ручку массажер. - Мы тебе ещё приводящую мышцу не проработали.
- Ой-е-ей... - идёт судорога нетерпения по моему телу.
Увеличив вибрацию, она втыкает шар во внутреннюю поверхность моего бедра в паху.
Закатывая глаза, дергаюсь, от невыносимого острого удовольствия.
- Мм! Детка...
Ловлю ее пальчики, и сжимаю ими член.
Шар смещается выше, втыкаясь прямо в мошонку.
- Блять... - дергаюсь я всем телом.
И пытаюсь расслабиться, потому что это охуенно кайфово, но слишком остро...
Оттягивая резинку боксеров, вожу ее рукой по себе. Дыхание ломается, вдохи и выдохи путаются... Я вдыхаю... А потом опять вдыхаю... И снова вдыхаю...
Со стоном выдыхаю, распахивая глаза.
Встречаемся раскаленными взглядами. Покусывая губку, она водит большим пальцем по головке.
- Да... - обвожу ее влажные губы пальцем.
Ныряю им в приоткрытый ротик, касаясь влажного язычка. Делаю несколько толкательных движений, глядя ей умоляюще в глаза.
- Мм... Очень хочу!
Сжимаю волосы у нее на затылке.
- Возьми в ротик...
Наклоняю, втыкаясь ей в губы. Теплый ожог ее рта вместе со сводящими с ума вибрациями, просто отрывает башку!
Тихо... Тихо... Аккуратно... - уговариваю я себя остатками вытекающих от удовольствия мозгов.
Не трахать!
Медленно...
Да, боже! - срывается к херам мое тело от неконтролируемой волны накатившего предоргазменного ощущения.
Делаю несколько настойчивых ритмичных толчков ей в рот. И конечно хочется кончить в эту сочную мякоть! Очень! Но это же Лиза...
И со стоном, я выхожу из ее рта, обхватываю сверху ее кисть своей, подсказывая как мне надо. Закрывая глаза, расслабляюсь. И мои мышцы тоже рвутся от судорог оргазма. И я как и она, отбираю у нее вибро, отталкивая его подальше!
- Иди ко мне скорее.
Мы мокрые, запачканные, целуемся, сжимая друг друга.
- Нам срочно нужна такая же адская машина, - смеюсь ей в губы. - Давай ее заберём!
- Куда заберём?
- Как куда? К нам? Сегодня-завтра вернётся майор. И мы переедем ко мне. Да?
- Ой, Ром... Так быстро, наверное, не получится. У папы и так стресс...
- А как теперь спать не вместе? Мне даже на тренировку от тебя отлепляться больно. А если ещё и возвращаться не к тебе...
- И мне... - прижимается она.
Глажу губами бровь.
- Ну, давай мы заявление подадим... И куда он тогда денется?
- Так рано?
- В смысле - рано?? Ничо не рано... Там ещё три месяца до регистрации ждать. Если вдруг тебе что-то не понравится то...
То - что, Шмелев?!
- То тебе просто пиздец будет, Иштарова! - нервно смеюсь я. - Я тебя не отдам все равно, и не отпущу... Люблю тебя.
Закрываю глаза. Чувствую ее поцелуи на шее.
- И я тебя люблю.
- Обещаю стараться не быть психом. Доверять. Заботиться о тебе...
- Это ты свадебную клятву сочиняешь? - хихикает она.
- Не хихикай! Дело то серьезное. Я свои слова держу. Надо адекватно формулировать. А ты обещаешь печь мне пироги, красиво танцевать, позволять творить с тобой всякое сладкое...
- Обещаю-обещаю! - зацеловывает мои губы. - Ой, Ром! Мы же опоздали!
- Ну вот такие мы двоечники. Пойдем в душ...
Собираемся.
Я таскаю вилкой прямо из сковороды кусочки курицы из жаркого, пока Лиза красит ресницы.
- Сядь, поешь.
- Так мы же опаздываем...
- Так мы уже и на вторую ленту опоздали, - вздыхает она.
Пофиг!
Выезжаем из дома на такси. Моя тачка осталась на стоянке, возле Спарты.
По дороге в универ Лизе звонит отец!
- Папа!! Тебя отпустили? У тебя все хорошо? Ты где?
- Отпустили. У себя в отделе я. Как ты, Лиз?
- А у меня все хорошо, не волнуйся.
- Шмелёв там рядом?
- Рядом.
- Хорошо. Где вы сейчас?
- На учебу едем. Можно к тебе приехать?
- Да. Давайте.
Ну не судьба нам сегодня в универ попасть.
- Ну вот видишь, все хорошо, - тискаю ее, прижимая крепче. - Не реветь...
Целую в нос.
Рассказываю ей что вечером буду занят теперь. Про то, что надо делать ремонт в общаге.
- Мне кажется, это перебор - использовать вас так! - возмущается она. - Вы же не рабы!
- Не... Не... Все нормально... Там, просто... Мм... Короче, все по справедливости!
Стоим в пробке.
На ушко объясняю про отца.
- Так может нам не нужно торопиться с визитом? Пусть придет в себя.
- Нужно, Лиз. Он по себе не очухается. Надо чтобы у него что-то происходило. Вот сегодня мы произойдем, ладно? В обед заедем? У меня тренировки как раз нет.
- Нет, перед твоими общественными работами. Я с пустыми руками не поеду. Надо что-то испечь.
- Ладно… - улыбаюсь я.
На пропускной меня знают уже в лицо и по фамилии. Я вообще - легенда по-ходу - не прикопан ещё за “Елизавету Александровну” майором Иштаровым.
Нас пропускают.
Проходим по коридору, останавливаясь в открытых дверях его кабинета.
- Чего там? - майор сидит к нам спиной. - Плечевой сустав и запястье у Смирнова сломаны?
На столе коньяк, салями… Вокруг несколько сотрудников...
- Стопудово мой пацан его ломал. Узнаю почерк... - смеётся.
- В смысле? - заглядывает мне в глаза Лиза.
Лицо вытягивается от возмущения.
- Эм... - прокашливаюсь я.
Майор разворачивается.
- Лиза!
- Пап... - срывается она к нему.
Обнимает сзади.
- Я так испугалась!...
Встречаемся с майором взглядами.
- Ну чего стоишь, проходи, садись, Бэтмен...
Врубив портативную колонку, доделываем последнюю комнату на верхнем этаже.
Яшин филонит, используя шпатель как микрофон, подпевает, колбасится и гримасничает под музыку.
- "Ты мoя... Ты мoя... Я тебя нaшeл.. мне тaк хoрoшо-у-у... Мы лeтим и нaм нe нужeн пapaшют..."
Марат набирает на шпатель шпаклёвку и, прицелившись, запускает в него.
- Арбайтен, лодырь!
Яша уворачивается, прилетает в Янга. Он стряхивает, все летит на меня!
- Да бля! - угораю я, теряя равновесие.
Спрыгиваю со стремянки.
Она летит на Яшина. Тот отпрыгивает. Грохот, ржачь...
Яшин продолжает концерт.
- "Я пытaюсь зaлeзть тeбe пoд рубaшку... А ты цeлуешь... мoю дурную бa-a-aшку..."
Шлёп! Второй снаряд от Тарханова прилетает ровно в лобешник Яшину.
- Обидеть артиста может каждый... - стирает Яша со лба шлепок. - Не каждый может убежать!
Начинается шутливая драка.
Работает только Май, угорая над нами.
Марат бросает Яшина через бедро, кроссы прокладывают трассы по свеже
