да и вообще дебильно всё вышло. Сходил, блин, в гости с утра пораньше. Попрощался с братаном.
...Стоп. Но если Маринка не была этой ночью с Киреем, то где?
Глава 44
Слава пельменям, кровотечение скоро прекратилось. Кое-как добрался до дома. Нос распух и болел, однако Даниле было не до травматологии. Душа не находила места, и дело было не только в ссоре с Киреем. Понятно, что братану нужно время прийти в себя. Чуть позже можно будет поговорить по существу – без нервов и мордобоя. Объясниться, расставить точки. А пока...
